Она отступила в сторону, и Паскаль увидела гостиную, живонапомнившую ей декорации из фильма «Невеста Франкенштейна». Мебель была старая,обшарпанная и побитая, с потолка и люстры свисали пыльные бороды паутины, аэлегантные персидские ковры на полу, бывшие когда-то жемчужно-серыми,совершенно утратили первоначальный цвет и местами были протерты до дыр.

Паскаль в нерешительности замерла на пороге, осмысливаяувиденное.

— Вы уверены, что мы сняли именно этот дом? —запинаясь, спросила она и на всякий случай повторила адрес. Паскаль всемсердцем надеялась, что произошла ошибка и шикарная вилла находится чуть дальшепо шоссе, но Агата только равнодушно кивнула. Третий пудель принялся энергичнообгладывать вторую туфлю Паскаль, но она этого даже не заметила.

— Я представляла его несколько иначе… — жалобнопроговорила она, и Агата фыркнула.

— Некоторое время здесь действительно никто нежил, — объяснила она. — Но, как говорится — не так страшен черт, какего малюют. Вот погодите — завтра вы увидите эту славную хижину при дневномсвете. Ей-богу, она выглядит довольно мило!

Паскаль едва не задохнулась от возмущения. «Славная хижина»— это надо же!.. Она была уверена, что никакой дневной свет не сможет заставитьэтот склеп выглядеть приветливо и мило. Кажется, еще никогда в жизни Паскаль невидела такого мрачного и запущенного дома. Пока единственными вещами, которыеона сумела опознать по снимкам, были закопченный камин, отделанный голубойизразцовой плиткой, и ведущая на второй этаж расхлябанная лестница темногодерева, стыдливо прикрытая остатками ковровой дорожки. Все остальное выгляделотак, словно здесь взорвалась бомба. Паскаль была в панике. Что же делать? Ведьее друзья приедут через два дня, и что она им скажет? Что ее обманули? Это былоочевидно, и Паскаль подумала о том, что должна завтра же позвонить риелтору ипотребовать деньги назад. В том, что ей вернут всю сумму, она не сомневалась,но это не решало проблемы. Паскаль отлично знала, что это время года все отелии частные дома в Сен-Тропе и окрестностях, как правило, были переполнены;туристы и отдыхающие спали буквально друг у друга на головах, и найти свободнуюкомнату не представлялось возможным. В случае удачи они могли рассчитыватьразве что на пару раскладушек в провонявшем бензином гараже, наскоропеределанном под жилье, но ее друзей это вряд ли бы устроило. О том, чтобыехать в Италию и жить там с ее матерью, не могло быть и речи — во всякомслучае, в том, что Джон туда не поедет, можно было не сомневаться. Что же ей делать?Что предпринять? Агата, исподтишка наблюдавшая за ней, снисходительноулыбнулась.

— Такая же штука случилась в прошлом году с однойкомпанией из Техаса, — сказала она.

— Какая штука?.. — машинально переспросилаПаскаль, но тотчас кивнула. — Ага, я, кажется, понимаю… И что же онипредприняли?

Подали в суд на риелторскую фирму и на владельцев. —Агата вновь пожала плечами. — Взыскали с них все убытки, потом взялинапрокат яхту и — фьюить! Только их и видели!

Паскаль ненадолго задумалась. Что ж, арендовать яхту — этотоже выход.

— Можно мне взглянуть на остальное, раз я все равноздесь? — спросила она.

— Конечно. За погляд денег не берут. — Громкостуча каблуками, Агата двинулась вперед. Пудели к этому времени немногопривыкли к гостье и уже не бросались на ее ноги, а только лаяли, однако втроемони производили столько шума, что Паскаль захотелось передушить их всех поочереди. — Прошу… — Агата величественным жестом пригласила Паскальследовать за собой.

Но куда бы они ни направились, всюду царила мерзостьзапустения. Гостиная была такой же большой, как на фотографиях, но на этомсходство кончалось. В ней не было ни одного предмета мебели из тех, чтопроизвели на Паскаль такое сильное впечатление. Столовая оказалась длинной,мрачной комнатой, посреди которой стоял грязный обеденный стол на козлах инесколько стульев с до того засаленной обивкой, что она блестела, точнокожаная. Огромная люстра-канделябр висела криво, словно готовая вот-вотсорваться с крюка, а стол под ней был густо закапан свечным воском. Судя повсему, за ним не обедали вот уже много лет, и ржавые слесарные тиски, которыекто-то прикрутил к дальнему концу, выглядели здесь гораздо уместнее, чемстоловое серебро.

Но главный удар ждал Паскаль, когда она заглянула в кухню.Увидев слои копоти и жира на стенах и на полу, она даже застонала, совершенноуверенная, что с этой грязью справится разве что пожарный брандспойт. В кухнесильно и неприятно пахло горелым маслом, испорченными продуктами и почему-токошками, хотя Паскаль и сомневалась, что кошки могли жить в одном доме спуделями. Впрочем, судя по ухоженному виду собак, их в кухню вряд ли пускали.

Спальни выглядели несколько лучше. Они были просторными, свысокими потолками и большими окнами. Все здесь было выкрашено желтовато-белойкраской, и только пол прикрывали грязные циновки с едва различимым растительныморнаментом. Но вид из окон спален, выходивших на море, был настолькоживописным, что Паскаль невольно подумала о том, что каждый, кто поселитсяздесь, вряд ли обратит внимание на убогую обстановку. Потом она еще разосмотрела спальни и решила, что, если заставить Агату как следует потрудиться иукрасить их цветами, здесь можно будет спать. Отмыть все как следует,проветрить, попрыскать освежителем воздуха, и, может быть, как-то всеустроится.

— Ну как, вам нравится? — спросила Агата, иПаскаль задумалась. Если она и ее друзья все же решат остановиться здесь,придется очень много поработать, чтобы привести дом в божеский вид.Теоретически ничего невозможного в этом не было, но она сомневалась, чтоМоррисоны, Роберт и Джон захотят засучить рукава. Они были слишком избалованыкомфортом и привыкли пользоваться услугами уборщиц, маляров, полотеров, к томуже они ехали в Сен-Тропе отдыхать, а не драить полы и отскребать многолетнююгрязь. Наконец, они заплатили за аренду большие деньги, но вместо шикарнойвиллы им достался запущенный старый дом. Увы, скорее всего они не согласятся, ачто она предложит им взамен? Расставаться с мечтой провести целый месяц вСен-Тропе Паскаль не хотелось, но она никак не могла найти выход из положения.Может быть, риелтор что-нибудь им подберет? Он просто обязан это сделать послетого, как агентство сыграло с ними эту грязную шутку! Слава богу, подумалосьПаскаль, что мать ничего не знает о том, в каком состоянии оказалась «роскошнаясредиземноморская вилла». Она бы сровняла риелторское агентство с землей! Нуничего, от нее им тоже достанется! Как они посмели предлагать им эту развалину,да еще выдавать ее за первоклассное жилье?!

Для очистки совести Паскаль заглянула и в ванные комнаты, ноэтот визит только подтвердил ее худшие предположения. Древние трубы, щербатыераковины, капающие краны, толстый слой грязи на стенах и на полу — всему этомубыло не меньше сорока лет, и Паскаль подумала, что прекрасно понимает туристовиз Техаса, которые подали в суд на риелтора и владельцев. Пожалуй, онапоследует их примеру и потребует возвратить ей деньги не только за аренду, но иза моральный ущерб. Но все это будет потом, позже, но что, скажите на милость,ей делать сейчас? Ведь уже послезавтра прилетят Моррисоны и Джон, и тогда…