– Ты в порядке? – Его голос прозвучал как сквозь плотную пелену.

Я не нашла в себе силы ответить. Окружающий мир смазался хаотичными пятнами, словно рисовавший его художник разозлился на собственное творение и попытался стереть с холста. Та самая, убаюкивающая бархатная темнота мягкими клубами заполонила все вокруг. Я только сейчас поняла, что мерцающие в ее глубине золотистые искры – это отражение. Отражение меня самой, вдруг превратившейся в небывалой яркости пламя. И где-то там сквозь тьму горел точно такой же огонь. Пусть слабый, как и у меня, но упорно не сдающийся. Мне даже чудился его тихий голос, обещающий даровать то, что важнее любви и вечности, важнее самой жизни. «Только позвольте мне разгореться…» эхом звучал в мыслях шелест языков неведомого пламени.

Золотистые искры царящей вокруг темноты, кружась словно снежинки, ринулись вниз. В одно мгновение они превращались в изящные бутоны готовых вот-вот расцвести огненных цветов. Хотелось протянуть руку, коснуться нежных чуть подрагивающих лепестков, но резкая боль в запястьях остановила меня. Сотканные из света неимоверной силы оковы тянули прочь, пока не исчезли и чудесные бутоны, и сама царящая вокруг темнота не начала развеиваться. Меня буквально вытряхнуло в реальность, оставив лишь сверлящую боль в висках.

– Что это было? – прошептала я пересохшими губами.

– Ты потеряла сознание, – голос Руслана прозвучал совсем рядом.

Резко открыв глаза, я натолкнулась на его взгляд. Он смотрел на меня так странно, словно пытался что-то понять и никак не мог. Мы одновременно отвернулись.

Вокруг раскинулся неухоженный сад. Видимо, Руслан вынес меня из зала, когда мне поплохело. Судя по запустению, в отличие от особняка, здесь не полагалось ни специального смотрителя, ни хотя бы захудалого садовника. За неровными лохматыми кустами виднелись фруктовые деревья, похожие на сгорбленных древних стариков, и запах разнотравья мешался с сыростью наступающей осени. Вдобавок от каменной скамьи, на которой мы сидели, веяло чуть ли не могильным холодом, я мгновенно продрогла.

Руслан накинул мне на плечи свой камзол.

– Спасибо, – мой голос дрогнул. Я не хотела разговаривать. Я хотела кричать что есть мочи: «Кто ты, черт тебя побери, такой?!»

Он тоже молчал. Снял маску и устало потер глаза, словно долгое время смотрел на что-то нестерпимо яркое. Меня в одно мгновение осенило: он видел! Он видел и то странное пламя, и огненные бутоны – все то же, что и я! Только я почему-то потеряла сознание, а он нет. И дико хотелось поговорить об этом начистоту, заставить Руслана все мне объяснить. Начиная с этих странных видений и буйства стихии, и заканчивая тем, почему у меня так из-за него мозги сворачиваются. Тут же вспомнились сказанные им слова: «Ты злишься, потому что я тебе нравлюсь», и накатил панический ужас. Ведь этого не могло быть! Просто не могло быть! Я даже головой замотала, чтобы отогнать столь нелепые мысли.

– Какой странный контраст, правда? – я попыталась хоть немного отвлечься. – Иллюзия воссозданного прошлого там и вся неумолимость уходящего времени здесь. Но знаешь, почему-то здесь мне больше нравится.

– Я думаю, нет смысла сравнивать искусственную фальшь и настоящее, хоть на вид и неприглядное. Несомненно, раньше здесь было красиво. Но красота эта предназначалась тем, кто жил в то время. Кто вот так вот по вечерам гулял по садовым дорожкам, сидел на этой самой скамье… Теперь же здесь уместно бродить лишь чужим воспоминаниям, но никак не живым людям.

– Знаешь, – не удержалась я, – когда ты вот так вот спокойно, без всяких гадостей, со мной разговариваешь, я даже начинаю думать, что ошиблась в тебе.

– И что я не такой плохой, каким тебе кажусь? – Руслан мрачно усмехнулся.

– Типа того, – я не стала вдаваться в подробности.

– Пойдем, уже поздно, – он встал, словно бы не желая продолжать этот разговор.

Мне на мгновение показалось, что в его «уже поздно» смысл вовсе не в том, что пора возвращаться домой. Может, я, конечно, зря искала скрытое, но сказано действительно было странно.

