В университете я подошла к Аднану и потребовала объяснить, что происходит. Зачем он выдал постороннего человека за своего дядю и хитростью заставил меня поверить в серьезность своих намерений? Зачем он солгал мне?! Пора было прояснить ситуацию или разорвать отношения. Я засыпала Аднана вопросами. Все это напоминало откровенный обман с вполне понятной целью – заманить меня в ловушку. Похоже, Аднану нужен был флирт, а не брак. Неужели он просто пытался придать законный вид нашим отношениям, прекрасно зная, что короткая случайная связь не для меня? Я была согласна только на брак, как любая уважающая себя девушка в нашей стране. Мужчина и женщина не могут и не должны дружить и встречаться без официальной помолвки.

Аднан извинился и попытался восстановить потерянное доверие. Он объяснил, что его ретроградная семья не позволила бы ему жениться на девушке свободных взглядов, потому он и попросил своего друга выдать себя за его дядю. При всей моей скромности он назвал меня «девушкой свободных взглядов», потому что я не носила хиджаб, ходила в университет с совместным обучением и общалась, пусть и очень сдержанно, с коллегами и однокурсниками мужского пола. Его культура, традиции и нормы поведения были мне чужды. Высказав все это, Аднан заявил, что он не такой, как его родственники, и ему все равно, что они подумают. В будущем он рассчитывал заработать достаточно денег, чтобы жить самостоятельно и без помощи родных устроить приличную свадьбу и достойно содержать нас обоих.

Несколько недель я не разговаривала с ним и не отвечала на его звонки. Он говорил, что любит меня и готов на все. Не знаю, то ли я действительно поверила в искренность его слез и отчаяния, то ли просто не могла представить себе жизнь с другим мужчиной. Моя бабушка говорила, что в раю мы будем рядом с тем, о ком мечтаем, а для меня он был и раем, и мечтой. Я знала, что люблю его до безумия, вопреки здравому смыслу. Я засыпала, представляя его рядом с собой в постели, и просыпалась в слезах, если ночью мне снилось, что он умер. Для меня это было трагедией.

В конце концов, мы снова стали встречаться, и Аднан пообещал, что нормально посватается ко мне сразу после окончания университета. Я простила его, и моя любовь только усилилась. Он стал ко мне еще внимательнее, говоря, что смертельно страдал в разлуке. Через несколько месяцев я получила диплом бухгалтера и сразу же пошла на курсы повышения квалификации, чтобы шансы найти в будущем работу возросли.

Аднан закончил университет одновременно со мной, но вскоре мы стали созваниваться и встречаться все реже и реже. Я не понимала, в чем дело, и поделилась с ним своими страхами. При личной встрече он расстроенно сказал мне, что у него нет денег на свадьбу и ему стыдно говорить со мной. Кроме того, у него были проблемы в семье: их машину сожгли во время последних забастовок и беспорядков в Йемене.

Я постоянно думала о том, как помочь своему Аднану исполнить нашу мечту. Я устроилась на постоянную работу, а по вечерам, несмотря на усталость, давала уроки, но мне не удавалось откладывать достаточно денег. Учить детей и студентов было тяжело, тем более что на основной работе мне целыми днями приходилось заниматься деловыми и частными счетами, а также налогами наших клиентов. Как-то раз мы с Аднаном в шутку стали придумывать способы заработать денег, и он мимоходом заметил:

– Единственное, что мне остается, если я хочу быть с тобой – это продать себя в рабство или отдать кому-нибудь свою почку.

Так и родилась моя безумная идея.

Сначала я посмеялась над этими мыслями, а потом начала обдумывать этот вариант. Это было рискованно, но любовь – тоже риск. Это опасно, но я всегда была смелой. За предыдущее время я перебрала все возможные варианты выйти замуж за человека, с которым мне хотелось создать семью и прожить жизнь. Он был моей единственной любовью, а я – его. Наконец мы сможем быть вместе. Все остальное казалось далеким и неважным.

Я начала наводить справки. Когда я впервые заговорила об этом с Аднаном, он сказал, что я сошла с ума: многие люди умирали после удаления почки, потому что организм не справлялся. Другого пути у нас не было, но Аднан не мог пойти на это самостоятельно из-за своей работы, которая требовала физического здоровья. Я же ответила, что если мне придется сыграть в наших отношениях мужскую роль, я возьму себя в руки и сделаю это. Он до последнего не верил, что я решусь, но не мешал мне планировать, что мы сделаем с деньгами, вырученными за мою почку. Я была влюбленной, смелой, безрассудной и упрямой. Мне казалось, что это самый быстрый способ поправить наши дела и приблизить счастливый момент свадьбы с моим сказочным принцем.

Когда я решилась на эту жертву, Аднан окружил меня любовью, но я понимала, что все нужно сделать быстро, чтобы разногласия между нашими семьями не помешали свадьбе.

Я взяла паспорт, пришла в больницу и заявила, что готова отдать свою почку за вознаграждение. Трясущимися руками я подписала согласие, которое начиналось словами «Я согласна продать/пожертвовать свою почку». Операция должна была состояться через неделю. Множество людей жили на диализе и медленно угасали, борясь со смертью и ожидая спасения – донорской почки. Я вдруг осознала, что если моя оставшаяся почка перестанет работать, я могу оказаться в той же ситуации: у меня в организме будут накапливаться токсины, я буду страдать и каждую неделю ложиться в больницу на многочасовую процедуру диализа. Но у меня было крепкое здоровье, я никогда серьезно не болела, а потому надеялась, что до этого не дойдет.

Подписав согласие на продажу почки, я стала молиться усерднее, чем обычно. Я боялась смерти. Я вообще всего боялась, но любовь вела меня к цели. Я ничего не сказала родным, потому что они, конечно, попытались бы остановить меня. Через неделю я легла на операцию. Аднан стоял рядом, держа меня за руку. Вскоре я глубоко заснула, а через несколько часов очнулась, сонная и ничего не соображающая. Дело было сделано. Я ничего не почувствовала.

Мою почку продали 53-летнему мяснику. Ранее он ездил за почкой на Филиппины, но произошло отторжение. Он вернулся домой, в Йемен, надеясь, что ему больше повезет с почкой от местного донора. Может, на этот раз орган все-таки приживется. Он был хорошим человеком, занимался благотворительностью и помогал многим бедным семьям. Этот человек отдавал излишки мяса на похлебку для сирот, чтобы они хотя бы раз в день ели досыта. Я ощущала, что, отдав почку достойному человеку, сделаю доброе дело. Это успокаивало, когда меня одолевали мрачные мысли.

Родственники мясника пришли ко мне в палату и отдали банковский чек. Они сказали, что теперь я им как дочь, а внуки и внучки мясника целовали мне руки и называли сестрой. Было приятно подарить жизнь человеку, которого любит так много людей. Я представляла, как однажды и мы с Аднаном тоже когда-нибудь будем окружены своими внуками.

Аднан навестил меня в больнице, но сказал, что боится больных и умирающих, чувствуя себя не в своей тарелке.

Он плакал, как ребенок, а у меня не было сил его успокаивать. Я отдала ему чек, и он долго говорил, что это начало нашего счастья, фундамент нашего дома, и он до конца жизни будет мне благодарен.