Настя добрела до угла Петровки и Кузнецкого моста и сразуувидела голубые «Жигули» Ольшанского. Нырнув в прогретое нутро автомобиля, онапоспешно захлопнула за собой дверь, чтобы не выпустить наружу тепло, и тут жескрестила руки на груди, спрятав пальцы под мышками.

– Замерзла, что ли? – удивился следователь. –Температура же плюсовая. Рано еще мерзнуть.

– Мне в самый раз, – пробормотала Настя, стучазубами. – Вы не обращайте внимания, я сейчас согреюсь.

– Может, налить?

– Д-давайте, т-только чуть-чуть.

Ольшанский достал из «бардачка» крохотную темно-зеленуюбутылочку коньяка «Реми Мартен», явно захваченную из самолета, с какого-нибудьмеждународного рейса, ловко отвернул крышку и протянул Насте.

– Посуды нет, извиняй. Глотни из горла.

Она терпеть не могла коньяк, даже самый лучший, нопризнавала, что для расширения сосудов и избавления от озноба этот напитоквполне пригоден, поэтому зажмурилась и сделала один приличный глоток. Ела она впоследний раз довольно давно, в желудке было пусто, и эффект от единственногоглотка не заставил себя ждать. Пальцы потеплели, мышцы спины перестало сводитьсудорогой, и по ней уже не бегали омерзительные знобкие мурашки.

– Ну как, полегчало?

– Угу. Спасибо, Константин Михайлович. Так что там сокружением Стрельникова?

– Они все кинулись вытаскивать Сергиенко. То есть яимею в виду бывших заместителей Стрельникова, Томчака и Леонтьева. На прошлойнеделе их жены дружно выгораживали Любу, а мужья ее преспокойненькоподставляли. А сегодня и мужья кинулись вслед за женами. Но, Настасья, тянутони все в разные стороны. И я, честно тебе скажу, совершенно в этом клубкезапутался. По-моему, это и есть их цель – заморочить мне голову и окончательноменя запутать. Это говорит только о том, что они знают, кто убийца, и пытаютсядружно помешать следствию. Стало быть, убийца из их круга.

Всю дорогу до метро «Семеновская» следователь подробноизлагал Насте Каменской расхождения в показаниях свидетелей. Картина получаласьдействительно какая-то мутная.

На прошлой неделе Вячеслав Томчак говорил Короткову, а затеми следователю о том, что у Любы Сергиенко были очень веские основанияненавидеть свою подругу Милу Широкову. Мила гадко поступила с ней в Турции,когда исчезла, забрав причитающиеся им обеим деньги за месяц работы и незаплатив свою долю за жилье. Не говоря уж о том, что воспользовалась глупой, новполне типичной мужицкой слабостью и окрутила Стрельникова. Сегодня приповторном допросе Томчак от всего отказался, сослался на эмоциональный всплеск,вызванный внезапной гибелью Милы, вследствие чего он якобы многое додумал, акое-что и просто выдумал, беседуя с Коротковым и с Ольшанским. На самом деленичего плохого Люба Сергиенко про свою подругу не рассказывала. А роман Любы соСтрельниковым был и до ее отъезда в Турцию на последнем издыхании. Сам факт еепоездки был воспринят всеми, да и на самом деле являлся изящной и необиднойформой полного разрыва. «Я назвал Любашу злопамятной? Да неужели? Ну что вы,это я погорячился, это я под влиянием стресса брякнул. Любочка очень мирноесущество, она совершенно не переносит конфликтов и всегда старается как можнобыстрее помириться». И так во всем. Все с ног на голову. Или с головы на ноги?Черт его разберет, когда он врал, а когда говорил правду.

Геннадий Леонтьев вел себя в точности так же, как Томчак, стой только разницей, что подробностей о пребывании Любы в Турции он с самогоначала практически не знал, поэтому эту часть собственных показаний емуопровергать не пришлось.

