Рыжая, названная Ханной, взялась за короткие, на грани разумного, полы сарафана, слегка развела их в стороны и присела в наигранном реверансе.

— Весьма польщена широкой известностью своей скромной персоной, ваше высокопревосходительство, — хмыкнула она. — Имею наказ передать сообщение лично в руки одному невероятно способному гридю. К счастью, параграф конфиденциальности не стоял во главе угла, так что позволила себе облегчить работу.

«Лиса», а это была именно молодая наёмница Ханна, отринула напущенную игривость и обратилась к «Мастеру» напрямую, смотря ему в глаза.

— Синдикат передаёт тебе оповещение, ратник, — произнесла она, сбросив личину служанки. — Твоими стараниями пошёл прахом заказ. Ты вмешался в идеально отлаженный механизм и поверг в хаос безупречное исполнение. До сих пор те, кто обитает в окрестных губерниях, не ведали поражений. Все и каждые контракты завершались в срок и с неопровержимой гарантией выполнения работы. Однако же… Один-единственный, ты сместил чашу весов и нарушил устоявшийся баланс.

Ханна перевела взгляд на Морозовых.

— Теперь, когда повержен наш заказчик, никто не оплатит нам выполнение заказа, даже, если исполнить его незамедлительно и в полном объёме. Дальнейшее преследование целей не имеет смысла. Придётся довольствоваться предварительным траншем, что внесён за головы. Синдикат заявляет, что, не имея притеснений к роду Морозовых, их наследницам или же землям, отзывает свои силы и сворачивает деятельность, направленную на устранение главы рода и его отроковиц.

«Лиса» вернула взгляд на «Мастера».

— Тебе же предлагается примкнуть к нам, гридь. В качестве аванса получишь транш, внесённый за последний заказ… и меня.

— С этого момента поподробнее, — хмыкнул наёмник. — Разбойники, лососнувшие тунца, хотят, чтоб я встал с ними на скользкую дорожку, а в обмен предлагают краплёные кровью деньги и одну из своих… кадровых работниц? У Синдиката всё настолько хорошо с самомнением?

— Синдикат хорошо понимает, что предлагает взамен, — улыбнулась Ханна. — К сожалению, форсированные события заставили меня раскрыться… в менее уединённой обстановке. Но, если пожелаешь, могу предстать пред тобою хоть сейчас.

Одна ручка наёмницы поползла по бедру вверх, чуть задирая подол короткого сарафана, вторая же скользнула по плечу, опуская с него лямку.

— Перебьюсь, — фыркнул он. — Чего я там у тебя не видел… Поверь, мои услуги стоят намного дороже, чем твоё тело. Ты мне только для разминки сгодишься.

— Так я и не сказала, что на этом твоя награда кончится, — облизнулась «Лиса». — И то, что ты не умертвил меня на месте, говорит, что ответ ещё не дан.

«Мастер» вышел из боевой стойки и расслабил свой корпус.

— Два наёмника всегда договорятся меж собой, — бросил он. — Было бы желание договариваться. Синдикат уже получил своё сполна. Его потери несоизмеримы достигнутым результатам. Думаю, этого достаточно, дабы все поняли, что лучше не связываться с людьми, повязанными со мной. В любых других условиях бы рассмотрел возможность контракта с вами. Я наёмник, вы наёмники… Мне всё равно, кто платит.

«Лиса» призывно качнула бедром.

— Ты смотри, ратник… Для тебя я готова немедля… Захочешь взять своё — только скажи…

Гость Морозовых отрицательно покачал головой.

— Боюсь, ты услышала лишь то, хотела услышать, пропустив мимо ушей остальное. Вы посягнули на то, о чём даже думать не стоило. Больше шестидесяти бойцов полегли по чьей-то дурости. И за что? За головы семьи, чью наследницу отказались выдать замуж? Знаешь, рыжуля… С такими партнёрами я дела не веду.

В глазах Ханны промелькнуло нечто среднее между обречённой злости и мимолётного испуга. Наёмница быстро перевела взгляд с лица собеседника на его оружие в руке воина.

— Ты исполняешь задачу связного, парламентёра, — произнёс он. — По законам войны, парламентёров не убивают.

Короткий, едва заметный вздох облегчения.

— Обычно.

Теперь уже сердце «Лисы» споткнулось на ровном месте.

— Конкретно ты не запятнана в моих глазах, — констатировал наёмник. — Убивать тебя мне не с руки. Но и отпустить тебя с миром не могу. Уж извини. Потому оставляю тебе выбор без выбора. Если побежишь опрометью — получишь пулю в спину. Сдавайся и отправляйся в уютненькие застенки Канцелярии. Как освобожусь — перетру с тобой за жизнь. У меня к тебе слишком много вопросов, чтоб кончать тебя без раздумий. Но в текущем виде предложение о сотрудничестве отметаю на корню.

— Не советую шутить, Ханна, — предупредила Алина. — Вокруг десятки вооружённых людей. Живой отсюда ты не уйдёшь. Потому прислушайся к словам «Мастера» и сдайся.

«Лиса» горько хмыкнула.

— Чтоб ваши дознаватели мне раскалённые штыри под рёбра загоняли? Знаете, ваше высокопревосходительство, моё тело предназначено, чтоб в него загоняли иные… штыри.

— Тебе пойдёт в зачёт сотрудничество, — заверила Бериславская. — Ты думаешь, мы не заметили, как ты нарочно раскрыла Бесчестных? А, ведь, могла бы и не вмешиваться. Как минимум одного из нас он точно б умертвил. Или одну…

— Ой, да я случайно! — фыркнула «Лиса», отводя взгляд. — Не разглядела, куда неслась…

— Я не буду уговаривать долго, — предупредил «Мастер». — Из игры ты выбываешь при любом раскладе, рыжая. Но ты можешь сохранить речь, рассудок и сравнительную свободу, а можешь лечь костьми в сырую землю. Выбора у тебя нет.

— Да что с ней цацкаться-валандаться! — раздался чей-то хмельной окрик из-за столов. — Усечь ей ржавую головушку и пущай себе катится под горку!

— Вперёд! — с неожиданной готовностью согласился наёмник, поворачиваясь на голос. — Есть желающие выносить приговоры. Может, найдутся те, кому неймётся привести их в исполнение?

Ожидаемо, над подворьем повисла тишина.

— Наёмники — не простой безродный сброд, — уже твёрже произнёс он. — У них свои законы, правила и порядки. Рубить топором бездумно — большого ума не надо. А рыжая раскрыла себя прилюдно, чтоб отвадить угрозу от своей же жертвы. Это тоже необходимо принимать во внимание.

— Из набольших тут госпожа действительный тайный советник, — произнёс иной из гостей, трезво мыслящий. — Ей и решать. Как её высокопревосходительство порешит — так тому и быть.

— Моё слово, — твёрдо процедила та. — За содействие раскрытию заговора против рода светлейшего князя в зачёт пойдёт оказанная услуга. Смертной казни уже не будет, и быть не может, если за душой не вскроются иные, более тяжкие преступления. Если сдашься — пыток ты ещё можешь избежать. Но, если порвёшься сопротивляться — то упокоишься вмиг.