- Неважно кто старовер, кто нет, а нас все равно хотят использовать как жертвенных ягнят в обряде. И наши соображения по побегу остались прежними. Вернее, их нет.

- Глупцы, - раздался мерзкий голос в углу – это был Клума, - Нам не спастись. Вы бьетесь как птички в клетке, как бараны в загоне, беспомощные и жалкие. Мне противно на вас смотреть, тупых безмозглых овощей!

Он закрыл руками лицо и зарыдал. Остальные смотрели на него с жалостью и отвращением. Какой же он слабый духом! Перестав на него обращать внимания, пленники продолжили обсуждать пути спасения. Что делать, когда их поведут на обряд? Сражаться с этими головорезами бессмысленно, пытаться бежать из пещеры – тоже. Как заметил Клясень, пещера вряд ли имеет какой-то второй выход.

Но пока она рассуждали, неожиданно послышались шаги из темного коридора.

- Опять Упырь? – предположил Амитас, - Но он уже нас кормил сегодня.

- Сейчас узнаем, - сказал Мирон, глядя в непроглядный мрак коридора.

Из темноты выскочил разбойник. Один из тех, что присутствовал на допросе пленников. Мирон помнил, что он там был, сидел в одном из углов и пил какую-то брагу из кружки. Он был худ, даже можно сказать, что совсем хрупкий, и с очень юным лицом. Можно предположить, что он был самым молодым в шайке. Его растопыренные уши сильно выделялись на фоне коротко стриженой головы. Широко улыбаясь во весь рот, он подошел к клетке, в которой находились пленные.

- Не очень просторно у вас тут... ик! – начал он, и все поняли, что разбойник порядочно выпил своей браги, - Только не шумите, - он понизил голос, - Никто не должен знать, что я... это... у вас тут.

Пленники стали внимательно следить и слушать нежданного гостя. От него сильно разило брагой, он немного шатался, и речь его была слегка невнятной.

- Странно, что никто не заметил, как я сюда пров... порв... прорвался, - он продолжал широко улыбаться, его состояние как раз достигло того мига, когда и хорошо, и весело от питья, - В общем, - продолжил он, - я хочу поблагорад... поблагодарить вас.

Мирон с Клясенем обменялись взглядами. Приход этого гостя пока оставался непонятным.

- Да, да, - кивал он головой, брызгая слюной, - Я один из немногих, кто ставил на торговца кореньями. А поставил я... ик... поставил я все, что у меня было. А это два медных и одна ржавая монета доалиранских времен. Но учитывава... учивытава... учвита...

- Послушай, юнец, - прервал уже почти бессвязную речь молодого разбойника Амитас, - Может, подсобишь нам в знак благодарности как-нибудь?

- Подсобить? Как? – спросил разбойник, икая, - Я могу еще сухарей вам принести, если хотите.

- Да нам хватает, хватает, не успеваем есть, - отмахнулся Амитас, - Возможно, ты поможешь нам... – он сделал вид, будто думает, что предложить, - Поможешь нам прогуляться на вечерок? А то знаешь, - он оттянул ворот пальцем, - Душно тут, в пещере.

Юнец на время замолчал, смотря на Амитаса своим пьяно-веселым взглядом, а затем рассмеялся.

- Ну ты и плут! – хохоча, промолвил он, - Думаешь, я так пьян, что ты меня одурачишь? Вот умора! – он продолжал смеяться, чуть не подавившись собственным смехом, - Прогуляться на вечерок! Вот смех-то!

Амитас стал слегка сердиться на пьяного, но еще здравомыслящего юнца. Он подошел к клетке, крепко сжал ее прутья и сквозь злобный оскал гневно обратился к разбойнику:

- Послушай, как тебя там?

- Грюня.

- Что за дурацкое... послушай, Грюня. Мы здесь не собираемся умирать от голода или, что еще хуже, от бреда какого-то ополоумевшего старовера. Если мы не явимся вовремя в Сэльму, – а это уже должны узнать, - то нас уже рыщут по всему Призрачному лесу. У них опытнейшие следопыты, через день-два, по моим подсчетам, они должны напасть на наш след. Когда вас всех убьют, - а вас всех убьют, - я первым делом плюну на твой труп! Поэтому предлагаю сделку, - Амитас понизил голос, - Ты устраиваешь нам побег, а мы тебя берем... якобы захватили в плен в ответ. По рукам?

Легкое недоумение застыло на лице Грюни, но затем быстро сменилось очередным хохотом, от которого он даже прогнулся назад.

- Как же вам тут, видать, хреново! - чуть ли не задыхаясь, сказал он, - Как же я вам урстою... устрою побег, если я сам не смогу п... просто так взять и выйти отсюда?! Ну и шутники же вы!

- А... может... как-нибудь ночью, когда все спят? – попытался зацепиться хоть за что-то Амитас, - Мы снимем ботинки и...

- Да не прове... поверил я тебе твоим байкам, дружище! – перестал гоготать разбойник, - Я вообще-то вас отблагодарить словом хотел, а вы!

- Постой, брат, - вдруг вставил свое слово Клясень, хранивший до этого молчание, - Мой друг немного в бешенстве, ему просто вчера попался твердый сухарь. Нам не надо устраивать побег, это вполне бессмысленно.

- Ну и я о том же! – согласился с рассудительной и спокойной речью Грюня.

- Но можешь ли ты сделать самую малость, чтобы отблагодарить нас не только словом? Там в той куче, - он показал рукой на кучу отобранных разбойниками вещей, - Есть фляга с ягодным морсом. Ради Святого Алирана, принеси мне ее, я бы многое отдал за глоток этой живительной жидкости. Уверен, твои братья ее не забрали.

- Да запросто! – легко согласился Грюня, - Уж это мне под силу, ик... – он подошел к куче, разбросанной на земле, покопался в ней и достал маленькую потертую фляжку, - Вот она, твоя живительная водичка. На!

Он просто взял и кинул флягу в сторону Клясеня. Она ударилась в полете о пруток клетки и отскочила в сторону.

- Эй, ты можешь передать ее по-человечески? – смутился Мирон, - Или ты сюда поиздеваться над нами пришел?

Юный разбойник подошел к валяющейся фляге и подопнул ее ногой. От пинка она полетела к клетке и опять отлетела от прутка. Рассердившийся Грюня сделал еще одну попытку пнуть флягу. Лихо замахнувшись ногой, он со всей силы ударил ее. На этот раз снаряд залетел в клетку и столкнулся со стеной, прошмыгнув мимо уха Клясеня.

- Его величество меткость! – сам себя похвалил разбойник, - Ну, братцы, я, пожалуй, п... пойду. Рад был с вами