— Мне жаль, что эти фотографии причинили тебе такую боль. Жаль, что ты оказалась вовлеченной в дела отца, что тебе пришлось отвечать за его проступки, к которым ты не имеешь никакого отношения…

— Я любила Джейка, мама. И думала, что он тоже любит меня. Он обещал, что мы снова будем вместе, когда все это закончится, — проговорилась Лаура во всепоглощающем желании облегчить боль от шокировавшего ее предательства любимого человека.

— Может быть, он хотел как-то обставить ваше расставание, решив, что правда причинит тебе больше боли. Ты замечательный человек, Лаура. Думаю, даже Джейк понял это.

— Господи, мама! Как же больно! — Лаура подняла голову и улыбнулась матери дрожащей улыбкой. — Спасибо, что поддержала меня.

Алисия улыбнулась в ответ и вытерла слезы со щек дочери.

— Как же я могла не поддержать тебя, дорогая? Ты ведь всегда рядом со мной, всегда приходишь на помощь. Но так больше не должно быть, Лаура. Я хочу, чтобы ты жила своей жизнью, подальше отсюда. Как Эдди.

— Мы поговорим об этом, когда я закончу учебу, а пока давай займемся обедом. Я не хочу, чтобы отец знал, как сильно он меня расстроил.

Гордость придала ей сил. Лаура собрала фотографии со стола:

— Я отнесу их в свою комнату, чтобы они напоминали мне о моей глупости, помогли прийти в себя и снова быть в порядке. Не волнуйся обо мне, мама. Теперь со мной будет все хорошо.

В своей комнате Лаура бросила фотографии на кровать, с горечью подумав о том, как легко она сдалась под натиском сексуальной привлекательности Джейка Фридмана, как полностью подчинилась ему и позволила собой управлять. Наверняка все три месяца их субботних встреч он виделся с этой блондинкой. Впрочем, даже если она появилась позже, это лишь доказывает, как мало значила для него она, Лаура.

Лаура умылась, жалея, что так же, как слезы с лица, она не может смыть воспоминания о Джейке со своей души.

«Будь мужественной».

О да! Она будет мужественной. Она должна! Никто не сможет разрушить ее жизнь — ни Джейк, ни отец, ни любой другой мужчина. Эта твердая решимость быть мужественной несмотря ни на что помогла Лауре вынести обед и даже отвечать на колкости отца остроумными репликами. Ее решимость лишь окрепла, когда Лаура, вернувшись к себе, собрала фотографии, брошенные на кровати, и сложила их обратно в конверт, который оказался чистым. Прямо на нем она написала адрес Джейка, иронично подумав, что все-таки не зря с таким упорством она разыскивала его дом. Лаура хотела, чтобы он знал о том, что ей известно о другой женщине и что он больше ничего для нее не значит.

Для полной ясности она вложила в конверт записку:

«Что касается нашей будущей встречи, попробуй свистнуть мне погромче, Джейк. Впрочем, не старайся. Я перевернула эту страницу и буду жить дальше.

Лаура».

Она постаралась выдержать нейтральный, спокойный тон, не выказывая ни горечи, ни разочарования. Как будто Джейк был ничего не значащим эпизодом в ее жизни, о котором она легко забудет.

Заклеив конверт, Лаура положила его в портфель, чтобы назавтра отправить почтой. Отправить и забыть. Ее жизнь снова только в ее собственных руках.

Джейк разбирал почту. Увидев большой конверт с вручную написанным адресом, он нахмурился. В современной деловой переписке уже давно никто не подписывает конверты от руки. Движимый любопытством, он надорвал конверт, из которого на стол посыпались фотографии и записка. От Лауры.

Джейк ощутил, как на его сердце лег свинцовый груз.

Танцовщица, которую он встретил в спортзале, была подослана Алексом. Теперь он понял это со всей очевидностью. Джейк не заподозрил подвоха, когда девушка ухватилась за его руку при выходе из клуба, моля о помощи. По ее словам, кто-то преследовал ее и она боялась одна идти домой. Поэтому попросила Джейка проводить ее. Девушка жила недалеко, всего в нескольких кварталах от клуба. Что ж, акт милосердия оплатился с лихвой.

Спустя неделю при встрече девушка порывисто обняла его со словами благодарности. Ее восторженность заставила Джейка отступить — он не ждал никакой благодарности, не хотел ее, тем более что явно замаячила перспектива развития неких отношений. Но ничего из этого фотограф, естественно, не запечатлел, поскольку целью его нанимателя было убедить Лауру в том, что Джейк Фридман — негодяй.

Джейк вошел в кухню, бросил корреспонденцию на стол, потом, подумав, вышел в залитый солнцем внутренний дворик. И только сев в шезлонг, он осознал, что сжимает в руке записку Лауры, означавшую конец их отношений.

«…Буду жить дальше…» — выхватил его взгляд.

Разве он сам не убеждал ее поступить именно так? Не советовал ей выбросить его из головы и из своей жизни? Алекс Костарелла не потерпел бы продолжения их связи. Любых контактов между ними. Даже если… даже если он объяснит Лауре происхождение этих фотографий, и она поверит ему, Алекс придумает что-нибудь еще, чтобы вбить клин между ними.

Самое лучшее для них — закончить все сейчас. Без надежды на будущее.

Джейк сложил записку и положил ее в карман рубашки.

Он же с самого начала знал, что именно так все и будет, и все же, черт побери, не мог с этим смириться.

Осуществив свое много лет вынашиваемое намерение в отношении Алекса Костареллы, Джейк испытывал странную пустоту. Такую же, как после смерти матери и отчима. Но тогда он смог взять себя в руки и жить дальше. Сможет и теперь.

Солнышко пригревало, но Джейк не чувствовал его тепла. От внутренней пустоты ему было холодно и темно.

Лаура не просто окончила университет — она окончила его с отличием. Это обеспечило ей преимущество перед другими выпускниками, впервые поступающими на работу по полученной специальности. Ее с удовольствием взяли в архитектурную фирму, которой требовался ландшафтный дизайнер. Лауре было радостно сознавать, что ее упорный труд оказался вознагражденным и что она может теперь заняться своим любимым делом.

Телефонный звонок, уведомивший, что она принята на работу, раздался в первую неделю декабря. Лауре было сказано, что ее ждут в офисе в следующий понедельник. Обрадованная столь замечательной новостью, Лаура бросилась в сад, чтобы поделиться с матерью, которая следовала по пятам за Ником, проверявшим систему полива.

— Мама! Я получила работу! — крикнула она издалека. — Они хотят, чтобы я приступила на следующей неделе!

Лицо матери расцвело улыбкой.

— Это прекрасная новость, Лаура!

— Прекрасная, — повторил Ник. — Мои поздравления!

— И как раз перед Рождеством, — заметила Алисия с облегчением. Она повернулась к Нику и коснулась его руки: — Теперь мы сможем сделать это.

Он кивнул:

— Чем раньше, тем лучше.

— О чем вы? — спросила удивленная Лаура.