Франклин вел графиню. Создалась несколько щекотливаяситуация. Элизабет явно не мешало быть полюбезнее. Графиня, однако, как дамасветская, держалась безупречно.

Последним прибыл мистер Кин, в сопровождении низенькоготемноволосого человечка в приличном костюме, лицо которого показалось мистеруСаттертуэйту знакомым. Через минуту он узнал: это был тот самый крупье, чтодопустил сегодня вечером такую непростительную оплошность.

— Позвольте познакомить вас, мосье Пьер Воше, — обратилсямистер Кин к компании.

Человечек как будто смутился, но мистер Кин совершилцеремонию представления легко и спокойно. Ужин оказался отменным, к нему подалипревосходное вино, и атмосфера за столом постепенно становилась менеенатянутой. Графиня в основном молчала, Элизабет тоже, зато не умолкая говорилФранклин Рудж. Он рассказал уже множество историй — правда, скореепоучительных, чем забавных. Мистер Кин прилежно наполнял бокалы.

— Вот я вам сейчас расскажу совершенно правдивую историю очеловеке, который сумел добиться в жизни успеха, — важно произнес ФранклинРудж.

Для выходца из страны, в которой действовал сухой закон[37],он был не так уж слаб по части шампанского.

Правдивая история изобиловала множеством ненужныхподробностей и оказалась, как и большинство правдивых историй, гораздо скучнеелюбого вымысла.

Едва он закончил, дремавший напротив Пьер Воше, которыйтакже успел воздать должное шампанскому, встрепенулся и придвинулся ближе кстолу.

— Я тоже хочу рассказать вам одну историю, — заплетающимсяязыком проговорил он. — Но только это будет история о человеке, который недобился в жизни успеха. Наоборот, он катился вниз. И это тоже — совершенноправдивая история.

— Так расскажите ее, мосье, — вежливо попросил мистерСаттертуэйт.

Пьер Воше откинулся в кресле и возвел глаза к потолку.

— История эта начинается в Париже. Там проживал одинчеловек, ювелир. Был он тогда молод, беззаботен и трудолюбив. Ему прочилинеплохое будущее. Уже готовилась для него подходящая партия: и невеста какбудто не уродина, и приданое за ней приличное. И что вы думаете? Однажды утромон встречает девушку — этакое жалкое, несчастное создание. Уж не знаю, чем онаего взяла. Может, конечно, красотой — трудно сказать: слишком ее шатало отголода. Но, как бы то ни было, наш герой был не в силах противостоять ее чарам.О, не подумайте, она была вполне добродетельна, вот только никак не могла найтиработу! Во всяком случае, так она ему сказала, а уж правда это или ложь —никому не известно.

Неожиданно из полутьмы раздался голос графини:

— Почему это должно быть ложью? Таких несчастных вездесколько угодно.

— Так вот, молодой человек, как я уже сказал, ей поверил — иженился на ней. Уж поистине, глупее ничего нельзя было придумать! Его родные непожелали с ним после этого знаться, так как этим поступком он выказал свое кним неуважение. Однако, женившись на… Жанне — назовем ее так, — он совершил актмилосердия. Он так ей и сказал. Ему казалось, что она должна быть емублагодарна — ведь он стольким для нее пожертвовал!

— Прекрасное начало для семейной жизни бедной девушки, —язвительно заметила графиня.

— Да, он любил ее, но иногда она доводила его просто добешенства. У нее бывали приступы дурного настроения. И тогда она была с нимхолодна, а на другой день вдруг загоралась страстью. Наконец он все понял. Онаникогда не любила его! Она вышла за него, просто чтобы выжить… Ему было горько,очень горько, но он изо всех сил старался заглушить в себе обиду. И он все ещедумал, что заслуживает ее благодарности и послушания… Последовала размолвка.Она засыпала его упреками — Mon Dieu[38], в чем только она его не упрекала!..

Ну, а дальше вы уже, наверное, догадались. Случилось то, чтои должно было случиться. Она ушла от него. Два года он прожил в полномодиночестве, ничего о ней не зная. У него остался единственный друг —абсент[39]. Он работал, конечно, но дела в его маленькой мастерской шликое-как.

И вот однажды он вошел в свою мастерскую и увидел ее. Онасидела и ждала его. Она была одета как на картинке, на пальцах сверкали перстнис драгоценными камнями. Он застыл. О, как колотилось его сердце! Он не знал,как ему быть. Он готов был и убить ее на месте, и заключить в объятья, ишвырнуть на пол и топтать ногами, готов был сам броситься к ее ногам… Но ничегоэтого он не сделал. Вместо этого он взял пинцет и сел за работу. «Что угодномадам?» — сухо спросил он.

Для нее это было как пощечина. Она ведь не этого от негождала. «Пьер, — сказала она. — Я вернулась». Он отложил пинцет и взглянул нанее. «Ты хочешь, чтобы я простил тебя? — спросил он. — Чтобы снова взял тебя ксебе? Ты искренне раскаиваешься?» — «А ты хочешь, чтобы я вернулась?» —тихо-тихо, еле слышно спросила она.

Он чувствовал, что она готовит ему ловушку. Ему хотелосьсхватить ее, прижать к себе — но он был уже научен горьким опытом. Онпритворился равнодушным.

«Я христианин, — сказал он, — и стараюсь поступать так, каквелит мне Церковь». «О, — подумал он, — я унижу ее, я поставлю ее на колени!..»

Но Жанна — будем звать ее так — откинула голову ирассмеялась. Поверьте, это был сатанинский смех! «Ах ты, глупенький мойПьерушка! — сказала она. — Я же просто хотела тебя подразнить! Взгляни на моебогатое платье, взгляни на эти перстни и браслеты. Мне захотелось немного передтобой покрасоваться. Я ждала, что ты кинешься меня обнимать, и вот тогда яплюнула в твою рожу и сказала бы, как я тебя ненавижу!»

И она быстро вышла из мастерской. Вот, господа, поверите ливы, что женщина может быть так порочна? Что она вернулась лишь за тем, чтобыоскорбить меня?

— Нет, — сказала графиня. — Я не поверю. Поверит толькослепой дурак. Впрочем, все мужчины слепые дураки.

Пьер Воше продолжал, не обращая на нее внимания.

— И вот молодой человек, о котором я рассказываю, сталопускаться все ниже и ниже. Он все больше пил. Мастерскую его продали за долги.Он превратился в настоящего оборванца. А потом началась война.[40] Только войнаи спасла его! Она выудила его из трущоб и отучила быть скотом, она вымуштровалаи отрезвила его. Он вынес все: холод, боль, смертный страх — и все же не умер,и, когда война кончилась, он снова был человеком.