её смерти? Я хочу, чтобы ответственное лицо было наказано, – выпалил я, бросив взгляд на Климента.

– Я не понимаю, о ком речь, – пожал плечами Ника, отводя глаза, – может Лиза? У нас есть девушка с таким именем, но она пока жива-здорова, вот что я имею в виду. Вон она.

Он указал на девушку, сидящую недалеко от меня. Именно на нее я обратил внимания, когда зашел в лекционный зал. Бледная девушка, как и все остальные присутствующие, смотрела стеклянными глазами в пространство перед своим носом.

– Она немножко больна психически, – продолжил мужчина, – временами мнит себя вампиром. В периоды плохого настроения может вцепиться зубами. Не о ней речь?

– Нет, – сказал я медленно.

– Тогда ничем не могу помочь, – с грустью в голосе сказал Ника Адамсон.

Он спрыгнул с подиума и протянул мне руку. На вид конечность была сухой и морщинистой.

– Ну, так мы договорились?

Я покачал головой, и тут же успел пожалеть об этом. Лицо Адамсона вытянулось в отвратительную гримасу, и он с размаху пнул кресло, находящееся рядом со мной. Раздался хруст ломаемого дерева, в разные стороны полетели деревянные щепки.

– В чем, дьявол тебя побери, дело? – крикнул он, – тебе предлагают должность короля, власть, женщин! Но главное – мир, о котором ты грезил всю жизнь! Ты что, последний идиот?

Я не стал слушать его и встал с места. Отряхнув щепки с куртки, я направился к выходу.

– Присоединяйся к нам или умри, – услышал я за спиной, – даю тебе два дня.

Я хлопнул дверь и пошел к выходу. Там я остался дожидаться Климента.

*

Климент вышел из парадной двери Дворца молодежи минут через десять. Я курил сигарету и смотрел, как он нервно озирается по сторонам. Увидев меня, он вздрогнул. Я поманил его рукой. Сначала я подумал, что он пустится наутек, но любопытство победило, и он мелкими шажками двинулся в мою сторону.

– Климент, – я обратился к нему максимально доверительным тоном, – тебе не кажется, что покорять иные миры собралось слишком много сотрудников корпорации? Достойны ли они такой чести?

Климент заинтересованно глядел на меня. Я рисковал, беседуя в таком ключе, но ничего более вразумительного я придумать не смог. Оставалось, только надеяться, что мне удастся заинтересовать очкарика и заманить его в западню.

– Я не хочу тащить за собой всех подряд, это дело для избранных, – продолжал я свои льстивые речи, – и тоже так думаешь, я вижу по твоим глазам.

Климент согласно кивнул.

– У меня есть к тебе предложение, – сказал я, – давай уйдем вдвоем. Я не хочу всю оставшуюся жизнь прислуживать Адамсону.

Ведя растлевающие речи, я постепенно увлекал его в сторону аллейки, где устроил засаду отец Марк. Климент молча обдумывал предложение, глаза его испуганно бегали по сторонам. Я думаю, мне удалось посеять в его душе зерна сомнения, но страх перед Адамсоном, или как там он его называет, вносил свою лепту в неуверенность Климента. К сожалению, мне так не суждено было узнать, согласился очкарик на мои посулы или нет. Когда мы дошли до аллеи, Клименту стало совсем не до раздумий над моим предложением.

Когда оккультист проходил мимо густого подлеска, его схватил отец Марк. Я даже не успел увидеть, как рука священника высунулась из зарослей и втащила его туда, словно змея кролика. Я ещё раз удивился скорости реакции преподобного отца. Убедившись, что никто не видел этой сомнительной сцены, я нырнул в заросли вслед за Климентом.

Отец Марк тащил свою жертву волоком в сторону леса, подальше от посторонних глаз. Сначала Климент сопротивлялся, но с каждым шагом преподобного, силы мужчины сходили на нет. Марк шел настолько быстро, что я еле поспевал за ним. Свитер Климента задрался, сбившись у горла безобразным комком и открыв моему взору тщедушное тело, покрытое странной вязью примитивных татуировок.

Мы углубились в чащу городского парка и отец Марк швырнул Климента об ствол дерева. Тот испустил сдавленный выдох, сильно ударившись спиной.

– Допрашивай эту мразь, но недолго, – грозно сказал отец Марк, посмотрев на меня. Потом, повернувшись к Клименту, крикнул, – а ты отвечай, если начнешь врать – сделаю очень больно. Все пытки инквизиции покажутся тебе наслаждением по сравнению с тем, что ты испытаешь. Только дай мне повод! Теперь, когда я поймал тебя, мне нужен только повод.

Климент представлял собой жалкое зрелище. Глаза его бегали по сторонам, как две испуганные мышки в аквариуме. Огромные роговые очки слетели, а без них он был словно без одежды. Он тяжело дышал, на подбородке в лунном свете поблескивала струйка слюны. Судя по запаху, он напрудил в штаны.

– Глава корпорации Нецах, – начал я, – не знаю под каким именем знаешь его ты… Он собирается меня убить, да? Когда получит от меня всё, что ему необходимо?

Марк ткнул дулом обреза в горло Климента, тот захрипел. Когда священник надавил сильнее, мужчина энергично закивал головой.

– Подробнее, пожалуйста, – попросил я.

– Дурак, если проложить через тебя путь, – хрипел Климент, – ты и так умрешь, это даже идиоту понятно.

– Кто на самом деле ваш хозяин?

– Я не знаю, – выкрикнул Климент, отец Марк снова надавил дулом обреза на его горло, – я правда, правда не знаю! Никто не знает, никто!!!

Голос Климента перешел на хриплый визг. Судя по всему, он говорил правду.

– Хорошо, – сказал я, и священник ослабил давление на шею своей жертвы.

– На кого ты натравил Андраса вечером 30-го апреля? – спросил я.

Климент бросил на меня изумленный взгляд. Похоже ему было неизвестно о слежке в тот злосчастный вечер.

– На одного научного изыскателя, – пролепетал Климент, – он узнал слишком много обо мне.

Ответ меня устроил. И я задал самый главный вопрос:

– С какой целью убили Луизу?

Отцу Марку, даже не пришлось давить на Климента, тот затараторил сам:

– Она хотела лишить нас возможности найти дорогу в другую реальность. Хотела уйти сама вместе с тобой, а нас оставить в дураках.

– Я думал, это невозможно, – сказал я.

– Только не в вашем случае. Вы были одним целым. Две половинки, если хочешь романтических аналогий. С помощью твоего дара вы бы смогли уйти вместе, целыми и невредимыми. А если бы даже, гипотетически, одному из вас удалось бы нарушить все законы мироздания и переместиться в одиночку, то в скором времени и второй бы последовал за первым. Так что мы при любом раскладе остались бы без твоего дара.

Теперь многое становилось понятным.

– Кто её убил? Отвечай, паскуда. – Тихо спросил я.

В глазах Климента мелькнул бешеный огонек.

– Я это сделал! – крикнул он мне в лицо. – И