Боже мой. Краснеть так часто – вредно для здоровья.

Не в силах выдержать его взгляд, я отворачиваюсь и качаю головой. Что я могу ему рассказать? Сухие факты? Или признаться, как долго я мечтала об этом и как он разбил мне сердце, когда пригласил на выпускной Шелли Тернер? Ну да. Хватит и простых фактов.

– Нет. Никогда. – Мне хочется разрядить обстановку и вернуть Джейсу веселое настроение. – Думаю, если бы мы начали встречаться, папа бы отнял у Эрика ключ от дома и поменял код безопасности. И, возможно, отослал бы меня в монастырь.

С его губ слетает тихий смешок.

– Значит, твой отец очень заботливый?

Я фыркаю.

– Он просто ужасен. Не пойми меня неправильно, он всегда был отличным отцом, но никто не смеет трогать его малышку. Такое ощущение, что в его глазах мне все еще шесть лет.

Джейс снова смеется, и напряжение, повисшее между нами, наконец исчезает.

– Думаю, все отцы такие, – говорит он. – Как и старшие братья. Рядом со своими младшими сестрами я превращаюсь в папу-медведя, и, если кто-нибудь обидит Лейлу, я сяду за убийство.

Он просто очарователен. Я снова ощущаю легкий укол зависти. Мне бы хотелось, чтобы за мной присматривал старший брат. Хотя, если спросить Эрика, он скажет, что у меня целых три брата.

– Папа-медведь, который сидит с малышами и заплетает французские косички? – поддразниваю я.

Он запрокидывает голову и стонет.

– Лейла и ее длинный язык.

Это заставляет меня рассмеяться, и Джейс снова смотрит на меня с интересом.

– По-моему, это мило, – говорю я, надеясь хорошенько его смутить. В конце концов, он поступает так со мной уже несколько дней подряд.

Джейс морщится.

– Милый – это не совсем та репутация, на которую я рассчитываю.

Сдержав улыбку, я жестом указываю на свои волосы, завернутые в фольгу.

– Прости, но ты действительно очень милый. Сам посуди: сегодня ты целый день открывал для меня двери, носил мои сумки и в конце концов заплатил за обед.

Его губы дергаются, словно он старается не улыбнуться.

– Мне кажется, это скорее романтично, чем мило, – говорит он, подняв бровь.

Мне хочется смеяться, но в то же время у меня в животе снова появляются бабочки. Джейс пытался произвести на меня впечатление. Каким бы волнительным ни был этот день, я не могу отрицать, что мне нравится его внимание. Вот только я не знаю, что с ним делать.

Осознав, что я снова замкнулась в себе, Джейс прочищает горло и меняет тему.

– Как ты себя чувствуешь? Думаешь, вся эта затея с тем, чтобы «стать девочкой», тебе поможет?

Эмоции накрывают меня с головой, и я едва могу дышать, не говоря уже о том, чтобы произнести хоть слово. К горлу подступают слезы, и я киваю в ответ.

– Еще ни разу в жизни у меня не было такого дня. Я даже не могу выразить, как много это для меня значит. Спасибо тебе.

В носу начинает щипать, и я запрокидываю голову назад, шмыгая носом.

Джейс усмехается.

– Только посмотри, сколько эмоций, – поддразнивает он. – Чарли Гастингс, может, ты и дружишь только с парнями, но в душе ты девочка.

Инстинктивно мне хочется смутиться, но голос Джейса звучит так искренне, что в моей груди разливается приятное тепло. Опустив глаза, я застенчиво улыбаюсь.

– Спасибо. Но сделай одолжение, не рассказывай об этом Салливану, Эскобару или Джонсу. Иначе они задразнят меня до смерти.

Он отвечает мне легкой улыбкой и шепчет:

– Тогда это наш секрет.

Между нами происходит что-то особенное. Прямо в эту минуту. Я это чувствую. Джейс выглядит так, словно ему есть что сказать. Но он упускает нужный момент: на стойке звенит таймер, и моя стилистка возвращается обратно.

– Пора смывать.

Наконец в дверях салона появляется Лейла. Мне кажется, поиски туалета заняли у нее подозрительно много времени. Пока с моих волос смывают краску, она садится рядом, а Джейс выходит в маленький зал ожидания. Закончив возиться с моим телефоном, он достает свой. Теперь Барби Бейсболистка – гордый пользователь инстаграма и снэпчата, у которого в друзьях есть большая часть бейсбольной команды и чирлидеров.

Стилист расчесывает мои новые ярко-золотистые волосы и распускает их по обеим сторонам лица.

– Будем стричь или укладывать?

У меня всегда были длинные и прямые волосы – никаких стрижек и укладок. Сперва я раздумываю о том, чтобы сделать каре, но, пожалуй, на сегодня с меня достаточно кардинальных перемен.

– Может, просто подстричь кончики?

На другом конце зала Джейс издает громкий вздох облегчения. Я бросаю на него вопросительный взгляд, и Лейла ухмыляется.

– Подстричь кончики и сделать каскад, – говорит она. – И, может быть, обрамить лицо длинной челкой? Как думаешь, Чарли?

– Челка? – Я склоняю голову набок и пытаюсь представить себя с челкой.

Джейс вскакивает со стула и бежит к нам.

– Никакой челки! – восклицает он.

Его поведение должно было бы вывести меня из себя, но на самом деле это довольно лестно.

– Джейс, – предупреждающим тоном говорит Лейла.

– Никакой челки, – продолжает настаивать он. – Она будет лезть ей в лицо и отвлекать от игры.

Широко распахнув глаза, я качаю головой.

– Он прав. Никакой челки. Мне нужно, чтобы все волосы можно было собрать в хвост.

Лейла хмурится.

– Хорошо, обойдемся без челки. Но мы же можем сделать каскад? Чтобы локоны красиво ложились, когда ты их распускаешь.

Близнецы соглашаются на каскад, и Джейс возвращается на свое место. На то, чтобы подстричь и высушить волосы, уходит целая вечность, но готовый результат того стоит. Я смотрю на Лейлу, и ее губы расплываются в такой же широкой улыбке, как и у меня.

– Тебе ведь нравится? – спрашивает она, с трудом сдерживая визг.

Я не могу скрыть своих эмоций.

– Я просто в восторге!

Светлый цвет волос – как раз то, что мне было нужно. Я бы описала это как превращение серой мыши в принцессу. Мое лицо стало более свежим, а кожа будто порозовела. Я выгляжу… симпатичной. По-настоящему симпатичной.

Вскочив со стула, я наконец-то обнимаю Лейлу первой. Она цепляется за мои плечи и прыгает на месте, оглушая меня радостным визгом, который сдерживала раньше.

– О боже, Чарли, я знала, что это будет хорошо смотреться, но ты просто прирожденная блондинка! Ты выглядишь потрясающе. Джейс! Джейс, подойди и сфотографируй нас!

Джейс отрывается от телефона, и выражение его лица резко меняется. Теперь он выглядит точно так же, как в тот момент, когда увидел меня в юбке. Он поднимается на ноги и медленно идет ко мне. По-моему, он даже не моргает.