– Ты слаба? – Рональд, казалось, не услышал моего вопроса. – Ты себя недооцениваешь, Мари. Думаю, как только ты станешь моей женой, ты постоянно будешь требовать новых свобод, причем не криками или истериками, а взглядом теленка, отлученного от коровьего вымени. Именно так ты и смотришь, Мари. «Я – испуганное создание, пожалейте меня, не обижайте меня».

– Теленок, так теленок, – легко согласилась я. – Мы закончили, Рональд? А то скоро пойдет откат, я стану рыдать и каяться.

– Хотел бы я посмотреть на это зрелище, – проворчал Рональд. – Но да, на сегодня мы закончили.

Хлопнула дверь. Я осталась в комнате одна.

До конца дня я ловила отходняк, рыдала и помогала Еве готовить ужин. К изделиям на продажу меня не пустила Сандра.

– Ты сейчас на покойника похожа, – категорично заявила она. – С таким твоим настроем завтра весь город будет рыдать от жалости к себе.

Я не спорила. Настрой у меня действительно был отвратительный. Откровенность перед Рональдом далась мне тяжело. Я вдруг поняла, что, кроме секса с ним, мне все же придется выйти за него, этого самоуверенного, бесчувственного чурбана. А я так не хотела потерять свою свободу!

Усевшись на кровать за полчаса до ужина, я тяжело вздохнула. Свобода. Похоже, я нашла причину, которая, кроме отсутствия любви, не дает мне радоваться приближавшейся свадьбе. Я желала остаться свободной, независимой ни от кого, включая дражайших родственничков Рональда. От них, блин, в первую очередь! Не станешь же постоянно принимать настойку Сандры. А в нормальном состоянии я с ними общаться боялась.

К ужину я спустилась хмурая, злая и обиженная на весь мир.

– Скажешь хоть слово – выселю на улицу, к мусорным бакам, – пригрозила я Барсику, уже сидевшему за столом.

– Давно пора, – проворчала Ева. – Может, научится вести себя нормально.

Барсик раздраженно сверкнул глазами, но благоразумно промолчал. И правильно. После разговора с Рональдом я готова была перебить все мужское население этого мира.

– Мари, тебе конверт, – сообщила Ева, ставя на стол готовое блюдо – картошку, тушенную с мясом и овощами. – С императорскими вензелями. Я в гостиной оставила, на журнальном столике.

Я только поморщилась. Кто еще мог мне писать, кроме Рональда? И вот что еще ему от меня понадобилось? Виделись же сегодня!

Конверт я оставила на потом, а пока решила плотно поужинать. Вдруг растолстею, стану некрасивой и Рональд от меня наконец-то отстанет. Мечты, мечты…

После картошки мы набили животы сырниками с вареньем, запили все это фруктовым морсом и разошлись по комнатам.

Я отправилась в гостиную, к конверту. Подошла, посмотрела на столик и молча вышла.

– Мари? – Ева одевалась возле выхода. – Что-то не так?

– Все не так, – ответила я. – Ева, я, конечно, не ведьма, но кое-что все же прочитала. Зеленая жижа под конвертом, насколько я помню, ничего хорошего не предвещает.

Ева ахнула, сняла с себя уличную кофту, в которой собиралась идти домой, и бросилась за Сандрой и Барсиком. Последнего мы отправили на работу к Рональду.

Я искренне надеялась, что мой жених уже ушел домой, и вместо него в доме появится кто-нибудь другой. Угу, не с моим счастьем.

Рональд пришел сосредоточенный, окинул меня взглядом, как бы говорившим: «Ну вот куда ты снова влипла?», – и вместе с орком, другим сотрудником отделения направился в гостиную – рассматривать конверт.

– Отсроченное проклятие, – Рональд сидел в кресле в моей спальне. – С твоей сотрудницей работают магические специалисты. Не думаю, что ей что-то угрожает: проклятие было «заточено» под тебя.

Я кивнула, отметив, что мы все же окончательно перешли на «ты».

– Получится выяснить, от кого конверт?

– Обязательно, но позже, – Рональд поднялся, подошел ко мне как близко ближе, посмотрел в глаза, насмешливо произнес:

– Постарайся никуда не влезть хотя бы до завтра, – и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

Я недовольно скривилась. Отлично. То есть мне принесли конверт с проклятием, и я же в этом виновата. Логика, ау!

Спать не хотелось, и я пошла творить. Сандра, увидевшая меня на пороге комнаты, в которой мы готовили все товары на продажу, уточнила:

– Мари, ты уверена? У тебя такое выражение лица, будто ты кого-нибудь отравить хочешь.

– Хочу, – кивнула я, – Рональда. Но нельзя. Он – моя Родственная Душа.

– Тогда, может…

– Нет. Мне надо отвлечься.

Сандра не стала спорить. И каждый занялся своим делом. Я готовила мармелад и рулеты, она – пирожные. Благодаря магии мы вдвоем, конечно, выдали раза в два больше продуктов, чем при точно таком же земном производстве. Но все равно этого было очень мало, не хватало, чтобы накормить всех желающих. А значит, снова одной из нас придется работать здесь завтра днем, пока вторая будет обслуживать покупателей в лавке. Может, еще и Еву привлечем. Если, конечно, на нее не попало отсроченное проклятие.

Мои мысли с Евы сами собой перепрыгнули на конверт. Кому понадобилось меня травить? Родственникам Рональда? Так они должны знать, что Родственные Души – это как клеймо на душу на всю жизнь. Ева, рассказавшая мне об этом, уверяла, что, даже лишившись второй половины, существо не способно связать себя крепкими узами с кем-либо другим.

Но если конверт подкинули не члены императорской семьи, тогда кто? У кого был доступ к таким конвертам?

Куча вопросов. И никаких ответов.

Закончили мы с Сандрой после полуночи. Зевая, я с трудом дошла до постели, растянулась на ней и вырубилась. Снилась мне всякая чушь вроде превратившегося обратно в кота Барсика и Рональда, опылявшего конверт отсроченным проклятием.

Последнее так сильно меня удивило, что я даже проснулась. Нет, ну надо же было додуматься до подобной чуши.

Когда я через полчаса выползла на кухню, народ встретил меня одинаково красными от недосыпа глазами и постоянным зеванием.

– Ладно Ева с Сандрой, – повернулась я к Барсику, – а ты что не спал?

– Из-за вас, обормоток, переживал, – буркнул он недовольно.

Я удивленно вскинула брови. Барсик и переживал? Что-то где-то точно сдохло.

Весь день я проторчала в лавке, напряженно наблюдая за покупателями. Веселые гномы, болтливые кикиморы и довольные эльфы меня пугали, но я ждала чего-то еще, например, появления вчерашнего злоумышленника. Не дождалась. Как и Рональда. И тот, и другой, похоже, забыли обо мне. Так что ближе к вечеру я со спокойной душой закрыла лавку.

Ева хлопотала на кухне. Проклятие никак не сказалось на ее здоровье, чему я откровенно была рада.

– На ужин жареное мясо, салат из овощей, сырники и морс, – отрапортовала она, едва я уселась за обеденный стол.