Так что в небе они разделились – король отстал, решив напоследок пройтись над столицей, черной тенью накрывая город. К поляне он подошел с противоположной дворцу стороны, облетел ее по кругу, пустил в разные стороны видимый присутствующим нориус, чтобы казалось, будто повелитель объял все небо, укутав его в ночную дымку. А когда тьма рассеялась, он уже занимал свое кресло, приветствуя подданных под довольные аплодисменты аристократии. Немного пощекотать нервы и показать силу никогда не помешает.

Сидевшая рядом Анка выглядела счастливой, но Ник знал – девушка расстроена, она плакала ночью, когда он из-за промаха отослал ее прочь. Так что сейчас Анка была накрашена сильнее, чем прежде, декольте было глубже, чем нужно, а аромат духов – приторнее и слаще, чем всегда. Девушка всегда так заглушала боль. Что-то дрогнуло в сердце короля, и он накрыл ее руку своей, слегка сжав, будто говоря: «Я прощаю тебя».

С другой стороны сидел Артан, что-то объясняющий дэру Райво, слегка хмурясь и качая головой.

– Все в порядке? – спросил Ник, наблюдая, как к сцене по одному подходят соревнующиеся, занимая свои места, а в отдалении Винелия что-то втолковывает придворным дамам, активно жестикулируя и маша платком. – Где Селеста? Ее сестра с мужем уже здесь, а насколько помню, больше никаких планов на утро у нее не было.

– О том и речь, – процедил Арт, раздраженно качая головой. – Она умчалась с Томаром в Академию и до сих пор не вернулась.

– Я отправлюсь туда, Ваше Величество, – учтиво сказал Райво, склоняя голову перед королем. – Уверен, этой задержке есть разумное объяснение.

И, словно в насмешку над его словами, перед ними возникла проекция Томара Бай.

Глава 8

Несправедливость козырей

Артан

«Селеста хотела побыть одна. Она и раньше так делала – оставляла меня под благовидным предлогом и удалялась от общества, если становилось некомфортно. Головная боль – отличный предлог избежать раздражающих людей, излишнего внимания и необходимости соблюдать придворный этикет.

Нет, разумеется, она родилась в семье, где таким штучкам мамы обучают дочерей с пеленок, и девушка знала, как себя подать. Поэтому остальные видели в ней очаровательную кэрру, с приязнью обращающуюся ко всем присутствующим. Но я слишком хорошо ее знал, чтобы сразу увидеть, насколько Селесте неприятно соблюдать правила.

Нельзя распустить волосы, вытащив шпильки, нельзя ослабить корсет и сменить туфли на тапочки, нельзя при всех обнять сестру, нельзя слишком широко улыбаться. Даже невинный подарок юноше в честь начала Осеннего равноденствия вызвал достаточно разговоров, чтобы расстроиться.

И она сбежала. Настоящее ребячество состоявшейся кэрры. Милая слабость любимой женщины. Она редко обращалась за поддержкой, предпочитая лучше избегать проблем, чем решать их с чужой помощью. Мне оставалось только принять это и стараться помогать исподволь, тайно, чтобы не обидеть. Селеста не узнает, что именно я помог ей собрать деньги для постройки больницы и договорился с Лиамом о предоставлении территории под наш будущий дом. И о множестве других мелочей, которые облегчили ее жизнь, тоже не узнает. Я всегда хотел, чтобы она была счастливой, но есть вещи, через которые я не могу переступить. Даже ради нее. Например, отказать королю. Ведь дела королевства всегда важнее дел семьи…»

Когда официальная часть закончилась, королевские приближенные перебрались в камерный зал за круглые столики. Здесь, за исключением Анки, не было женщин, а из развлечений были представлены игральные карты, шахматы, нарды, даже бильярдный стол – дорогое удовольствие из Лапалии, куда скоро отправится чета Адегельских.

Артан направился было к Нику, но его стол ловко оккупировали новоявленные министры – Брянцкий и Алонья, а также королевская любовница, курившая через мундштук тонкую сигару, и еще несколько человек, так что для бывшего первого маршала места не осталось. Король развел руками и не стал ничего менять, безразлично глядя на того, кого еще совсем недавно называл единственным близким другом. И Арт, испытывая легкий конфуз из-за насмешливых улыбок присутствующих, отправился на поиски иной компании.

Звезды сложились в пользу Богарта, Акроша и вовремя подошедшего Се´дова за столом на четверых. Местная игра называлась акалия, а ее сутью было предательство. Как символично.

– Его Величество не принял вас за своим столом, кэрр Гадельер? – с обманчивым добродушием спрашивает Акрош.

Этот человек всегда вызывает у Арта опасения, несмотря на поступки спасителя. Слишком темное прошлое для такой яркой личности. Внешность крепкого богатыря с суровыми, холодными чертами лица. Глаза льдистые и маленькие, на правом – белое пятно, похожее на бельмо, как знак семейного отличия: точно такое же, но закрывающее весь глаз, имел Деян. Волосы, как у всех Адегельских, седые с черным, но из-за короткой, под ежик, стрижки кажутся пятнистыми. Своеобразная внешность. Он всегда одет с иголочки, не чурается украшений, следит за собой с какой-то странной щепетильностью, но при этом спокойно может ввязаться в драку, за словом в карман не лезет и того же ожидает от других.

Арт подозревал, что Акрош еще сложнее, чем кажется. Иначе как ему удалось выбраться из сердца заговора без потерь? Он даже умудрился избавиться от навязанного семьей брака и занять престижное место первого маршала. Его место!

Безусловно, Артан был благодарен за спасение и не скрывал этого ни в ту ночь, ни в последующие дни. Но то, как новый первый маршал принимал благодарности, вызывало стойкое желание умыться, чтобы смыть с себя странную гадливость от слов этого дракона.

Словом, садиться с таким человеком за один стол не хотелось, и только присутствие улыбчивого Се´дова перевесило неприязнь.

Как оказалось, Акрош сегодня был в ударе. Он успел распить несколько бутылок черного вина, способного опьянить злостью, вот и говорил, как помело, бездумно бросаясь словами. Его глазенки поблескивали серебром, и только сосредоточенный Богарт не давал ему окончательно перейти в наступление на Артана. Новый канцлер чуял беду, вот и шпарил по своей папочке вопросами по совместным делам, вызывая ответную досадливую улыбку на лице маршала. Разыгрываемая между ними заключительная партия в итоге была слита в пользу Богарта, настолько Акрошу не терпелось перейти к делу.

– Как вам долина Винцель, кэрр Гадельер? – спрашивает он, собирая со стола карты. – Наверное, тихая гавань, место не в пример спокойнее нашей бурной столицы? Ни тебе волнений, ни допросов, ни следствия. Нет нужды заниматься Военной академией или делами армии. Разбираться с флотом, проводить учения, тренировать новобранцев и готовить их к возможной войне.

Перемешав карты и выудив козырную черву, первый маршал разложил партию на четверых и на свои взглянул лишь мельком. Ему больше нравилось наблюдать, как