– Думаю, в истории с ключами былазамешана Галина. Насколько поняла, она хотела занять руководящий пост, –ответила я своей клиентке и одновременно начальнице. – Теперь, когдаГостева убила Реутову, опасаться нечего.

Шульгина схватила со стола карандаш, повертелаего и нервно произнесла:

– Не знаю, не знаю…

Я без приглашения села в кресло.

– Ну подумай сама. У Гречишиной пропалиключи с очень дорогим брелоком, а обнаружилась связка в твоем кармане. Человек,задумавший тебе навредить, полагал, что Светлана моментально вызовет Софью, ата с позором вытурит управляющую. Но случился облом. Гречишина, очевидно,неплохая тетка, она не стала затевать скандал, просто велела отыскать вора.Тогда Галина решила предпринять еще одну попытку. Ей явно было без разницы, накакую ступень служебной лестницы шагать, любая хороша, лишь бы вверх. Неполучилось подсидеть управляющую, попыталась занять место старшей продавщицы.Преступники – люди привычки. Придумав некий ход, они потом используют егомногократно, и Галина не исключение. Ей на помощь пришел случай. Реутовазаметила выпавшую из волос Калистратовой дорогую заколку… Ну, дальнейшееизвестно: я просекла, что задумала Галина, и предупредила Мадлен. Честноговоря, хотела предотвратить скандал и вначале добилась успеха – ОльгаСергеевна уехала вполне довольная обслуживанием. Но дальше ситуация сталаразвиваться трагически. Мадлен сообразила, что к чему, и набросилась на Галину.

Ирина выскочила из-за стола и начала меритьшагами небольшой кабинетик.

– Ну… не знаю… Мы с Гостевой особо недружили. Она постоянно вредничает, спорит, хочет меня перед Софкой в идиотскомсвете выставить. Мадлен – истеричная особа, чуть что – вопль, слезы. Но…Знаешь, может, тебе это покажется странным, только я чувствую за нееответственность. Ведь номинально Гостева – моя подчиненная.

– А мне говорили, будто вы на равных.

– Практически да, – закивалаИрина, – но юридически старшая продавщица обязана отчитываться передуправляющей. У нас по-иному получилось. Долго рассказывать, отчего так вышло,только я все же являюсь начальницей и обязана не только ругать и «строить»людей, но и помогать им. Есть еще нюансик – авторитет «Лам». Представляешь, чтосо мной сделает Софа, если Мадлен предстанет перед судом? Знаешь, до чего онатут договорилась?

– Нет, – ответила я.

Ирина села в кресло.

– Когда народ ушел, Софка мне такойскандал закатила! Получается, я во всем виновата. Полностью, одна.

– Оч-чень интересно. Каким же образом тымогла предотвратить убийство? Насколько я поняла, тебя в момент совершенияпреступления в бутике не было.

– Это никого не касается, – мрачнопробубнила Ира. – Не воспитала коллектив, не разглядела разгорающегосяскандала, не разрулила ситуацию, не обеспечила спокойствие, нанесла огромныйморальный ущерб дому моды… и так далее, и тому подобное. В общем, разнос Софкизвучал приблизительно так: дражайшая Ирочка, если желаешь и дальше работать,отмазывай Мадлен, сделай все, чтобы Гостеву освободили подчистую. Мненеобходимо найти убийцу! Иначе вон выпрут, понимаешь? Все разговоры про еевчерашнее увольнение – бред. Это версия для продавцов, чтобы клиентам говорить.Ой, боюсь, ты не сечешь фишку.

– Очень даже хорошо соображаю, что кчему, и совершенно тебе не завидую. Ситуация ясная.

– Вовсе даже нет, – заговорщицкипрошептала Ирина. – Покажу сейчас тебе одну штучку…

Управляющая потянулась к своей сумке, и тут вкабинет без стука вошел красивый, уже немолодой мужчина в экзотическом наряде.На незнакомце красовались светло-фиолетовые шаровары из переливающегосяматериала, красная футболка с надписью «Big pig», ремень, украшенный чудовищнойпряжкой, и кеды на белой платформе. Довершали образ две крупные золотые серьгив одном ухе, и длинные черные, явно крашеные волосы, стянутые в хвост.

– Ирэн, – промурлыкалмужчина, – варум[4] тыздесь? Фергессен[5]про совещание? Айн, цвай, драй, шагом марш в зал.

Ирина вскочила.

– Прости, Роберто, совсем забыла!

– Красивой девочке положено не иметьмозгов, – улыбнулся главный модельер «Лам». – Давай, шнель![6] Я жду.Ну, идешь?

Шульгина посмотрела на меня, с ее лица ужеслетело растерянное выражение испуганной женщины.

– Ступай домой, – холодно приказалаона, – завтра жду ровно в десять. Опоздаешь, уволю.

Поняв, что спектакль разыгрывается дляРоберто, я залепетала:

– Да, да, конечно, знаю, ни на секундочкуне припозднюсь!

– Все, все, живо убирайся, да не забудьдурацкие пакеты, – напомнила Шульгина.

Я подхватила дармовые шмотки и пошла к машине.

На улице бушевало лето. Внезапно до дрожизахотелось мороженого, самого обычного: белый брикет, облитый шоколадом, и чтобнепременно на палочке. Я засунула вещи в машину, оглянулась по сторонам,увидела через дорогу парк и палатку, торгующую мороженым. Обрадовавшись, яперешла шоссе, купила эскимо и решила посидеть на лавочке под раскидистымдеревом. Несмотря на довольно поздний час, было очень тепло и светло, как днем,а по дорожкам с воплем носились трое мальчишек младшего школьного возраста.

– Сдавайся, гоблин! – кричал один,размахивая пластмассовым мечом.

– Смерть оркам! – вторил другой,вооруженный луком со стрелами.

– Лови Змея Горыныча! – визжалтретий. – Илью Муромца не победить!

Роль всех злодеев исполняла женщина леттридцати пяти. Она ловко уворачивалась от мальчишек и, слегка запыхавшись,отвечала в том же духе:

– Эльфы и гномы никогда не сумеют дружитьс человеком! Смерть вашему братству!

Я бездумно наблюдала за расшалившимися детьми.Через некоторое время двое из них устали бегать за женщиной и начали носитьсядруг за другом, а вооруженный луком мальчик выпустил стрелу, которая угодилаего матери или няньке точно в шею. Незнакомка взмахнула руками и навзничьрухнула в траву. Мальчишка, столь метко поразивший цель, испугался и спряталсяза большое дерево. Его братья, не заметив происшествия, продолжали игру вдогонялки, оглашая окрестности воинственными воплями.