— Только звучит… На самом деле — ничего опасного.Слушай, неужели ты никогда не изменяла своему мужу?

— А ты?

Это был провокационный вопрос: ни Ольга, ни тем более Инкани на минуту не забывали, что Игорь Анатольевич — отец Ольги. Это доставлялонекоторые неудобства в общении. Еще в институтские годы Инка обожала делитьсясексуальными впечатлениями с подругой, в этом была маленькая слабость, делавшаяИнку просто неотразимой. Теперь же на эти темы было наложено табу — изсоображений морали.

— Знаешь, о чем я думаю? — перевела разговор Инка.

— О какой-нибудь гадости.

— Ну что ты! Мы с Игорем серьезно подумываем о том, чтобыподарить тебе братца или сестренку. Как тебе такая мысль?

— Я в восторге.

— Игорь хочет мальчика.

Конечно же, мальчика, это и так понятно. Мальчика.Наследника состояния. Сейчас отец сможет дать ребенку все, включая какой-нибудьсумрачный старомодный Кембридж.

Или Оксфорд. Хотя… Странно, что Инка вообще об этомзаговорила. Несколько лет назад у них уже был разговор о детях — тогда Инкасказала с пренебрежением: «Сопли, пеленки, растяжки, геморрой, грудь обвиснет,морда оплывет… Нет, Лелишна, это не для меня…»

— Ну что, прокатимся, пока я еще не беременна? И неживу в кошмарном режиме от овуляции до овуляции.

Ольга улыбнулась. Теперь она понимала, что так привлекает кИнке мужчин: немного тяжеловатый циничный юмор, который вполне может сойти заинтеллектуальный флирт.

А вкупе с обаятельной мордашкой и мальчишеским затылком этовообще термоядерная смесь. Ольга — совсем другое дело. Она красива — гораздоболее красива, чем Инка, — но это банальная, немного пресная красота. НадОльгой, еще с ранней юности, довлела одна-единственная, неважно переведеннаястрочка из «Мужчины и женщины», ее любимого фильма: «Петь самбу без грусти —все равно что любить женщину только за то, что она красива».

Просто красива, и все. Никакой изюминки.

Интересно, почему Марк — ее умница муж, блистательный циник,выбрал именно ее, Ольгу. По всем объективным критериям Инка подходит емугораздо больше. Интересно, когда они появятся здесь — Марк и Иона? И кто из нихбудет первым?..

Ольга шла следом за Инкой к оборудованному спуску: новички вгорах должны четко придерживаться всех инструкций.

— Ну, я полетела! — сказала Инка, ерзая на лыжахпо утрамбованному снегу. — Что передать мальчикам, если встречу?

— Пламенный привет.

— Заметано! Может быть, рискнем вместе?

Инка всегда была безжалостна. Она прекрасно знала, что Ольгапервый раз стала на горные лыжи, что термины «плуг» и «полуплуг» для нее такойже пустой звук, как и словосочетание «меламино-формальдегидные смолы», — ивсе равно тащит ее вниз.

— Нет, — Ольга покачала головой, — лучше я навас сверху посмотрю.

— Ничего страшного здесь нет, — в отсутствие двухопытных горнолыжников Инка осталась за главную и не отказала себе вудовольствии покуражиться. — Я, между прочим, с первого раза съехала.Вполне удачно.

— Верится с трудом.

— Правда-правда…

— Я буду ждать Марка.

— Марка или Иону?

— Я буду ждать своего мужа.

— Ты когда-нибудь отлипаешь от его гульфика, Лелишна?

Ты же взрослая девочка…

Не дождавшись ответа, Инка сильно оттолкнулась и соскользнулавниз, по склону, утыканному вешками. Сначала она шла неуверенно, но потомсобралась и вполне неплохо преодолела дистанцию, умудрившись не упасть: вовсяком случае, пока находилась в поле зрения Ольги.

Проводив ее глазами, Ольга повернулась к солнцу, подставилалицо его лучам и закрыла глаза. Так она простояла несколько минут, пока совсемрядом не услышала чей-то голос:

— На вашем месте, Ольга, я бы так не рисковала в первыйдень!

Ольга вздрогнула и обернулась.

Наталья. Та самая женщина, которая, стеная, пила виски вженском туалете. Теперь она стояла рядом с ней, уже немного подшофе — это быловидно Ольга поморщилась. Марк говорил ей, что пьяных не пускают даже наподъемник, но, с другой стороны, если есть деньги и яростное желание… Натальябыла без лыжных палок, на голове — повязка из сложенной в несколько разбанданы. Странно, что при таком обилии трасс они столкнулись именно на этой.Несчастная летучая мышь как будто преследует ее. Прошлым вечером в баре былосовсем другое освещение, и она показалась Ольге гораздо старше. Сегодня жеподретушированный солнцем жесткий овал лица выглядел почти юным. И сегодня, вовсяком случае — сейчас, — она была без очков. Тяжелые толстые линзы,несомненно, портят ее, неужели она этого не замечает?

— Я не рискую, — рассудительно сказалаОльга. — Вряд ли вообще я спущусь сегодня вниз. Во всяком случае, своимходом.

— Значит, вы первый раз в горах? — Натальяпозволила себе улыбнуться. — Поздравляю… Хотя я имела в виду вовсе неспуск. Не стоит так безрассудно подставлять лицо. Ультрафиолет. Кожа начнетслезать клочьями. Солнце здесь беспощадное. Здесь все беспощадное.

Наталья сглотнула.

Ну, конечно, она все еще не может прийти в себя послеисчезновения того парня. Ольга вдруг испугалась за нее. Подниматься наверх в такомсостоянии — для этого нужно иметь веские причины.

— Может быть, спустимся вместе? — неожиданнопредложила она Наталье. — А вы мне поможете. Проинструктируете.

— А где же ваши спутники?

— Там, — Ольга сделала неопределенный жест рукой.

— Бросили вас? — В словах Натальи Ольге почудилосьстранное болезненное удовлетворение: она вкладывала в него сразу несколькосмыслов. — Меня тоже бросили. Но я не расстраиваюсь. Я привыкла. А вамлучше бы отправиться на трассу для новичков.

— Хорошо.

— Хотите посмотреть, как это произойдет?

— Что?

— Что-нибудь, — Наталья хихикнула. —Что-нибудь всегда происходит.

— Послушайте… — Ольга замялась. — Почему вы неносите контактные линзы? Они бы вам наверняка пошли.

— А что? — насторожилась Наталья.

— Очки вас старят… Вы же молодая женщина. И отличновыглядите без очков.

— А может быть, мне нравится так выглядеть,Ольга, — с вызовом ответила Наталья и тут же смягчила резкий тон:

— А вообще — спасибо. Редко встретишь женщину,способную на комплимент другой женщине.

— Не стоит благодарности, — улыбнуласьОльга. — Но, честное слово, в очках — вы совершенно другой человек.

— Тогда, пожалуй, стоит спуститься вниз.