Сегванка не ответила. Коренга оглянулся на неё и увидел,что, во-первых, она в самом деле подталкивала тележку в нарочно для этогоустроенный откидной поручень. А во-вторых, она начисто забыла слушать его,потому что смотрела в сторону моря. Коренга проследил направление её взгляда итоже сразу запамятовал, о чём только что рассуждал.

Ибо там, над западным горизонтом, в белёсой мгле, окутавшейнебосвод, всё чётче проступала гигантская тень. У неё была гребнистая голова надлинной гнущейся шее и два крыла, широко распахнутые в стороны.

Сомнения кончились разом!.. Море угрожало суше не простойнепогодой с ветром и градом. Поднимаясь из-за небоската, к берегу летел Змей.

Небывало ранний в году и к тому же сбитый с пути теми самымипеременами, о которых, лёжа на палубе «Поморника», праздно рассуждал Коренга.

– А вот теперь побежали, – неожиданно спокойнымголосом велела сегванка. И рявкнула на Торона: – Вперёд!

Крылатый пёс, привыкший слушать только хозяина, сразу влёг вупряжь и скоро перешёл на быструю рысь. Эория помогала ему, упираясь в тележкууже не одной рукой, а обеими. Её заплечный мешок тяжело качался на заднем щитетележки, но некоторым чудом на стороны пока не сползал.

У Коренги мелькнула дурная мысль: а надо ли им было бежать,да к тому же именно на юг?.. Может, следовало укрыться где-нибудь в дюнах?..Или, наоборот, искать спасения на севере?…

Он сказал себе, что перелётные птицы и Торон, загодяпочуявшие явление Змея и устремившиеся на юг, уж, верно, знали, что делали. Даи Эория, выросшая на корабле, наверняка разбиралась в морских погибелях кудакак получше сухопутного венна…

Значит, ему оставалось только без устали работать рычагами,гоня тележку вперёд… Да молиться. Что он и делал.

Самая крепкая надежда у него была на Бога Грозы. Небесныйзащитник людей всякий раз до сих пор останавливал Змея. Неужто не совладаеттеперь?..

Ровный, будто нарочно выглаженный, влажноватый песок верстаза верстой ложился под колёса тележки. Умом Коренга понимал, что добесконечности такое везение тянуться не могло. Правда, устроенная Эорией гонкаособого времени на раздумья ему не оставляла…

…А если размыв? А если глубокое пересохшее русло дождевогопотока? Скальный кряж… да просто гряда валунов, легко одолимая для пешехода, носовсем не проезжая для тележки?.. Пугать себя подобным образом можно былодолго. Коренга снова сосредотачивался на движении рычагов и беге колёс.

«Вот что появится, тогда и подумаем, как быть…»

Он почти не поднимал глаз, предпочитая следить за дорогойпрямо под колёсами, и едва не больше всего боялся оплошать перед могучейсегванкой, навлекая тем самым злочестие на своё племя.

Поэтому препятствие, таки возникшее впереди, Коренга заметилсамым последним, только когда Эория придержала тележку и выговорила ему:

– Куда гонишь? Перепрыгнуть решил?

Коренга вскинул голову. Впереди громоздилась, пожалуй,худшая из возможных препон. Зубчатый скальный хребет, словно изнутри вспоровшийпесчаную полосу взморья. Он продолжался в воде, постепенно исчезая в волнах,зато на суше постепенно обрастал земной мякотью, терял остроконечные очертанияи превращался в череду высоких холмов, господствовавших над окрестными дюнами.Полоса песка перед скалами резко сужалась, образуя полукруглую бухту.

Тележка там пройти не могла. Эория в очередной разоглянулась на море, что-то прикинула и велела:

– В воду!

Коренга лишь мгновение спустя сообразил, о чём онатолковала. На суше он со своей тележкой, может, и одолел бы гряду, но последолгих трудов и поиска удобного места. Вода, ещё не вздёрнутая на дыбы бурей,сулила обход не в пример быстрее и легче.

– Но ты сама… как же… – начал было молодой венн,лихорадочно смекая какие-то способы сегванке не вымокнуть при переправе. «Я-тосухой буду сидеть. Вот и всё моё покровительство и защита…»

Эория в ответ рявкнула:

– Я тебя в лесу слушать стану. А у воды ты мне неперечь![39]

Одним движением перебросила свой мешок с заднего щита напередний и столкнула тележку в гладкие, прозрачные, какие-то безжизненныеволны. Не намочив сапог, вспрыгнула коленями позади Коренги и выхватила у негоиз руки приготовленный было гребок.

Он успел вспомнить, как пластался на заднем щите галирадскийкрадун, потом успел испугаться, не опрокинулась бы тележка под тяжестьюдородной сегванки, которая ещё и стояла на коленях, не очень-то пригибаясь… Вотэтого он мог ничуть не бояться. У воды Эории в самом деле не нужны былисоветчики. Маленькое весло бешено вспенило волны, погружаясь в них то с однойстороны, то с другой. Преображаясь в лодку, тележка Коренги оказываласьвообще-то весьма норовистым судёнышком, но Эория усмирила лодочку, навряд лидаже задумавшись. И погнала прямо на зубья камней, глядевшие из воды.

Если бы Коренга сам держал весло, он бы нипочём на такое неотважился…

Торон плыл сзади, сильно загребая лапами, чтобы не отстать.

Эория с разгону влетела в узкий непрямой ход меж двумяиззубренными клыками, подловив миг, когда море вздохнуло волной, омыв камнилишней пядью воды… Коренга увидел острое, осклизлое от водорослей ребро,наделенное прямо в переднее колесо, успел перечесть вершки, оставшиеся достолкновения, и, точно сторонний наблюдатель, стал ждать жалобного треска…который, надо думать, означал бы конец не просто бегства от Змея, но и всегопутешествия… Эория ударила веслом, заставив лодочку крутануться буквально наместе, и они выскочили но ту сторону гряды. Каменные челюсти позади нихразочарованно облизнулись новой волной…

На последних саженях плавания Коренга опустил вниз колёса,так что тележка с разгону выкатилась прямо на песок. Эория спрыгнула наземь ибез промедления вновь упёрлась в корму.

– Теперь прочь от берега! – приказала она. –Надо укрыться!

Далеко в море, под распростёртыми крыльями Змея, воздухначал делаться непрозрачным. Тело чудовища успело стать пятном кромешною мрака,и там, во тьме, угадывалось движение, в которое лучше было не вглядываться…

Торон деловито отряхнулся и, ни дать ни взять уразумев волюЭории, потянул прочь от воды – в обход ближней береговой дюны.

На взгляд Коренги, эта дюна ничем не отличалась от тех, чтостояли севернее скальной гряды. С усилием крутя вязнувшие на подъёме колёса, онждал, что в глубине страны откроются уже знакомые пустоши и болота, не сулящиеникакого убежища… Он сразу понял, что Бог Грозы услышал его молитвы и, ещё неявляя Себя в прямой схватке со Змеем, направил Своего верного к спасению. Ветры,большей частью дувшие в этих местах с юго-запада, славно поработали надоткрытыми их веянию склонами холмов. Отлогие с северной стороны, здесь этисклоны были обрывисты. И в песчаных кручах то тут, то там виднелись где этакиенавесы, где ямы, выгрызенные непогодой, а где и целые пещеры, легко способныевместить двоих путников, большого пса и тележку.