Теперь она плакала не скрываясь. Ник подошел, обнял ее заплечи.

— Черт, ну и упрям же твой отец! Я и забыл, каким онбывает невозможным, если вобьет себе что-нибудь в голову.

Но на этот раз я добьюсь своего. Обещаю.

Он легонько сжал ее плечи. Кэсси улыбнулась сквозь слезы.Если бы на ее месте оказался Крис, отец позволил бы ему показать все чтоугодно. Но ей — ни за что.., никогда. И все только потому, что она девушка.Какая несправедливость! А главное, она чувствовала: ничто не заставит егоизменить отношение к дочери.

— Он никогда не уступит. Ник.

— А в этом и нет необходимости. Тебе уже исполнилосьвосемнадцать, так что ты можешь делать все, что захочешь.

И ничего плохого, кстати, ты не затеваешь. Берешь урокипилотажа? Ну и что в этом такого особенного? Ну хватит, успокойся.

Скоро она сможет получить удостоверение пилота. Ееквалификация вполне этому соответствует. В 1914 году, когда Пэт начал летать,ему и удостоверения не потребовалось.

— А вдруг он выгонит меня из дома? — Глаза девушкирасширились от страха.

Ник только рассмеялся. Он слишком хорошо знал Пэта.

Да и Кэсси тоже его знала. Отец легко выходит из себя, можетбыть, он немного ограничен в своих взглядах, но детей своих любит.

— Никогда он этого не сделает, Кэсс. Ну, может,осложнит твою жизнь на какое-то время, но выгнать из дома.., никогда. Онслишком любит своих детей.

— Он любит Криса.

— И тебя тоже. Просто он немного отстал от жизни и ктому же упрям как черт. Иногда он доводит меня до бешенства.

— Да.., меня тоже. — Кэсси улыбнулась сквозьслезы, вытерла нос. Подняла встревоженные глаза на Ника:

— Ты будешь продолжать со мной заниматься?

— Конечно! — Он по-мальчишески озорно улыбнулся.Потом нахмурил брови и взглянул на нее с показной суровостью. — И сейчасже забудь все, что я тут наговорил. Командиру девяносто четвертой эскадрильи тыи в подметки не годишься. — Неожиданно он ухмыльнулся. — Но еслиподчистишь кое-какие повороты и будешь слушаться инструктора, в один прекрасныйдень будешь летать лучше его.

— Да, сэр. Слушаюсь, сэр.

— А теперь иди умойся. Ты выглядишь как.., я не знаюкто. Увидимся завтра на нашем аэродроме, Кэсс. — И Ник снова улыбнулсясвоей такой привлекательной мальчишеской улыбкой. — Не забывай, нам надоготовиться к показательным выступлениям.

Кэсси с благодарностью смотрела ему вслед. Что же все-такисмогло бы образумить Пэта О'Мэлли?..

К вечеру, однако, он так и не образумился. За обедом неразговаривал с дочерью и не отвечал на ее вопросы. Он рассказал Уне о том, чтосделала Кэсси. Мать даже заплакала, услышав об этом. Пэт давным-давно убедил еев том, что женщины ни физически, ни умственно не годятся для того, чтобы водитьсамолеты.

Позже мать попыталась поговорить с младшей дочерью.

Теперь, после замужества сестер, у Кэсси появилась свояотдельная спальня. После ужина мать зашла к ней.

— Это очень опасно, — пыталась она вразумить дочь.

Кэсси снова разрыдалась. Она уже устала от этой бесплоднойборьбы со всеми. Ей не победить, она это чувствовала.

— Для меня не более опасно, чем для Криса.

Даже Крис ни слова не проронил в ее защиту. Он вообщетерпеть не мог спорить с родителями.

— Ты не права. Крис — мужчина. Для мужчины летать нетак опасно. — Мать произнесла это как неопровержимую истину, потому чтотак считал ее муж.

— Ну как ты можешь так говорить? Это же абсурд!

— Вовсе нет. Твой отец считает, что женщины для этогоне подходят.

— Мам, это не правда, клянусь тебе. Вспомни всехвеликих летчиц.

— А ты вспомни Амелию Эрхарт. Вот прекрасный пример вподтверждение тому, что говорит твой отец. Скорее всего она потеряланаправление или просто растерялась. Да еще взяла с собой этого беднягу.

— А может, все произошло по его вине, откуда ты знаешь?

Он был штурманом, а не Эрхарт. И кто знает, может быть, ихподбили… — Кэсси охватила тоска. Она понимала, что все эти разговорыбесполезны. Мать безоговорочно верила тому, что говорил ей отец.

— Кэсси, нельзя так себя вести. Мне не следовалопозволять тебе болтаться столько времени в аэропорту все эти годы.

Но тебе это так нравилось, и мне казалось, что ты помогаешьотцу. Ты должна выбросить из головы эти глупые бессмысленные мечты, Кэсси. Тытеперь студентка, учишься в колледже. Скоро станешь учительницей. Не можешь жеты к тому же еще и летать…

— Могу! Могу, черт побери! — Кэсси незаметно длясебя повысила голос до крика.

В комнату ворвался отец и снова накинулся на нее.

Требовал, чтобы она извинилась перед матерью. Они оберазрыдались. Пэт, взбешенный до последней степени, не знал, что делать.

— Прости меня, мам…

— Да, тебе следует просить прощения! — выкрикнулотец и хлопнул дверью.

Мать вышла вслед за ним. После их ухода Кэсси долго лежалана постели и плакала. Ну как ей разговаривать с родителями?..

Позже приехал Бобби Стронг, но Кэсси к нему не вышла.

Попросила Криса сказать, что у нее очень болит голова. Боббиуехал расстроенный. Оставил ей записку; написал, что уверен: ей скоро станетлучше, и обещал приехать завтра.

Кэсси мрачно смотрела на его послание.

— Завтра… Может быть, еще до завтра я умру. От этоговсем только станет легче, — сказала она Крису.

— Успокойся, Кэсс. Все образуется. Они смирятся.

— Нет, никогда. Особенно отец. Он не допускает мысли,что женщины могут летать и вообще способны на что-либо, кроме вязания икормления детей.

— А что, это не так уж плохо. Как у тебя обстоит дело связанием? — поддразнил ее брат.

Кэсси запустила в него тапкой, и он скрылся за дверью.

На следующий день Кэсси немного приободрилась ипочувствовала себя лучше. Они с Ником поднялись на «белланке». Он решил пока небрать самолеты ее отца. Кэсси вела машину мастерски, как всегда. Уже одно то,что она в воздухе вместе с Ником, подняло ей настроение. Потом они, как обычно,сидели в кабине грузовика, ели, разговаривали, Кэсси казаласьзадумчивой, — Не хуже, чем Рикенбекер? Это правда?

— Я уже сказал тебе: забудь об этом. Я соврал толькодля того, чтобы произвести впечатление на твоего отца.

— Да уж.., впечатление ты произвел. — Она наконецулыбнулась.

Ник облегченно рассмеялся. Она молодец, ничего не скажешь.Рано или поздно они справятся с Пэтом. Не может же он до конца жизни прятатьголову под крыло? Или может?