Мы вышли на прогулку в город. Я задумчиво плелась в хвосте у Алены с Игорем, горячо обсуждавших подробности обыска, когда меня вдруг обожгла мысль: а если Игорь — не полицейский, а как раз маньяк?

От неожиданности я даже остановилась. Да, это тоже многое объясняет — и хорошую информированность о деле Нагиева, и сведения про редкое лекарство, которым пользовался убийца. Да и подчеркнуто уважительное обращение: Господин Паралич! Да, журналисты называли маньяка именно так, но лично мне вовсе не хотелось ломать себе язык. Маньяк, он и в Африке маньяк, как бы его не величала пресса.

Если так, понятным становится и нежелание немедленно сообщить о наших подозрениях полиции. По его плану, мы должны полностью полагаться на результаты обыска у Саши. Да сам Игорь запросто может подложить Саше в комнатку любые шприцы! А вот когда улики будут подкинуты, и для полиции работа найдется.

Но, если Игорь и есть маньяк, зачем ему валить вину на Сашу? Ну, арестуют парня, допустим, даже признание выбьют. А дальше что? Господин Паралич все равно не сможет остановиться. Он продолжит свое черное дело, и все равно его будут ловить…

Ладно, на самом деле меня должно интересовать совсем другое. Если Игорь маньяк, почему он намертво прилип к нам с Аленой? Рассматривает нас в качестве будущих жертв? Но тогда почему он не боится появляться с нами в общественных местах? Нас видело вместе куча народу, начиная от персонала гостиницы, и кончая охранниками медцентра. Или он настолько безумен, что такие мелочи его не смущают? Но судя по рассказу Игоря, в таких вещах Господин Паралич предельно осторожен. Никто не видел его вместе с жертвой, в лучшем случае, слышали про какого-то загадочного ухажера. Но если Игорь маньяк, чего стоят его россказни?

А может, я зря себя накручиваю, и он просто влюбленный идиот?

Порывы ветра, казалось, все усиливались. Игорь что-то сказал Алене и свернул куда-то за угол.

— Куда он? — спросила я.

— Тут за углом классная кондитерская, он хочет нам булочки купить. — ответила Алена.

— С отравой?

— Ника, ты сходишь с ума. — рассердилась Алена. — Маньячка подсыпает яд в кофе, а не сыплет в булки! Если так пойдет дальше, ты начнешь есть только вареные яйца прямо со скорлупой.

— Я могу и вообще уехать. — рассердилась я. — И скажи, ты так доверяешь Игорю? Будем полагаться на то, что он нам скажет о Саше?

— С чего ты взяла? — искренне удивилась Алена. — Я доверяю только себе, и то не всегда. Разумеется, мы тоже там будем. Игорь может проводить в клинику своих друзей. Так что мы спокойно зайдем внутрь, посидим в кафе, а вечером начнем охоту.

Полтора века назад, 1891 год…

Проститутка Матильда Кловер сильно пила. Ей недавно исполнилось 27 лет, а выглядела она еще старше. Так что закат ее карьеры был близок, а ведь ее сыночку Фреду исполнилось всего два года! Она пила от ужаса, что клиенты отвернутся от нее, деньги закончатся, квартирная хозяйка выставит ее на улицу вместе с ребенком, и что тогда их ждет? Она старалась отложить каждую заработанную копейку, но деньги утекали, как сквозь решето, тратились на еду сынишке и на выпивку. На хорошую обувь средств уже не оставалось.

Вот и в эту холодную осеняю ночь она вышла на работу в дырявых башмаках. И тут, казалось, ей улыбнулось счастье. Солидный джентльмен с пышными черными усами подошел к ней, улыбнулся, и, вместо того, чтобы идти к ней на квартиру, отвел ее в дорогой обувной магазин на Вестминстер Бридж-Роуд. Оттуда Матильда вышла, сияя от удовольствия, в теплых новых ботиночках. Она не знала, что они ей послужат всего сутки…

В эту ночь джентльмен не потребовал от нее интимных услуг. Но пообещал назавтра вернуться и наверстать упущенное.

— Представляешь, его зовут Фред, как и моего сыночка! — захлебываясь от восторга, рассказывала хозяйке борделя Матильда. — Он придет завтра, и просил, чтобы я была трезвой, с утра не пила. Да я… Да ни капли! Я в рот больше не возьму спиртного! Может, нашелся хороший человек, закончились, наконец, мои мучения?

Маленький Фредди бегал по комнате, радуясь мамочкиному оживления. Мадам, сдававшая проституткам комнаты, согласно кивала головой, думая, радоваться ей за девочку или не стоит. Найдет та богатого покровителя, да и съедет с квартиры. Мадам с этого никакого дохода.

— Присмотришь вечером за Фредди? — попросила Матильда, и хозяйка согласилась.

Поздним вечером хозяйка дежурила у окна, гадая — кто же тот добрый человек, клюнувший на изрядно потрепанную Матильду? Наконец, раздался тихий звон дверного колокольчика, и джентльмен в высоком цилиндре зашел в дом. Разглядеть его мадам не удалось. Кабриолета поблизости тоже не было видно, из чего мадам сделала вывод, что посетитель пришел пешком. Вышел он примерно через час. А под утро мадам услышала из квартиры Матильды страшные крики.

Несчастная проститутка буквально каталась от боли по полу, согнувшись пополам и держать руками за живот. Она пыталась сказать, что клиент дал ей проглотить какие-то пилюли, но хозяйка не стала вникать в неразборчивые крики — она бросилась за врачом. Врач, живший по соседству, прибежал через четверть часа, с помощью соседок долго пытался влить Матильде в рот молоко, чтобы вызвать рвоту. Но это не помогло, и через несколько часов мучений женщина скончалась. Врач поставил ей диагноз — белая горячка. Отравления никто не заподозрил.

* * *

— Игорь, а та девушка, которую арестовали… Почему она убивала? — спросила я. Мужчина медленно поставил на столик смородиновый сок, дожевал кусок котлеты, и задумчиво посмотрел на меня.

— Наверное, ей это просто нравилось. — он сказал это так просто, что меня передернуло.

Видимо, он посчитал свой ответ исчерпывающим, поскольку снова принялся за еду. Алена молча жевала, не вступая в разговор, и было неясно, слышит ли она нас вообще.

В кафе «Феникса» мы решились поесть. Игорь показал мне видеокамеры, которые смотрели на посетителей со всех четырех углов. Мне показалось, что камеры и не пытались маскировать, наоборот, сделали все, чтобы они сразу бросались в глаза любому, кто зашел в помещение.

— Вероника, видите, здесь безопасно. Никто не станет подсыпать вам отраву прямо в прямом эфире. — чуть насмешливо сказал наш спутник. — Так что давайте наконец нормально пообедаем.

Я вспыхнула от возмущения. Зачем Алена рассказала непонятно кому про мой страх перед отравителем? Тем не менее, пришлось признать, что бутерброды давно уже застревали у меня в горле, и я поддалась на уговоры заказать домашние котлеты.

Народу в кафе было много. Видимо, прогулки по городу в сырую и ветренную погоду пациентов клиники не привлекали, и они проводили досуг культурно, за чашечкой кофе. Впрочем, у большинства на столиках стояли бутылки вина, или пузатые бокалы с янтарным коньяком.

Игорь галантно предложил нам вино или коньяк на выбор, но мы с Аленой от выпивки отказались.