— Я думал, вы ищете с надписью: «ПОДАЙТЕ НА ПРОПИТАНИЕ, ЯРАБОТАЮ НА ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЕ США», — Эдди пошел дальше.

Подходя к лестнице, он заметил, как женщина на скамейкепоспешно захлопнула сумочку и поднялась.

Бог ты мой, как на параде в День Благодарения.

День действительно выдался интересный, и Эдди подозревал,что самое интересное еще впереди.

5

Когда Роланд увидел, что омарообразные твари опять выползаютиз волн (значит, их появление вызвано не приливом, а темнотою), он оставил ЭддиДина и вернулся на берег, чтобы переползти в безопасное место, пока эти твариеще не нашли его и не сожрали.

Боль. Он ждал ее и приготовился к ней. Он так давно жилвместе с болью, что она стала почти как друг. Однако, его ужаснуло, с какойскоростью нарастает жар и убывают силы. Если прежде он еще не умирал, то теперьуже — наверняка. Есть ли в мире Узника такое снадобье, которое можетпредотвратить скорую смерть? Возможно. Но если он не достанет его в течениешести или восьми часов, то уже можно и не беспокоиться. Если так все пойдет идальше, его не излечат ни снадобья, ни колдовство. Ни в этом мире, ни в любомдругом.

Идти он не может. Придется ползти.

Он уже приготовился к старту, как вдруг его взгляд упал наслипшийся комок ленты и на мешочки с бес-порошком. Если оставить их здесь,омарообразные твари наверняка разорвут их в клочья. Морской ветер разнесетпорошок на все четыре стороны. Туда ему и дорога, — угрюмо подумал стрелок, нопозволить этого он не мог. Когда придет время, у Эдди Дина могут возникнутьбольшие проблемы, если он не сумеет предоставить порошок этому человеку,Балазару. Есть люди, которых не стоит обманывать. А Балазар, как Роланд егосебе представлял, относится именно к этому типу людей. Таких наколотьневозможно. Он захочет увидеть, за что он выкладывает свои денежки, и пока онэтого не увидит, на Эдди будет направлено столько стволов, что их хватило бы навооружение небольшой армии.

Стрелок подтащил к себе комок клейкой ленты, повесил его нашею и пополз вверх по берегу

Он прополз ярдов двадцать — вполне достаточно для того,чтобы считать себя в безопасности, но тут его озарила ужасная и все жепо-своему смешная мысль. Он отползает все дальше и дальше от двери. Как,интересно, он собирается через нее проходить, если она теперь далеко позади?

Он обернулся и увидел дверь. Не на песке внизу, а футах втрех у себя за спиной. Мгновение он только тупо смотрел на нее, а потом понялто, что сообразил бы уже давно, если бы не лихорадка и не голоса Инквизиторов,которые донимали Эдди своими непрестанными вопросами, Где ты, как ты, почемуты, когда ты (вопросы эти, казалось, сливались с вопросами тварей, выползающихиз волн на берег: Дад-а-чок? Дад-а-чум?). Как в бреду. Хотя это был не бред.

Теперь, куда бы я ни пошел, она будет тащиться за мною,—подумал он. Так же, как и за ним. Теперь она будет все время с нами, какпроклятие, от которого ты никогда не избавишься.

Все это было настолько истинным, что не вызывало ни малейшихсомнений… как и еще одна вещь.

Если дверь между ними захлопнется, она захлопнется навсегда.

Когда это случится,— мрачно подумал стрелок, — он долженостаться со мной. На этой стороне.

"Ты, стрелок, прямо-таки образец добродетели!—рассмеялся человек в черном. Похоже, он навсегда поселился в сознании Роланда.—Ты убил мальчика; это было жертвоприношение, которое помогло тебе настичь меняи, как мне кажется, создать эту дверь между мирами. Теперь ты намерен извлечьсвою тройку, одного за другим, обрекая их всех на то, чего бы ты никогда нехотел для себя: жить в чужом мире, где они могут погибнуть, как звери иззоопарка, выпущенные в дикий лес".

Башня,— в исступлении подумал Роланд.— Как только я доберусьдо Башни и сделаю то, что я должен сделать… великий акт восстановления или жеискупления, который мне предназначено совершить… тогда, возможно, они…

Но пронзительный смех человека в черном, человека, которыйумер, но продолжал жить в запятнанном сознании стрелка, не дал ему дажезакончить мысль.

Но даже мысль о предательстве, которое он замышлял, несмогла бы заставить его свернуть с избранного пути.

Он прополз еще ярдов десять, оглянулся и увидел, что дажесамое большое из омарообразных чудовищ не решается выползти более чем задвадцать футов от линии прилива. А он уже покрыл расстояние в три раза больше.

Ну что ж, хорошо.

"Ничего хорошего,— весело отозвался человек в черном.—И ты это знаешь".

Заткнись,— подумал стрелок и, как ни странно, голосдействительно умолк.

Роланд засунул мешочки с бес-пылью в расщелину между двумякамнями, накрыл их пригоршней вырванной сорной травы, потом отдохнул немного:голова гудела, как котел с кипящей водой, его бросало то в жар, то в холод, — иперекатился через дверь в другой мир, в другое тело, оставив на время свое,смертельно зараженное, лежать на камнях.

6

Вернувшись к себе во второй раз, он вошел в тело,погруженное в такой глубокий сон, что на мгновение ему показалось, что тело еговпало уже в коматозное состояние… состояние, когда все функции тела снижены дотакой степени, что временами сознание соскальзывает во тьму.

Этого он и опасался. Он заставил тело свое проснуться,толчками и пинками выгоняя его из темной пещеры, куда оно заползло. Он заставилсердце ускорить ритм, нервы — снова воспринимать боль, которая, испепеляя кожу,и пробудила плоть к суровой реальности.

Теперь была ночь, на небе сияли звезды. Эти штуки, похожиена длинные бутеры, которые Эдди купил для него, были как маленькие кусочкитепла посреди ночной стужи.

Какие-то они странные. Ему не хотелось их есть, но все же —придется. Однако сначала…

Он посмотрел на белые таблетки у себя в руках. Астин, назвалих Эдди. Нет, он назвал их как-то по-другому, но Роланд не мог произнести этослово так, как произнес его Узник. В любом случае, это — лекарство. Лекарствоиз другого мира.

Если что-то из твоего мира и может мне повредить, Узник, —угрюмо подумал он, — то это, скорее, снадобья, а не бутеры.

И все же придется ему принять эти пилюли. Не те, которые емудействительно необходимы, — по крайней мере, так считал Эдди, — но они должнысбить жар.

Три сейчас, три потом. Если будет это «потом».

Он положил три таблетки в рот, потом снял крышку — какой-тостранный белый материал, не бумага и не стекло, однако немножко похож и на то,и на другое — с бумажного стакана с питьем и запил их.