Клюнул зашипевшую кошку за хвост, увернулся от ладони Фрэнсис, пролетел над головами конкурсантов, вызвав небольшой ажиотаж. И приземлился на плечо Ассандра, который шагал за советником.

– Эту птицу следует держать на поводке, – сухо заметил лорд Аранхорд.

Птиц открыл клюв, очевидно, собираясь выдать что-нибудь из разудалого репертуара в знак протеста. Но советник мгновенно нажал на свой перстень, и клюв захлопнулся обратно.

– Крур-р! – возмутился ворон.

– И в наморднике, – добавил Аранхорд.

– Дай тебе волю, дядюшка, все бы были на поводке и в наморднике, – усмехнулся Ассандр и провел ладонью над пернатой головой, словно что-то стряхивая.

– Я – птица свободная! Я – птица лихая! – тут же заорал ворон.

Леди Инира смерила обоих сердитым взглядом. Рэн захлопнул клюв раньше, чем Аранхорд снова дотянулся до перстня, и ехидно покосился на советника. А потом демонстративно улетел.

Ассандр и самый желанный эльф королевства сели за свободный стол.

– Дорогие участники! – леди Инира выжидательно замолчала. Конкурсанты тут же прекратили поправлять подпорченные вороном прически и замерли. – Начинаем!

Она заняла место рядом с братом. К непонятному сооружению подошел телохранитель и размотал белую шелковую ткань. Под ней и вправду обнаружился манекен. Он был оплетен заклинаниями, имитирующими ауру леди Иниры. Правильно. Кто знает, что там швеи наваяли. Их вон сколько, в каждую голову не заглянешь, а хозяйка у охраны одна!

– Господа конкурсанты, – сказал телохранитель.

Вроде и негромко сказал, но тишина, и без того уныло разлитая в воздухе, стала вообще мертвой. Даже дамы за столиками застыли, перестав болтать. Вот она, выучка воинская. Ничем ее не вытравишь, никакими лакейскими тряпками не замаскируешь! Телохранитель обвел взглядом публику и продолжил:

– Во время проведения мероприятия всем сидеть на своих местах. Не вставать, не бродить, не шуметь. Ждать, когда вызовут. Услышали свое имя – поднимаетесь на подиум, демонстрируете ваше… изделие. На нем, – он кивнул на манекен. – Потом забираете и возвращаетесь обратно. Когда смотр закончится, леди огласит результаты. Ясно?

Более чем. Близок лорд Аранхорд, да не подобраться. Даже и пробовать не стоит. Пока не стоит.

Телохранитель уступил место глашатаю. Тот нес шар, заполненный лепестками. Опустив руку внутрь, он старательно перемешал их и, вытащив один, прочел:

– Лорд Фразиэль!

Эльф потрусил на подиум, сияя нервной улыбкой. Следом потрусили слуги с накидкой. Не распаковывая, водрузили ее на манекен и отступили.

– Позвольте представить вам мое скромное творение! – с поклоном пропел эльф.

И стянул чехол.

Неширокая изумрудная лента с застежкой-бантом плотно обвивала шею манекена. От нее каскадом спускались листики. Они плавно меняли свой цвет, перетекая от изумрудного (в тон ленте) вверху к оранжевому, потом желтому, к белому… все оттенки элегантные, словно припыленные.

Манекен дрогнул, начал медленно поворачиваться. Крохотные листочки затрепетали, и накидка словно ожила. Казалось, на ней собрались все времена года, вот-вот бабочки полетят, или сыпанет искристый снег. Как эльф умудрился из тех ошметков ткани, которые устилали его мастерскую после бунта ножниц, собрать нечто действительно впечатляющее – загадка!

Несколько дам деловито строчили перьями, портной преданно таращился на леди Иниру.

– Благодарю, – сухо кивнула та.

Эльф снял накидку и вместе с ней поплелся обратно, слуги бросились следом.

Конкурс набирал обороты, глашатай вызывал одного конкурсанта за другим, от меняющихся на манекене накидок рябило в глазах.

Несколько элитных портных вполне обошлись без привычной помощи слуг и представили очень хорошие работы, красивые и качественные. Пара накидок была снята с конкурса за «нарушение правил» и ту самую «помощь слуг», хотя модистки вопили, что «все вышло случайно». Но остальная их братия выдала такое… Даже я лучше шью. То, что громко именовалось «шедевром швейного искусства» и «личной работой мастера», на деле напоминало платья, которые дети делают куклам: кусок ткани и веревочка, как приляпали, так и держится.

Демонстрировалось много симпатичных накидок, которые можно было объединить одним словом: скучно. Вроде и фасон отличный, и все шовчики ровные, хоть обучай на них, и ткань удачно подобрана… Но до того ж обыденно, что забывается сразу, как исчезнет с глаз.

Впрочем, долго скучать не приходилось: котелок у некоторых конкурсантов варил весьма оригинально.

Вначале одна из накидок неожиданно обзавелась шипами, да такими острыми, что пришлось менять манекен, потому что от первого остались только щепки. Создатель этого кошмара клялся, что не применял магию. Телохранители слушали его внимательно, когда под руки уводили из беседки.

Еще одна накидка воспарила над новым манекеном, сверкая острыми, как клинки, пуговицами. И врезалась в него со всей дури! Лязг, запах паленого дерева, визг дам под столами – хоть те и защищены магией, да кто о том вспомнил. Через минуту все было кончено. Опилки унесли и поставили третий манекен. Он долго продержался. Но все же сгорел. Вместе с шедевром в нежный цветочек. А творение из бордового кружева слишком крепко обняло складками четвертый манекен…

В общем, у леди теперь был большой запас щепок. И богатый выбор накидок. Нескучных. С фантазией. Особенно от «погорельцев», «утопленников» и «грибников». Вот у кого фантазия била ключом. А что им еще оставалось? Только фантазия. Ну, и то, что удалось спасти.

Накидку из розовых бутонов не хотите? Нет, не взятых в саду, а взращенных с помощью магии на мухоморах, которыми порос пол.

А накидку, напоминающую звездную ночь? Материал простенький – черная вуаль. Зато вышивка на ней… Серебристая, ажурная, изящная. Такую прелесть и королеве носить не зазорно.

А…

– Леди Фрэнсис Хамирш, – раздался голос глашатая.

Ух ты. Оказывается, она у нас леди.

Ведьма подскочила, взлетела на подиум, быстро пристроила накидку на манекен и…

И сдернула чехол из простыни.

Дамы ахнули, телохранители напряглись, по рядам конкурсантов пронесся шепоток.

Лицо Аранхорда стало каменным. Он не мигая смотрел на накидку. Манекен тихонько крутился, и внутри прозрачной основы подрагивал и колыхался пепел, шевеля обгоревшие ленты кружева. Черного, мрачного и невыносимо печального. И такая же мрачная черная бездна зияла в потемневших глазах Аранхорда. Не пепел он видел сейчас. Не пепел… А свою погибшую жену.

– Благодарю! – голос леди Иниры дрогнул, она с беспокойством посмотрела на брата.

Но тот уже снова был бесстрастным советником короля.

Фрэнсис содрала накидку и, ни на кого не глядя, вернулась за стол. В ресницах опущенных глаз что-то подозрительно поблескивало.