– Вы мне поверите? – удивилась я.

– Хорошего человека сразу видно, –усмехнулся парень.

– Можно, я тогда одну возьму, вот эту? Аденьги – либо сегодня вечером, либо завтра привезу.

– Силен, дьявол, силен, – завела«церковница», – ангел упреждает, а бес искушает. Не бери книги, наСтрашном суде ответишь! Подумай, зачем господь тебя денег лишил, покайся!

– Настька, закрой хлебало! –вызверился торговец.

– Правду говорю, – бубнила тетка,пока я складывала вещи в сумочку, – правду. Вон, у тебя ежели кто чтокупит, тут же расплата и наступает.

– Ты чего несешь?

– Ага, – засмеялась женщина, –сам знаешь. Третьего дня мужик бесовщину взял, отошел, да на ровном месте упали ногу сломал, скажешь, не было?

– С каждым случиться может, он выпившибыл.

– Бабка книжонку купила, так у ей сердцесхватило, «Скорая» приезжала…

– Ну и что? Старая совсем, а жара какая?!

– Нет, – хрипло каркалафанатка, – нет, божья кара настигла за разврат. А та девка расфуфыренная?Схватила дрянь и мигом под поездом оказалась.

От неожиданности я уронила незакрытую сумочку,и все сложенное высыпалось на платформу.

– Вы видели, как погибла Лика?

– Жуть! – дернулся парень. – Ядва дня потом не мог торговать.

– Чуял свою вину, –прокомментировала Настя.

Я глянула на продавца.

– Как тебя зовут?

– Миша.

– Видишь ли, Мишенька, несчастнаядевушка, угодившая под электричку, моя родственница, не можешь ли тыприпомнить, как все произошло?

Михаил наморщился, потом потер затылок и началрассказ.

В тот день он, как всегда, торговалдетективами и любовными романами. На бизнес не жалуется, народ хватает книжки,есть даже постоянные покупатели, заказывающие новинки… Но девушку, купившуюпроизведение Джеки Коллинз, он не знал. Она впервые подошла к его лотку и,честно говоря, была мало похожа на человека, пользующегося электричкой.Незнакомка резко выделялась среди толпы, топтавшейся на платформе в ожиданиипоезда. Во-первых, элегантной одеждой, красивой ярко-зеленой сумочкой и такимиже туфлями, во-вторых, прической. И пахло от нее потрясающе. Пока красавицаперебирала книги, Миша наслаждался ароматом незнакомых духов. Его жена купиласебе недавно «Русскую красавицу», и Мише нравился этот запах. Но от дамы веялонеобыкновенным парфюмом, очевидно, так благоухает богатство.

Женщина разглядывала прилавок, и тут у нее всумочке зазвонил телефон. Она вытащила маленький аппаратик и мелодичным голосомсказала:

– Жду тебя, хорошо, спасибо.

Потом сунула крохотный телефончик в карман,подняла на Мишу бездонные глаза и нежным голосом сказала:

– Вот эту, пожалуй.

Глядя в ее приветливо улыбающееся лицо, Мишапробормотал ошарашенно:

– Двенадцать рублей.

Отчего-то он назвал отпускную цену склада.Незнакомка изящной ручкой протянула пятидесятирублевую купюру, и тут сзадиподошел мужчина и произнес:

– Ну, пошли!

– Николя, – воскликнуладевушка, – это ты?

– Ясное дело, – ответилподошедший, – а что?

– Лицо у тебя какое-то… – пробормоталанеобычная покупательница.

– По поводу морды лица все претензии кмаме и папе, – засмеялся мужчина, взял ее под руку, и они двинулись покраю платформы, в самый конец, туда, где обычно останавливается первый вагон.

Миша оглядел стройные ноги женщины, машинальноотметил, как она красиво идет, даже не покачиваясь в зеленых туфлях на высокихкаблуках, и вздохнул.

Пара смешалась с толпой и исчезла, тут толькоМихаил сообразил, что сжимает в кулаке ассигнацию, он забыл дать девушке сдачу.

Парень выскочил из-за лотка и быстрым шагомпошел за красавицей, и тут к перрону с ужасающим воплем подлетела электричка.Раздался жуткий скрежещущий звук, вагоны, лязгнув, попытались остановиться,электровоз изо всех сил старался удержать состав, потом послышался дикий,какой-то звериный крик. Толпа на едином дыхании ломанулась вперед. Миша бежалвместе со всеми, не понимая, отчего у него бешено колотится сердце. Людскойпоток скатился по лестнице вниз. Первое, что увидел Миша, были зеленыеэлегантные туфли и сумочка.

– Наверное, они пошли в поселок, –вздыхал Михаил, – и не заметили электричку. Хотя странно, она так гудела,прямо разрывалась, но там вообще гиблое место, косогорчик такой, и тропиночкавниз бежит, крутая. Небось не удержалась на каблуках, упала и покатилась.

– А мужчина куда делся?

Миша пожал плечами:

– Не знаю. Думаю, в обморок упал, толькоя там не мог долго стоять, к книжкам вернулся. Тут бабы говорили, несчастнаяэта еще жива была, когда из-под поезда вытаскивали, в машине померла, в«Скорой». Да вы у Катьки спросите.

– У кого?

– В кассе сидит, все знает всегда, простоведьма.

– Господи, накажи его за языкпоганый, – ожила Анастасия.

Я побежала к кассе и застучала в окошко.Хмурая, довольно пожилая баба с пережженными «химией» волосами гаркнула:

– Нет электричек, видишь объявление!

– Вы Катя?

– Ну?

– Миша, тот, который книгами торгует,сказал, будто вы видели, как девушка под поезд бросилась. Ее звали ЛикаСлавина, она моя родственница…

– Ой, господи, – мигом подобрела кассирша, –ну-ка, обойди будку с той стороны, там дверка.

Я втиснулась внутрь крохотного помещения ичуть не скончалась от удушья. В небольшой комнатке, размером чуть большесигаретной пачки, жутко воняло потом и дешевыми духами. Впрочем, жара в кассестояла неимоверная, не спасал даже оглушительно стрекочущий вентилятор.

– Ой, господи, – причитала Катя,жадно вглядываясь в мое лицо, – как же она так, зачем? Из-за любви, да?

Я посмотрела на ее бесформенную фигуру ислишком ярко накрашенные губы. Надо же, лет кассирше около шестидесяти, а досих пор верит в роковые чувства.

– Вы сами видели, как она бросилась?