на то, чтобы дозвониться до Никиты Васильевича. Услышав его бархатный голос, я сразу вспомнил мягкую рыжую бороду.

– Алло?

– У неё отравление рицином! – выкрикнул я, охваченный волнением. – У Тихоновой Анны! Рицином! Вы меня поняли?

– Чёрт возьми! – выкрикнул он в ответ и повесил трубку.

– Ещё одна, – пробубнил Вячеслав, кусая ногти. – Запоздалый эффект? Или новая волна?

– Взяли они уже Виктора или как? – я нервничал, представляя, что он скрывается от нас и растворяется на просторах страны.

Вячеслав позвонил дежурному.

– Да, везут уже сюда, – успокоил он меня. – Пойдём, побеседуем.

Вячеслав взял ноутбук, и мы перешли в другой кабинет, гораздо более мрачный и с решётками на окнах. Посреди комнаты стояли металлический стол и два стула. Окна комнаты выходили на внутреннюю стоянку. Через несколько минут послышались звуки шагов, и двое полицейских ввели в кабинет Лыткина.

– Я буду жаловаться на действия ваших сотрудников, – гневно сообщил он начальнику ГОВД, а потом увидел меня и мимолётно улыбнулся. И улыбка его мне не понравилась. Было в ней то, что противоречило ситуации – торжество.

– Гражданин Лыткин, вы задержаны и доставлены для дачи показаний, – сообщил дежурным безразличным голосом Вячеслав.

– Меня в чём-то подозревают? – несколько нервно спросил патологоанатом, падая на предложенный ему стул. – Неужели это было обязательно?

Он поднял руки с наручниками и выразительно потряс ими.

– Я не пытался скрыться и не оказывал сопротивление. Действия ваших сотрудников нарушают закон.

– Я приношу вам свои искренние извинения, – ответил Вячеслав, и мы все посмотрели на него с удивлением. – Безусловно, они не должны были сковывать вас наручниками. Они должны были взять грязную верёвку! Спеленать вас по ногам и рукам и волочь так по всему городу, чтобы каждый человек видел настоящего преступника!

Последние слова начальник ГОВД проорал, плюясь слюной в лицо Виктору. Он стал пунцовым от гнева и крика, а здоровенные кулаки сжались – должно быть, он представил себе, что сдавливает шею подозреваемого. Виктор испуганно отшатнулся и чуть не упал со стула.

– Итак, гражданин Лыткин, – Вячеслав включил ноутбук и открыл форму протокола допроса. – Вы обвиняетесь в содействии убийству нескольких граждан города Железноводска, а также в искажении результатов проведения вскрытия жертв. В настоящий момент вы фигурируете в деле в качестве подельника и соучастника. Вопрос первый – где сейчас находится Алексей Иванов?

– Что? Как это где? – он обвёл нас ошарашенным взглядом. – В могиле он лежит своей, куда его и закопали.

– А мы его раскопали. И знаете, что интересно? В его гробу лежит совершенно другой человек.

– А, ну это не ко мне претензии, – Виктор пожал плечами. – Я его не закапывал. Я только вскрывал. Если кто-то что-то перепутал, то я тут не при чём.

– Есть основания подозревать, что в доме находилось тело другого человека, а вовсе не предпринимателя Алексея Иванова.

– Я вскрывал Иванова, – упрямо твердил Виктор.

– Зачем вы исказили результаты исследований тел жертв?

– Каких жертв? Я ничего не знаю, – патологоанатом упрямо сжал губы.

– Хватит паясничать, – я не выдержал и нарушил процедуру допроса. Вячеслав посмотрел на меня укоризненно, но промолчал. – Специалисты Бюро судебно-медицинской экспертизы Пятигорска проверили тела! И ваши выводы опровергнуты! Ваши заключения признаны ложными и не соответствующими истинной картине смерти!

Такого он точно не ожидал.

– Что? Зачем?! Зачем вы стали проверять за мной?

– Да потому что родственники умерших дали совсем другие показания относительно симптоматики гибели людей.

– Я уже говорил, что родственники мертвецов полные идиоты! – вскричал Виктор. – А я врач!

– Специалисты обследовали тела и пришли к следующему заключению, – я включил телефон и вывел на экран копии документов. – Полищук, Бобров и Михайленко отравлены рицином через пищу. Которую приготовила Полищук в доме Иванова. А Севастьяновых, Мокрову, Тихонова и Капустину отравили рицином, который засунули в автоматические освежители воздуха. Тихонова через освежитель для машины.

– И что? – с вызовом спросил Виктор.

– А вам не кажется странным, что кто-то убил всех людей, которые работали в доме Иванова или имели к нему непосредственное отношение? Паспортистка Капустина не работала в доме, но тесно с ним общалась, и её покарали тоже. Это вы убили людей Иванова?

– Что? Какой бред! – нервно рассмеялся патологоанатом. – Вы сошли с ума!

– Почему вы исказили отчёты о вскрытии?! – я хлопнул по столу.

Он вздрогнул, но продолжил улыбаться.

– Отвечайте, Лыткин, почему вы оформили ложные заключения, – велел Вячеслав.

– Это… это была ошибка! – закричал подозреваемый истерично. – Я ошибся! Все могут ошибаться! Да, я не распознал отравление!

– Главврач больницы, в которой вы работаете, охарактеризовал вас как очень квалифицированного профессионала, который неоднократно приходил на помощь специалистам судмедэкспертизы, когда те затруднялись в установлении истинных причин. Об этом также говорят и многочисленные документы о повышении квалификации, а также благодарности и награды от ментов города и края! – я потряс телефоном перед его лицом, показывая копии документов, присланных бородатым Никитой Васильевичем. – Отдел кадров тоже ошибся?! Это не ваши разве документы и награды?!

Он сдавленно сглотнул и сжался.

– Все могут ошибаться…, – его голос теперь стал слабым и дрожащим.

– Хватит этих глупых отговорок! – заорал Вячеслав. – Кто заставил вас оформить лживые результаты?!

– Я не…, – патологоанатом побледнел.

– Кто этот человек?! Кого вы покрываете, Лыткин? – продолжал напирать начальник ГОВД. – С кем вы в сговоре?! Главным обвиняемым пойдёте, если не признаетесь!

– Пожалуйста, не надо, – Виктор смотрел на нас испуганно. И я поразился этому. А потом до меня дошло, что он боится отнюдь не нас. И меня осенило.

– Вас заставили, не правда ли? Этот человек шантажировал вас? – спросил я, и патологоанатом вздрогнул. Теперь все смотрели на меня. – Вы на самом деле совратили ту пятнадцатилетнюю девочку?

– Она соврала, – пролепетал он неубедительно.

– У него были доказательства. Так? – я сощурился, следя за его бегающими глазами и дрожащими губами.

– Нет, – он ещё пытался слабо сопротивляться, но я видел, что защита уже пала. Я попал в точку.

– Фотографии. Или видео, – хотел бы я быть настолько уверенным, как звучал мой голос. – Не удивлюсь, если вы оказались настолько идиотом, что записали эту грязь на видео. А он каким-то образом заполучил их…

Виктор отрицательно помотал опущенной головой.

– И поэтому вы оказались в его власти…

– Он следил за мной…, – проговорил подозреваемый, и в комнате стало тихо-тихо. – Я в машине… Пригласил её… Она была очень взрослая на вид, я клянусь, я бы не сказал, что ей только пятнадцать… Сам не понимаю до сих пор, как это всё…

Он с силой зажмурился, а потом закрыл лицо руками.

– Я не педофил. Я не знал, что ей только пятнадцать. Макияж, одежда, причёска – я бы не дал ей