— Это очень хороший миланский хирург.

— Ведь он в чине капитана, правда?

— Да, но он очень хороший хирург.

— Я не желаю, чтобы в моей ноге копался какой-то капитан.Если бы он чего-нибудь стоил, он был бы майором. Я знаю, что такое капитан,доктор.

— Он очень хороший хирург, и я с его мнением считаюсьбольше, чем с чьим бы то ни было.

— Можно показать мою ногу другому хирургу?

— Безусловно, если вы захотите. Но я лично последовал бысовету доктора Варелла.

— Вы можете пригласить ко мне другого хирурга?

— Я приглашу Валентини.

— Кто он такой?

— Хирург из Ospedale Maggiore.

— Идет. Я вам буду очень признателен. Поймите, доктор, немогу я полгода лежать в постели.

— Вы не будете лежать в постели. Сначала вы будете приниматьсолнечные ванны. Потом можно перейти к легким упражнениям. Потом, когдаобразуется капсула, мы сделаем операцию.

— Но я не могу ждать полгода.

Доктор деликатным движением погладил кепи, которое он держалв руке, и улыбнулся.

— Вам так не терпится возвратиться на фронт?

— А почему бы и нет?

— Как это прекрасно! — сказал он. — Благородный молодойчеловек. — Он наклонился и очень деликатно поцеловал меня в лоб. — Я пошлю заВалентини. Не волнуйтесь и не нервничайте. Будьте умницей.

— Стакан вина, доктор? — предложил я.

— Нет, благодарю. Я не пью.

— Ну, один стаканчик. — Я позвонил, чтобы швейцар принесстаканы.

— Нет, нет, благодарю вас, меня ждут.

— До свидания, — сказал я.

— До свидания.

* * *

Спустя два часа в комнату вошел доктор Валентини. Он оченьторопился, и кончики его усов торчали кверху. Он был в чине майора, у него былозагорелое лицо, и он все время смеялся.

— Как это вас угораздило? — сказал он. — Ну-ка, покажитеснимки. Так. Так. Вот оно что. Да вы, я вижу, здоровы, как бык. А кто этахорошенькая девушка? Ваша возлюбленная? Так я и думал. Уж эта мне чертовавойна! Здесь болит? Вы молодец. Починим, будете как новенький. Тут больно? Ещебы не больно. Как они любят делать больно, эти доктора. А чем вас до сих порлечили? Эта девушка говорит по-итальянски? Надо ее выучить. Очаровательнаядевушка. Я бы взялся давать ей уроки. Я сам лягу в этот госпиталь. Нет, лучше ябуду бесплатно принимать у нее все роды. Она понимает, что я говорю? Она вампринесет хорошего мальчишку. Блондина, как она сама. Так, хорошо. Так, отлично.Очаровательная девушка. Спросите ее, не согласится ли она со мной поужинать.Нет, я не хочу ее у вас отбивать. Спасибо. Большое вам спасибо, мисс. Вот ивсе. Вот и все, что я хотел знать. — Он похлопал меня по плечу. — Повязкунакладывать не надо.

— Стакан вина, доктор Валентини?

— Вина? Ну конечно… Десять стаканов. Где оно у вас?

— В шкафу. Мисс Баркли достанет бутылку.

— Ваше здоровье. Ваше здоровье, мисс. Очаровательнаядевушка. Я вам принесу вина получше этого. — Он вытер усы.

— Когда, по-вашему, можно делать операцию?

— Завтра утром. Не раньше. Нужно освободить кишечник.Вычистить из вас все. Я зайду к старушке внизу и распоряжусь. До свидания.Завтра увидимся. Я вам принесу вина получше этого. А у вас здесь очень славно.До свидания, до завтра. Выспитесь хорошенько. Я приду рано.

Он помахал мне с порога, его усы топорщились, коричневоелицо улыбалось. На рукаве у него была звездочка в окаймлении, потому что он былв чине майора.

В ту ночь летучая мышь влетела в комнату через раскрытуюдверь балкона, в которую нам видна была ночь над крышами города. В комнате былотемно, только ночь над городом слабо светила в балконную дверь, и летучая мышьне испугалась и стала носиться по комнате, словно под открытым небом. Мы лежалии смотрели на нее, и, должно быть, она нас не видела, потому что мы лежалиочень тихо. Когда она улетела, мы увидели луч прожектора и смотрели, каксветлая полоса передвигалась по небу и потом исчезла, и снова стало темно.Среди ночи поднялся ветер, и мы услышали голоса артиллеристов у зенитногоорудия на соседней крыше. Было прохладно, и они надевали плащи. Я вдругвстревожился среди ночи, как бы кто не вошел, но Кэтрин сказала, что все спят.Один раз среди ночи мы заснули, и когда я проснулся, Кэтрин не было в комнате,но я услышал ее шаги в коридоре, и дверь отворилась, и она подошла к постели исказала, что все в порядке: она была внизу, и там все спят. Она подходила кдвери мисс Ван-Кампен и слышала, как та дышит во сне. Она принесла сухих галет,и мы ели их, запивая вермутом. Мы были очень голодны, но она сказала, что утромвое это нужно будет из меня вычистить. Под утро, когда стало светать, я заснулснова, и когда проснулся, увидел, что ее снова нет в комнате. Она пришла,свежая и красивая, и села на кровать, и пока я лежал с градусником во рту,взошло солнце, и мы почувствовали запах росы на крышах и потом запах кофе,который варили артиллеристы у орудия на соседней крыше.

— Сейчас хорошо бы погулять, — сказала Кэтрин. — Будь туткресло, я могла бы вывезти тебя.

— А как бы я сел в кресло?

— Уж как-нибудь.

— Вот поехать бы в парк, позавтракать на воздухе. — Япоглядел в отворенную дверь.

— Нет, сейчас мы займемся другим делом, — сказала она. —Нужно приготовить тебя к приходу твоего друга доктора Валентини.

— А правда замечательный доктор?

— Мне он не так понравился, как тебе. Но он, должно быть,хороший врач.

— Иди ко мне, Кэтрин. Слышишь? — сказал я.

— Нельзя. А как хорошо было ночью!

— А нельзя тебе взять дежурство и на эту ночь?

— Я и буду дежурить, вероятно. Но только ты меня незахочешь.

— Захочу.

— Не захочешь. Тебе еще никогда не делали операции. Ты незнаешь, какое у тебя будет самочувствие.

— Знаю. Очень хорошее.

— Тебя будет тошнить, и тебе не до меня будет.

— Ну, тогда иди ко мне сейчас.

— Нет, — сказала она. — Мне нужно вычертить кривую твоейтемпературы, милый, и приготовить тебя.

— Значит, ты меня не любишь, раз не хочешь прийти.