— Пока ты будешь со мной, безопасность я гарантирую, — мягко заверил ее Роберт.

Он готов был весь мир положить к ее ногам. Слишком много пришлось ей вынести во время войны, больше, чем можно было представить. И она оказалась куда отважнее, чем он предполагал.

На следующий день они вернулись в Париж, и Бартлет с неподдельной грустью проводил ее до квартиры. Вечером он должен был лететь в Нью-Йорк, где его ждали дела, которые невозможно отложить, иначе непременно остался бы с ней.

— Я прекрасно провела время, — сказала Гаэль на прощание.

Бартлет поцеловал ее и улыбнулся:

— То ли еще будет!

В конце января ей предстояло лететь в Нью-Йорк на очередные съемки для «Вог», и Роберт заверил, что будет с нетерпением ее ждать. Она тоже призналась, что будет скучать, но ни он, ни она не представляли, что их ждет в будущем. Гаэль слишком хорошо знала, каким ненадежным оно может оказаться.

Консьерж отнес ее чемоданы наверх, и девушки, едва взглянув на ее руку, подняли радостный визг.

— Тебе подарили бриллиантовый браслет! — громче всех завопила Айви.

Джоанна немедленно разразилась словесным потоком на итальянском.

— Я пыталась вернуть браслет, но Роберт и слышать ничего не хотел, — смущенно пояснила Гаэль.

Остальные наперебой твердили, что она сумасшедшая и что такие подарки надо оставлять себе. Теперь Гаэль была рада, что так сделала. Браслет приобрел вполне реальное значение после того, в чем они с Робертом признались друг другу.

Он позвонил ей из аэропорта, до того как самолет поднялся в воздух, и она еще раз поблагодарила его за эту волшебную неделю. Гаэль почему-то чувствовала, что не заслуживает такой радости, не имеет права на эту роскошь и все, что он с такой щедростью делает для нее, но все равно наслаждалась каждой минутой, а он не мог дождаться, когда сможет снова ее баловать.

— Я буду скучать по тебе, Гаэль, — сказал Роберт очень серьезно.

— И я по тебе. Увидимся в Нью-Йорке через несколько недель.

А до того времени они будут очень заняты. У нее январские показы мод, а до этого постоянные примерки и несколько фотосессий для Диора.

— Береги себя, — попросил он нежно.

— А ты — себя, — выдохнула она.

Как только он повесил трубку, Гаэль улыбнулась и в который раз взглянула на сверкавший на руке браслет. Все, о чем она могла сейчас думать с огромной благодарностью, — какая странная штука жизнь.

И снова ей вспомнилась Ребекка. Может, теперь Гаэль будет жить за них обеих? Да, так и будет.

Тем временем с аэродрома Орли взлетел самолет, и Роберт Бартлет отчетливо осознал, что оставил сердце в Париже, у храброй молодой француженки из провинциального городка под Лионом.

Поднимаясь на борт самолета «Пан-Америкен», летевшего из Парижа в Нью-Йорк, Гаэль чувствовала себя опытной путешественницей. Ей предстояла третья фотосессия для «Вог». До этого она была очень занята, но постоянно думала о Роберте Бартлете, а он дважды посылал ей розы и телеграммы со словами любви, звонил чуть ли не каждый день, говорил, как скучает. Гаэль тоже не терпелось увидеть его. Он приехал ее встречать в аэропорт, и она не раздумывая бросилась в его объятия.

Роберт отвез ее в отель, и они поднялись в номер, утопавший в розах.

Их роман становился все горячее. Вечером они ужинали в номере, он строил планы на следующий вечер, потом они танцевали, а если назавтра Гаэль была свободна, то куда-нибудь отправлялись. Роберту не терпелось всем ее показать.

На следующий вечер они поехали в клуб «Сток», и стоило им появиться в зале, как навстречу бросились журналисты. Они стали сенсацией, хотя Роберт Бартлет под руку с топ-моделью никого раньше не удивлял. Гаэль же сумела так обаять папарацци, что в прессе появлялся один снимок за другим. На каждом она выглядела ослепительно, а в жизни оставалась все такой же обаятельной и дружелюбной с окружающими, любезной с коллегами, а редакторы «Вог» так ее просто обожали.

Эдна Вудман Чейз, легендарный редактор, после фотосессии пригласил ее к себе в офис. Манера Гаэль носить выбранные для нее вещи с особой элегантностью и шиком свидетельствовала о том, что она хорошо усвоила основы профессии. Гаэль добавляла к своему имиджу немного пикантности и лукавства. Высокий стиль, молодость и красота были ее отличительными признаками. Она действительно талантливая модель, естественная и необыкновенная, и каждый ее снимок словно оживал на странице. Раньше Гаэль даже не мечтала о карьере модели, а теперь она во всех отношениях уже изменила ее жизнь к лучшему.

— Думаю, вам нужно серьезно подумать о новом этапе вашей карьеры, — сказала Эдна, после того как Гаэль устроилась в кресле. — Париж дал вам превосходный старт, но теперь многое изменилось. Мир от-кутюр очень специфический, более элитарный. Мсье Диор много сделал для вашей карьеры, но главная работа — здесь. Весь модный мир будет у ваших ног: лучшие дизайнеры, самые известные журналы и фотографы и прекрасные возможности, если останетесь в Нью-Йорке. Думаю, вам стоит поразмыслить о том, чтобы пожить здесь несколько лет. Это обеспечит вам вечную славу. Теперь у вас есть репутация, и вы вполне можете воспользоваться всеми ее преимуществами. Сами знаете, как бывает в этом бизнесе: пока вы молоды, есть еще лет десять, чтобы сделать себе имя. А потом вы навеки останетесь в зале славы и можете выбирать, чем заняться. Сейчас или никогда.

Ее совет и слово были дороже золота в мире моды. Эдна еще раз попросила Гаэль подумать.

Этим вечером, за ужином в ресторане «21» Гаэль обсудила с Робертом предложение Эдны, и ее слова прозвучали музыкой для его ушей. Он тоже хотел, чтобы она переехала в Нью-Йорк. Гаэль пока не знала, насколько серьезно относится к работе моделью, карьера казалась слишком эфемерной и короткой, но пока это был фантастический опыт, все прекрасно к ней относились в этом беспощадном мире моды, а кроме того, она начала получать такие деньги, о которых раньше даже мечтать не могла. Это давало ей ощущение безопасности и независимости, которое было ей так необходимо после нищеты и ужасов войны. Она была благодарна Кристиану Диору за все, что он для нее сделал, глубоко привязана к своей стране и не хотела покидать Францию, хотя с каждым днем любила Роберта все больше и ей становилось все труднее уезжать от него.

— Здесь все происходит так быстро, — заметила Гаэль осторожно.

В Париже ее поддерживает и защищает Диор, а здесь она будет совершенно одна. Ее просто бросят на съедение акулам модного бизнеса, а она к этому не готова. Да и характер у нее не такой. Она достаточно умна, чтобы понимать это!

Роберту было приятно сознавать, что у нее не закружилась голова и даже в столь молодом возрасте Гаэль не позволяла быстрому успеху опьянить ее.

— Все зависит от того, чего ты ждешь от своей карьеры, — сказал он задумчиво.