не выстоял нужное время, — резонно указала на его оплошность.

— Но пить-то уже можно, — не отставал мужчина.

Тут то особо не поспоришь. Пить и в самом деле можно.

Эван наполнил оба бокала и поставил на ковер.

В камине весело потрескивали поленья, что он собственноручно чуть ранее наколол и принес сюда. Зрелище было интересным, как бледный и хрупкий с виду мужчина, которого я видела еще месяц назад постепенно оброс мышцами и браво играл ими на солнце, орудуя топором.

— У меня даже закуска есть. — он вынул из кармана сочное яблоко.

Уверена., что стащил его из того же погреба, где и хранился сидр.

— Тогда пожалуй я его и съем.

— Мы так давно не говорили по душам, — зачем-то начал Эван щепетильную тему, — Может, это стоит исправить?

Я только лишь рассеянно улыбнулась.

Весь месяц я тщательно старалась его избегать, не попадаясь лишний раз на глаза, чтобы не вызвать тонны неудобных вопросов. Хотя на самом деле все дело было в самом Эване. В том как глухо стучало сердце в его присутствии, как потели ладони, а нервы были натянуты словно струны на инструменте барда.

— Ты прав. Это моя вина. Я просто хотела дать тебе немного свободы, чтобы ты не думал, что остался моим…

— Другом?

— Волком!

Глаза стали понемногу наполняться слезами. Это было тяжело.

Сложно в один миг перестроить весь внутренний мир, даже если внешний меняется с бешеной скоростью

— Я не хочу, чтобы что-то менялось между нами. С хвостом я или без, но ты дорогой мне человек и я хочу всегда быть рядом.

Наверное, это и послужило точкой невозврата.

Я разрыдалась. Слезы боли и радости.

Эван вскочил и бросился ко мне, стирая нежными словами и поцелуями все грани.

— Я тебя не оставлю. Я люблю тебя. Любил и буду любить!

Это было так неожиданно.

Вообще никогда не имела странной привычки раскисать на глазах у свидетелей. Моменты слабости могла позволить себе только в тишине и одиночестве, за плотно закрытыми дверями спальни.

Имея младших сестер, как-то само собой становишься примером для подражания, а никак не плаксой. Тем более, когда над головой довлеет долг перед герцогом.

Вот только сейчас и сестра фактически осталась только одна, и деда нет рядом, да и обязанности перед поместьем может взять на себя Эван.

Молодой человек продолжал гладить меня по спине, что-то нашептывая на ухо, словно успокаивая как ребенка.

Сейчас ближе него никого не было.

Алва еще слишком мала, чтобы что-то понять, а друзьями обзавестись так и не случилось.

Никого кроме Эвана и не осталось.

Его признание прозвучало как гром среди ясного неба, но вместе с тем и пришло облегчение.

Значит тогда во сне я ничего себе не придумала. Это был действительно он. Такой родной, но уже гораздо более близкий, чем просто друг.

Я подняла на него заплаканные глаза.

— А я люблю кажется тебя. По-настоящему, — шмыгнула носом.

— Когда будет "по-настоящему" тебе казаться не будет. Любовь не может казаться. Она просто есть. Как данность.

Я кивнула, окончательно выплакав все горести и печали.

— Спасибо.

— Я всегда буду рядом, — чмокнул он в кончик носа и улыбнулся.

— Знаю, — выдохнула я

Отчего-то сразу стало так спокойно и хорошо, что глаза непроизвольно закрылись и я так и задремала у Эвана на коленях, убаюканная его лаской и теплом.

Когда открыла глаза, то поняла, что лежу на диванчике в библиотеке, укутанная в мягкий плед. Мерно горит пламя в камине, изредка выдавая веселые искорки.

Неужели он меня покинул? Неужели он ушел?

Я села и осмотрелась.

Вот только было очень темно.

— Уже проснулась? — донеслось со стороны рабочего стола.

— Я тебя не заметила. Почему сидишь в темноте?

— У волчьей шкуры остались побочные эффекты.

— Какие же?

— Например, я вижу в темноте… Да и еще так по мелочи.

Слишком уж загадочно звучало. Это несколько нервировало. Я с ним была откровенна, а у него были от меня тайны.

— Мы же договорились рассказывать друг другу всё, — грустно выдохнула я.

В темноте блеснули желтые глаза и я замерла.

— Есть некоторые вещи, которые тебе не нужно знать. Легче от этого не станет. Всё только усложнится еще сильнее.

В этот момент я поняла, что какими не были бы его секреты — не важно. Главное, чтобы их не было, а я уж всё выдержу. Мы вместе устоим против любого шторма и урагана.

— Наша сила в единстве.

Я встала и сделала шаг. Перемещаться по освещенной камином части библиотеки было не сложно, Но через пару метров простиралась кромешная тьма. А он там один и думает, что так будет лучше.

Еще пара шагов и я почти у цели уперлась в стол.

Осталось совсем немного — буквально руку протянуть.

— Не нужно, — почти прорычал Эван.

— Но и ты не убегаешь, а остаешься на месте. Это значит, что ты и сам понимаешь — мне лучше знать всё.

— Тогда смотри!

Внезапно раздался грохот. Это, вероятно, упал стул, когда мой друг вскакивал.

Он быстро переместился в зону, полумрака, но его лицо всё еще оставалось в тени.

— Мы вместе — помни. Ты и я! — постаралась подбодрить его как могла.

— Помню, — выдохнул Эван и сделал еще шаг вперед.

Крик неожиданности вырвался из груди, но я быстро захлопнула рот руками. Представляю как это смотрелось.

— Ты…

— Да.

— Так мы же…

— Сняли проклятие? Видимо это как-то иначе работает и оно либо ослабло, но не снято до конца, либо его совсем невозможно снять.

По голосу было понятно, что он расстроен. Желтые волчьи глаза с болью смотрели прямо на меня. Словно он боялся, что еще миг и я сбегу визжа от ужаса.

Да, это было необычно. Шерсть на лице, клыки, оскал, удлиненные когти… Но он оставался все еще похожим на человека.

— Прими тогда это. Мы найдем какой-то выход, — все что могла сказать на сей счет.

— Найдем? А нужно ли? Я человек. Пусть и не до конца, но все же человек. Уже этому я рад. Больше всего на свете, боялся, что такой