Хотела бы я посмотреть, как она «уживалась» бы там, где все её мысли и эмоции на виду, с тем, кто открыто водит к себе фавориток и чей Страж в любой момент может сжечь, демонстрируя собственную силу!

Передёргиваюсь от страшного воспоминания, ещё острее ощущается отсутствие Дарсаля и его постоянной, незримой защиты и заботы.

– Наверное, она права, - вздыхаю.

Ну то есть, не думаю, будто ей действительно что-нибудь грозит. Но кто эти «спецслужбы» знает.

– Считаешь? – Пени останавливает, заглядывает в глаза.

Снова пожимаю плечами.

– Ты бы тоже её выгнала? – спрашивает.

– Не знаю. Наверное, я та дура, которая попыталась бы помочь.

– Если в твоей жизни нет такой дуры, ты очень несчастный человек. Уж поверь.

Почему-то вспоминаю, какой мы вытащили её из озера... и верю.

– Ох, Пени! – бросаюсь на шею, вдруг осознав, что вот она всё бросила. И рисковала гораздо, гораздо больше Алмы. - Как я рада, что у меня уже есть одна, - улыбаюсь сквозь слёзы.

– А у меня целых две, - хмыкает Лексий. – Завидуйте.

Смеёмся, Пени промокает мои глаза. Порывы ледяного ветра несут редкие, но крупные капли, от которых хочется спрятаться хоть куда-нибудь.

– Сколько у нас осталось денег? – интересуется подруга. - Хватит номер снять?

– На день-два, не больше, и то всё потратим, – отзывается Лексий. - Жрать хочу, – вздыхает тоскливо.

– Могу попробовать разыскать своих знакомых, – слава Рауму, Пени хоть не попрекает, что не послушались, не сделали документы.

Не знаю, что ответить, медленно бредём по улице. Лексий провожает восхищённым взглядом пролетевший гравикар. Ощущаю себя в тупике, как быть дальше – просто не представляю.

Так и топаем каждый в своих мыслях – не сразу реагируем на гудок подъехавшего автомобиля.

– Лия! Это ты?!

 Дарсаль

– Вот так, давай, заходи...

Ненавижу. Бесова беспомощность, необходимость идти за руку и подсознательное опасение натолкнуться на что-нибудь. Даже красные контуры не появляются.

Знала, тварь, что предложить, чем зацепить. Разыщут Ноэлию – а дальше? Будут держать тут так же, как и меня? В камере по соседству?

– Это твоя комната. Показать, что к чему?

– Хочешь показать – дай мне посмотреть через омаа.

– Я не могу, Дарсаль, – вздох. - Всем известны возможности омаа.

– На Машеле Эльше изучили?

– Не понимаю, о чём ты.

– Да ну? Слепой, отец больной девочки, которую «лечили» у вас в Йоване.

– Не знаю. Но попробую выяснить. Давай проведу тебя...

– Нет.

– Вот когда буду уверена, что не попытаешься снова сбежать, что готов сотрудничать... Поверь, твоё содержание обходится нам недёшево, а блокировка сравнима со снабжением энергией всего Иштара.

– Мы в Иштаре? - цепляюсь за слово. Не отвечает.

– А впрочем... попробую дать тебе несколько секунд. Только имей в виду, ещё одна попытка к бегству – и больше твой омаа никто освобождать не будет.

Пожимаю плечами. Что ей ответить. Всю жизнь мечтал о таком «добровольном сотрудничестве».

– Иди прямо – там кровать.

Иду. В этой кромешной темени мерещится то чёрный силуэт Овинии, то синяя аура Ноэлии. Передвигаюсь осторожно, и всё-таки натыкаюсь, ударяюсь коленом, хочется ругнуться. Сажусь сцепив зубы, ощупываю руками – матрас мягкий, застелен свежей постелью.

– Неплохую тюрьму мне организовала, - хмыкаю.

Адвига молчит. А может, уже и ушла – двери тут разъезжаются и сходятся бесшумно.

Хочу прилечь, как омаа вдруг врывается, вышибая дух, ударяя по глазам, выбивая слёзы боли от резко вспыхнувшей картинки. С этакими технологиями они и Айо скоро загребут!

Успеваю охватить взглядом комнату – всё проницаемо, но по мебели стелется слой, как в императорском дворце, отражающийся в омаа. Сейчас мне не до того, выбрасываю лучи как можно дальше.

Совсем рядом, через пару комнат знакомая аура... Марис! Только омаа его не чувствую, а то, что чувствую... лучше бы не видел. За какой-то неполный год почти сломать здорового, сильного Стража! Это она специально мне показала, или не ожидала, что увижу?

Рвусь дальше. Рэй! Он сегодня не плачет, и даже... на миг кажется, будто рядом побывала Ноэлия – именно с ней его аура становилась такой мягкой, переливающейся.

Неужели её вернули? Или нашли какую-то замену? Кого, как?

Ищу мой синий свет...

Тьма опускается так же резко, как и отступила.

В ладонях жжение, как после рисования картин омаа, и почему-то запах горелой ткани.

В комнату врываются люди – стук тяжёлых сапог, шум, звон металла. Удар в плечо.

– Ты что творишь! – истеричный вскрик Адвиги. – Как тебе после этого доверять?

Я не просил мне доверять. Но не могу понять...

Сверху окатывает ледяной водой, какой-то пеной, она забивается в рот, нос...

– Да твою ж хромосому... – бормочет Амаранта. – Ты зачем пожар устроил, зачем покрывало прожёг?!

– Случайно, – пожимаю плечами.

Ну да, ткань, не пропитанная омаа – это не бумага, способная принять образы. Хотя, наверное, присмотрись профессорша внимательнее – распознала бы и камеру, и всё, что я успел запечатлеть. Похоже, машинально в ладони передал. Но подсказывать не стану – смахиваю с лица пену.

– Случайно?!

– А вы почаще глушите мою силу и пичкайте всякой дрянью, может, лучше контролировать начну, – хмыкаю.

– Встань, поменяем бельё.

– Сортир действительно без двери, или я не заметил? - спрашиваю.

– За загородкой, – отвечает. – На, вытрись.

В руки тычется полотенце. Беру, стираю с себя пену, пытаясь вспомнить, где тут душ.

– Сухая одежда, – Амаранта кладёт что-то на спинку кровати. - И кстати, – добавляет, когда топот ног в тяжёлых сапогах умолкает. – Мы нашли Ноэлию.

Ноэлия

– Девочка моя!

Оглядываюсь, через опущенное стекло с заднего сидения смотрит, нервно сжимая в руках извечную трубку, моя дорогая тётушка.

– Тересия! – бросаюсь к ней. – Ты откуда?

– Алма позвонила, как же я боялась, что не успею, – открывает дверь. – Ты почему ко мне не пришла?

Смущаюсь, но тётушка двигается:

– Понимаю, понимаю, давайте, заходите, дома поговорим!

Оборачиваюсь к друзьям. Дома? Тересия никогда не приглашала меня к себе. Всегда говорила, что комнатушка у неё маленькая... всегда водила в кафе, сладостями баловала. Хотя адрес выучить заставила – «на всякий случай».