– И напрасно. Ну, пока! Через полчаса я вернусь.

Вернулся Джулиус ровно через тридцать пять минут. Он взялТаппенс за локоть и подвел к окну.

– Вот она.

– Ай! – с благоговейным ужасом воскликнула Таппенс, глядя нагигантскую машину.

– И бегает прилично, можете мне поверить, – самодовольносообщил Джулиус.

– Но как вы ее купили? – еле выговорила Таппенс.

– Ее как раз должны были доставить какому-то важномучиновнику.

– Ну и что?

– Поехал сразу к нему, – объяснил Джулиус, – и сказал, чтомашина стоит двадцать тысяч долларов. А потом пообещал ему пятьдесят, если онотступится.

– И что же? – ошалело спросила Таппенс.

– Ну, он и отступился.

Пятница и суббота прошли без происшествий. Таппенс получилакороткий ответ от мистера Картера. Он писал, что Молодые Авантюристы взялись заэти поиски на свой страх и риск, что он предупреждал их о возможных опасностях.Если с Томми что-нибудь случилось, он глубоко об этом сожалеет, но помочь ничемне может.

Сомнительное утешение. Без Томми приключение утратило всякуюпрелесть, и Таппенс впервые усомнилась в успехе. Пока они были вместе, она ниминуты не задумывалась о возможных неудачах. Ну да, она привыкла командовать игордилась своей сообразительностью, но в действительности очень полагалась наТомми – куда больше, чем отдавала себе в этом отчет. Он такой трезвый ирассудительный. Его здоровый скептицизм и осмотрительность были для неенадежной опорой, лишившись которой Таппенс ощущала себя кораблем без руля и безветрил. Даже странно, что с Джулиусом, который несомненно был умнее Томми, ейне было так спокойно. Она много раз укоряла Томми за пессимизм, а он простоумел предвидеть трудности, о которых она сама предпочитала не думать. Что иговорить, она привыкла полагаться на его суждения. Он долго все обдумывал, заторедко ошибался.

Таппенс поймала себя на том, что только теперь по-настоящемуосознала, в какое опасное дело они по легкомыслию ввязались. Да, поначалу всебыло как в приключенческом романе, но теперь увлекательные прожекты сменилисьсуровой реальностью. Томми! Сейчас ее интересовал только он. Уже не раз Таппенсрешительно смахивала слезы с глаз. «Идиотка! – твердила она себе. – Не хнычь! Нуконечно, он тебе дорог, ты же с ним знакома всю свою жизнь, но нечегораспускать из-за этого нюни».

А Борис все не появлялся. И Джулиус напрасно томился в своейновой машине. И мысли Таппенс все чаще возвращались к той странной встрече сименитым адвокатом. Она целиком разделяла сомнения Джулиуса, и тем не менее ейне хотелось расставаться с этой идеей – поискать помощи у сэра Джеймса ПиляЭджертона. Она даже выписала из справочника его адрес. Действительно ли он еепредостерегал? А если да, то что имел в виду? Во всяком случае, его странныйнамек дает ей право просить у него объяснения. И какие добрые у него былиглаза! А вдруг он знает о миссис Вандемейер что-то такое, что выведет ее наТомми?

В любом случае, решила Таппенс, как всегда нетерпеливо передернувплечами, попробовать стоит, и она попробует! В воскресенье она освободится рано– полдня в ее распоряжении. Она встретится с Джулиусом, убедит его, и онивместе отправятся в логово льва.

Убедить Джулиуса оказалось нелегко, но Таппенс проявила твердость.«Во всяком случае, мы ничего не теряем», – твердила она. В конце концов Джулиуссдался, и они поехали по адресу, выписанному ею из «красной книги»[47] –Карлтон-хаус-террас[48]

Дверь открыл величественный дворецкий, и Таппенс немножкооробела. Может, она и в самом деле слишком самонадеянна? На всякий случай онарешила не спрашивать, дома ли сэр Джеймс, а выбрать более интимнуюформулировку.

– Я бы хотела узнать, не уделит ли мне сэр Джеймс несколькоминут? У меня для него важное известие.

Дворецкий удалился. Вскоре он вернулся.

– Сэр Джеймс готов вас принять. Вот сюда, пожалуйста.

Он проводил их в комнату в глубине дома. Это былабиблиотека. Причем очень богатая. Таппенс заметила, что полки вдоль одной изстен были сплошь заставлены книгами, имевшими отношение к преступлениям икриминологии. Возле старомодного камина стояло несколько глубоких кожаныхкресел, а в эркере[49] – большое бюро с полукруглой крышкой, заваленноедокументами. Возле него сидел хозяин дома.

Он поднялся им навстречу.

– У вас ко мне поручение? А! – Он узнал Таппенс. – Это вы.Видимо, от миссис Вандемейер?

– Не совсем, – ответила Таппенс. – По правде говоря, ясказала так, потому что боялась, что иначе вы меня не примете. Да, простите,это мистер Херсхейммер. Сэр Джеймс Пиль Эджертон.

– Рад с вами познакомиться, – сказал американец, протягиваяруку.

– Прошу присаживаться, – сказал сэр Джеймс, придвигая им двакресла.

– Сэр Джеймс, – с места в карьер начала Таппенс, – вы,конечно, сочтете большой наглостью, что я к вам вот так явилась. Поскольку квам наше дело никакого отношения не имеет, и вообще, вы такой известныйчеловек, не то что мы с Томми. – Она умолкла, переводя дух.

– Томми? – переспросил сэр Джеймс, взглянув на американца.

– Да нет, это Джулиус, – объяснила Таппенс. – Я оченьнервничаю и говорю до ужаса бестолково. Мне просто надо узнать, что выподразумевали тогда? Вы же предостерегали меня тогда – у миссис Вандемейер?Ведь так?

– Милая барышня, если я ничего не путаю, я просто заметил,что вам можно было устроиться и получше.

– Да, конечно. Но ведь это был намек, правда?

– Если угодно, да, – очень серьезно сказал сэр Джеймс.

– Вот мне и хочется узнать, в чем дело. Узнать, почему вымне это сказали.

Сэр Джеймс улыбнулся ее настойчивости.

– А что, если ваша хозяйка подаст на меня в суд за клевету?

– Я знаю, что все юристы ужасно осторожны, – сказалаТаппенс. – Но ведь достаточно оговорить, что мы не имеем в виду никаких«конкретных субъектов», а потом спокойно откровенничать.