Жена Томчака Лариса и жена Леонтьева Анна ни слова непроизнесли про конфликт Сергиенко и Широковой, случившийся в Турции, зато оченьмного говорили о распущенности Широковой и о том, что Стрельников вряд ли сталбы это терпеть. Они тоже утверждали, что Сергиенко не была раздавлена известиемо венчании бывшего любовника и подруги. Расстроена, конечно, задета, не безэтого, но, знаете, точно так же женщина может быть расстроена, когда покупаетбез примерки юбку, а дома обнаруживает, что она ей мала в бедрах. В таких ситуацияхдаже не знаешь, от чего больше расстраиваешься, от того, что в новой юбке непойдешь завтра на работу, или от того, что, оказывается, поправилась.Неприятно, но отнюдь не смертельно. Отнюдь.

Жены и мужья расходились в своих предположениях относительнотого, кто же мог убить Милу Широкову. Мужья никаких соображений на этот счет неимели, а жены считали более чем вероятным, что это сделал Стрельников.

Но все они в один голос отвергали возможность того, чтоЛюдмилу Широкову убила Люба Сергиенко. И показания давали соответствующие.

– Константин Михайлович, а ни у кого в показаниях невыплыла фигура официальной жены Стрельникова?

– Ты про Аллу Сергеевну? Да нет пока. Сам жду недождусь. Молчат, как сговорились. Вы-то сами с ней работаете?

– Конечно. Интересная она дама, доложу я вам. АллаСергеевна Стрельникова – директор Дома моделей. Несколько лет назад у нас былоубийство манекенщицы из этого Дома моделей. Тоже, между прочим, задушена. Мыодного убийцу под суд отдали, но все время у нас подозрение было, что ондействовал все-таки не один. Он, конечно, не раскололся, сообщника не выдал,пошел под статью в гордом одиночестве, но подозрения у нас остались.

– И что, подозрения были насчет Стрельниковой?

– Ага. Эта особа очень не любит, когда у нее отнимаютденьги, которые она уже мысленно положила в свой карман. Смерть манекенщицыпозволила Алле Сергеевне положить в карман изрядную сумму, потому что так былсоставлен контракт. Она сама его составляла, и девушка его подписала, потомучто была глупой и неопытной. А сейчас, Константин Михайлович, у нее отнимаютденьги, которые ей ежемесячно давал Стрельников. Вам, может быть, этонеизвестно, но все время после ухода от жены Владимир Алексеевич Стрельниковобеспечивал ее более чем щедро. Подозреваю, что Люба Сергиенко этого не знала.А Мила Широкова узнала. И я думаю, что она потребовала от Стрельниковапрекратить жить на два дома и вообще как можно скорее оформить развод изарегистрировать новый брак. Это Алле Сергеевне могло совсем не понравиться.Одно дело считаться мужней женой и получать ежемесячно хорошие деньги, не имеяхлопот с приготовлением обедов, мытьем посуды и стиркой носков и сорочек, и приэтом вести свою личную жизнь по собственному усмотрению, и совсем другое –считаться разведенной и не иметь денег. Это уже несколько иные ощущения.

– Ладно, Настасья, подождем, раз вы за Аллойприсматриваете, то никуда она не денется. Допросить ее я всегда успею. Пока чтоприжать мне ее нечем, а проводить формальный допрос и попусту воздух сотрясатьмне не хочется. Где она была в вечер убийства?

– А нигде.

– То есть?

– Никто не знает. В приватной беседе с обаятельнымКоротковым Алла Сергеевна Стрельникова заявила, что в тот день была сначала наработе, а потом дома, вечер провела со своим другом, имя, правда, назватьотказалась, но установить данные ее постоянного любовника было нетрудно, это жне бином Ньютона. Так вот, ЭТОТ любовник в тот вечер у нее не был. Весь вопросв том, нет ли у нее другого сердечного друга, или даже нескольких, про запас.