Больше мы не перемолвились и словом. Переодевшись в свою одежду, вернулись в город. Руслан так же довез меня до моего подъезда и уехал, даже не попрощались друг с другом. И я побрела домой, не зная, радоваться мне или огорчаться. Радоваться, что завтра все это закончится. Или огорчаться, что все закончилось слишком быстро. Нам оставался всего один вечер, а потом… Пусть я бы ни за что себе в этом не призналась, но мне дико не хотелось, чтобы Руслан пропал из моей жизни. Я готова была принять его как друга. Да даже как заклятого врага. Но только не как образ, ставший лишь воспоминанием.

Поселившееся накануне в душе смятение не пожелало остаться в ушедшем дне, и утром я проснулась такая же растерянная и в самой себе запутавшаяся. Накопилось слишком много вопросов без ответов. Слишком много испытанных эмоций не имели логичного объяснения. От всего этого голова шла кругом, и меньше всего хотелось куда-либо идти и кого-либо видеть. Но не объяснять же это родителям. Так что я волей-неволей поплелась в школу, надеясь на какое-нибудь чудо, которое вдруг расставит все на свои места, и я перестану подозревать себя во всяких ужасах. Начиная от зарождающегося безумия и заканчивая невнятной тягой к чужому человеку.

Пока я шла к кабинету информатики, увидела в толчее впереди Вадима и вознамерилась догнать. Но куда там, я только добралась до лестницы, как его уже след простыл. Поднявшись по ступенькам, я выглянула в коридор второго этажа в поисках мага и тут же юркнула обратно. Вадима-то я углядела, но углядела еще и Руслана. Тут учеников было меньше, чем на первом этаже, и двое парней, получается, шли прямиком друг к другу. И так уж получилось, что их встреча состоялась как раз напротив поворота на лестницу, за которым затаившаяся я незаметно за ними наблюдала.

Вадим даже замер на месте, уставившись на Руслана как на диво дивное, только что рот от изумления не открыл. Само собой, для Полянского это не осталось незамеченным.

– Что-то не так? – холодно поинтересовался он.

– Я… э-э-э… нет… просто обознался… – пролепетал Вадим отчего-то севшим голосом.

Руслан прошел мимо, а маг, резко развернувшись на месте, не сводил с него пристального взгляда, пока Полянский не скрылся за поворотом коридора. Я хотела тут же подбежать к Вадиму и пристать с вопросами, но хорошо, что замешкалась.

Лихорадочно похлопав себя по карманам джинсов, он выудил мобильник и спешно набрал какой-то номер. Мучимая любопытством, я решила подкрасться поближе, оправдывая себя тем, что вовсе я не подслушиваю, а просто добываю информацию. Вадим как раз отошел к окну, и я вполне себе удачно замерла в паре шагов от него за раскидистой пальмочкой в массивной кадке. Стараясь абстрагироваться от царящего в коридоре шума, я вся превратилась в слух.

– Здорово! – сбивчиво пробормотал Вадим в трубку невидимому собеседнику. – Тут такое дело, ты не поверишь! Эреклонар! Я сейчас видел эреклонара!.. Сам ты – псих параноидальный! Говорю же, видел! Собственными глазами видел!.. Да не могло мне показаться… – уже не слишком уверенно добавил он. – Ну-у, чтобы прям на сто процентов я, конечно, утверждать не могу. Но, блин, не приглючило же! Я же почувствовал исходящую силу! Да меня реально аж оглушило на месте!.. Другой источник? Да откуда тут взяться другому источнику? Я в школе, ёпрст! И, кстати, это еще один напряжный момент. Тут я его и видел! Тоже скажешь случайность?.. Да-да, именно в школе, где девчонки учатся!.. Ладно-ладно, временно заткнулся, слушаю… – Вадим напряженно молчал не меньше минуты и, наконец, совсем растерянно ответил: – Блин, правда?.. Но ты уверен?.. Да я как бы всеми руками и ногами за, чтобы эреклонара на Земле ни сейчас, ни потом и духу не было, но неужели меня настолько приглючило?.. Не спорю, ты в этом разбираешься лучше… Видимо, и вправду показалось… Ладно, спасибо, ты меня реально успокоил, а то я уже был готов бить тревогу. Ну все, пошел я… Да-да, как обычно, все под контролем. Если что, вечером пересечемся… Ага, давай.