Вскоре пришел Мельников.

— О, по запаху уже чувствую, что у тебя все получилось, — сказал он, переступив порог моей квартиры. — А говорила, что не справишься! Давненько же я не ел раков! Года три, наверное. Все креветки да креветки… А ты, наверное, к лобстерам более привычная, так?

— Не без этого, — подтвердила я.

— Держи, — Андрей протянул мне пакет с пивом. — Забыл, что ты пиво не пьешь, надо было бутылочку вина взять для тебя персонально.

— Потом буду расслабляться, когда закончу расследование, разумеется, в пользу Котляровой.

— На, — Мельников вынул из кармана ворох бумажек, — надеюсь, это тебе как-то поможет.

— Благодарю. — Я попыталась сразу же заглянуть в распечатки.

— Да подожди ты! Потом будешь напрягать свои мозги! — Андрей уселся за стол. — Неужели ты не составишь мне компанию?

— Составлю. Только у тебя будет свое меню, а у меня свое…

— Не понимаю, как можно отказываться от раков? — Мельников протянул руку к самой крупной особи. — Слушай, а какое отношение Буряк имеет к этому убийству? Она вроде не той масти?

— Так она по своей специальности и работает — уже второй месяц водит за нос одну дольскую семью, выдавая себя за сотрудницу полиции.

— А в чем ее корысть? — Андрей почистил хвост и протянул его мне. — Попробуй! Тебе понравится.

— Не искушай, все равно не поддамся. Я лучше кофе с печеньем попью.

— Как знаешь, — Мельников не стал настаивать. — Рассказывай, что ты в Дольске накопала.

— У Котляровой, оказывается, есть малолетний ребенок, который живет с бабушкой и дедушкой по отцовской линии. Отец же погиб еще до рождения Тимура. Так вот, этого мальчика держат в заложниках, чтобы манипулировать Варварой.

— Киднеппинг — это серьезно!

— В том-то и дело, что похищения как такового не было, но при мальчике постоянно находится Буряк. — Я рассказала Андрею о своих дольских наблюдениях.

— Что-то ты, Танюха, здесь намудрила! — мотнул головой Мельников. — Вряд ли убийство Кулика и очередная афера Буряк как-то связаны.

— Неужели ты думаешь, что она случайно появилась рядом с ребенком Котляровой, да еще сразу после убийства?

— А почему нет? На самом деле совпадения случаются гораздо чаще, чем принято думать. Ты сказала, что дед этого мальчика какой-то бизнесмен?

— Да, он занимается поставками запчастей для сельхозмашин.

— Ну, по дольским меркам он, наверное, олигарх! Скорее всего Буряк именно его решила развести на бабки.

— Андрей, она ведь потчует Рафиковых легендой о том, что Варя в бегах, что она в любой момент может оказаться в Дольске, чтобы забрать ребенка.

— А знаешь, как могла родиться эта легенда?

— Как?

— Когда Рафиков был выбран в качестве объекта для мошенничества, сама Буряк либо ее подельники стали наводить справки о нем. Вот тут-то и выяснилось, что в семье есть маленький ребенок, внучок, которым Рафиковы очень дорожат, потому что потеряли единственного сына. Что касается его матери, то она обвиняется в убийстве. Ну как же не использовать это обстоятельство? Вот мошенники и придумали, что Варя сбежала и что она в любой момент может появиться в своем родном городе, чтобы забрать сына и рвануть с ним куда-нибудь за границу. Здесь ведь ей ничего не светит, поскольку на ней висят убийство и «побег». В принципе легенда так себе, но она легла на нужную почву.

— Андрей, ты опять рассуждаешь, исходя из того, что Кулика убила именно Котлярова.

— А ты — из того, что это сделал кто-то другой. Скажи, кто?

— Не могу, мне это пока только предстоит выяснить. Возможно, ответ есть здесь. — Я взяла в руки бумаги, которые принес Мельников.

— Кое в чем ты оказалась права, — признал Андрей, — Буряк в основном пользуется симкой, оформленной на подставное лицо. Номер удалось установить потому, что в ее телефоне стоят две SIM-карты. Так вот, биллинг показал, что родной симкой она пользуется крайне редко. А чужая, подающая сигнал из тех же мест, эксплуатируется по полной. Я глянул на контакты одним глазом и подметил, что один номерок встречается чаще других. Зарегистрирован он на человека, который умер два года назад, так что настоящее имя ее «любимого» абонента выяснить пока не удалось. Но на всякий случай я сделал распечатки и его звонков…

— Вот за это спасибо. — Мне не терпелось поскорее заняться изучением этих «простыней». Но для того, чтобы этот кропотливый труд принес положительный результат, надо было абстрагироваться от всего остального.

— Знаешь, что я тебе скажу. — Андрей бросил в рот очередную раковую шейку, запил ее пивом и продолжил: — Есть у меня в Дольске один знакомый. Пару лет назад мы с ним по одному делу сталкивались. Так вот, он в некотором смысле мой должник. Я могу ему позвонить и дать наводку на Буряк.

— Не надо, — возразила я. — Пока все идет по их плану, Тимуру ничего не угрожает. Наше вмешательство может стоить ребенку жизни.

— Ну как знаешь, я хотел как лучше. — Мельников привалился к стене. — Все, кажется, я наелся.

Когда Андрей ушел, я разложила на столе распечатки телефонных разговоров Буряк и ее «любимого» абонента. Контактов было столько, что и за сутки в них не разобраться. Но среди них наверняка был тот, который меня интересовал более всего. Вспомнив, когда Саша-Женя разговаривала с Эдиком, я стала искать именно этот разговор. Оказалось, что Эдуард и есть ее «любимый» абонент, с которым она разговаривала чаще всего. Но мне нужен был тот, кто ими дирижировал. Вычислить его среди всего этого множества номеров было равносильно поиску иголки в стоге сена. Хотя и это занятие не так уж безнадежно. Если поджечь сено, а потом провести магнитом над пеплом, то иголка сама к нему прилипнет. Что-то в этом роде мне и предстояло проделать. Если убийство Кулика и появление Буряк в семье Рафиковых связаны между собой, то это определенно должно найти отражение в этих бумагах… Допустим, некто собирался подставить Варвару, тогда заказ «охранять» ее сына был сделан незадолго до убийства Кулика. Если же Котлярова стала случайной свидетельницей преступления, совершенного в офисе «XXI века», то — вскоре после него.

Я стала изучать входящие и исходящие звонки Эдика в день убийства. Около восьми вечера ему позвонили с мобильного телефона. Разговор длился меньше минуты. За это время вполне можно было договориться о встрече. Следующий звонок был зафиксирован за пять минут до полуночи, и был он исходящим — Эдик звонил Саше. Возможно, между этими телефонными разговорами Эдуард как раз встречался с заказчиком, а после этого сразу же связался с Буряк. Они перезванивались в течение следующего дня несколько раз, а потом два дня не разговаривали по телефону, зато у каждого из них было много других контактов. Стоп! Надо вернуться назад, к телефонному звонку, прозвучавшему примерно через час после убийства. Может, это как раз та «иголка», которую я ищу? Я набрала исходящий номер, но телефон абонента оказался вне зоны доступа. Возможно, он отключился навсегда.