скалы сокрушительными волнами. Рокот стихии оглушал, пугал и в то же время гипнотизировал.

Казалось, я слышу в нём не только ярость моря, но и печальный шёпот камня, раскалываемого бушующими волнами. Скалы звали меня, пели свою песню, призывая подойти ближе, умоляли унять безумие шторма.

И я шла на их зов, чувствуя, как с каждым ударом сердца метка пары горит сильнее…

Шаг, ещё один и ещё…

Море взорвалось магическими искрами, ослепляя сиянием, а через миг из пучины волн вырвался огромный дракон. Тёмно-фиолетовая чешуя сверкала драгоценными камнями, и по ней скользили разряды молний.

Мощное, гибкое, длинное тело, завораживающе красивые крылья, изящная голова, увенчанная короной из острых шипов. И бездонные аквамариновые глаза, внимательный взгляд которых был направлен прямо на меня…

Мне бы сбежать, спрятаться среди скал, но я застыла, не в силах сделать шаг…

— Эдмунд, — заворожённо прошептала я.

Яростный рёв и шелест огромных крыльев стали мне ответом. А рядом в скалу ударило несколько молний, только… почему-то мне было совсем не страшно. Знала, что император не причинит мне вреда, его штормовая магия лишь напитает меня силой и восстановит растраченные резервы.

Рядом ударила ещё одна молния, выбивая в скале воронку, и браслет на моей руке жалостливо задребезжал. Неужели…

— Р-р-р-рак-хар-р-р! — дракон зло зарычал, стоило мне коснуться амулета, и на скалу обрушился целый сноп молний.

Блокиратор вибрировал с такой силой, что его дрожание перешло на руку. А через миг украшение пошло трещинами и начало разваливаться…

— Р-р-р-рак-хар-р-р! — Взмах огромных крыльев, и вот дракон пикирует вниз ко мне.

Но в его рычании нет угрозы, лишь безграничная страсть и странная нежность…

— Эльза…

Тихий шёпот императора просачивается в мои мысли сладким маревом. Чарует, сводит с ума, умоляет немедля скинуть браслет, шагнуть к нему…

— Нельзя, — выдыхаю, судорожно цепляясь за украшение.

Сейчас это единственная защита от зова. Слишком тонкая преграда, чтобы сдержать дракона, успевшего почувствовать истинную, но…

— Эдмунд, умоляю, остановись! — кричу, когда от браслета откалывается ещё один кусочек.

Вокруг пляшут молнии и магические искры, магия императора просачивается, сплетается с моим Даром, восстанавливая уставшее тело и истощённые резервы. Ощущения просто невероятные, сказочные… мне так хочется, чтобы это мгновение длилось вечно. Только в мыслях то и дело вспыхивает предупреждение ректора…

Рано! Слишком рано снимать браслет! Вначале нужно «расшатать» приворот…

— Эдмунд…

«Повтори, — раздаётся в мыслях чувственный хриплый шёпот, — позови меня ещё раз…»

Я не звала! Ох…

Бежать некуда, проснуться не получается… помогите!

«Беата! Лесли!» — мысленно пищу, отступая к полуразрушенной скале.

«Их здесь нет, — смеётся император, — это только наш сон».

Возмутиться не успеваю. Сделав надо мной круг, дракон приземляется неподалёку, перекрывая пути к отступлению. И… начинает трансформироваться.

Ой, мамочки…

«Госпожа ректор!» — взвываю я, глядя на то, как из магического марева выходит обнажённый император.

Взлохмаченные волосы, хищный блеск в глазах, по мощной груди стекают чернильные капли… ниже смотреть страшно, хоть и любопытно. Но я успеваю вовремя зажмуриться, вспомнив, что мы пока не женаты!

— А теперь поговорим, — мурлычет дракон, подходя неприлично близко.

Так близко, что я чувствую жар его тела и…

— Подъё-о-о-о-ом! — оглушительный вопль ректора разбивает сновидение на осколки, и я кубарем перекатываюсь на кровати, едва не свалившись с неё.

Судя по раздавшимся сбоку сдавленным ругательствам и грохоту, Лесли и Беата тоже чудом не рухнули на пол.

— Что происходит? Где… где император?

— В гостиной, — хихикнула Элисандра, — когда он призвал себе на голову ведро снега, я поняла, что расшатывание приворота зашло слишком далеко, и тебя пора будить.

Ох… бедный мой император…

— А более гуманных методов расшатывания нет? — хрипло выдохнула, пытаясь окончательно проснуться и выбросить из головы шикарный торс, перевитые жилами руки… у-у-у-у-у…

И зачем я только нацепила этот проклятущий браслет?! Где были мои мозги?

— На первых этапах лучше просто наблюдать и ждать, пока ваша связь сама ослабит аркан кукловода, — ответила ректор, задумчиво осмотрев мой браслет, — дальше будем осторожно помогать вашей истинности и снимать приворот.

— А это очень долго? — уныло поинтересовалась я.

— Если повезёт, то не очень, — обнадёжила меня наставница. — Впрочем, если вы уже выспались, могу рассказать подробности.

Выспались — это громко сказано. Я бы с радостью ещё немного подремала, но любопытство оказалось сильнее.

— Рассказывайте! — воскликнула, удобно усаживаясь на постели.

— Может, поставим полог тишины, — уточнила Беата, покосившись в сторону дверей, — или перейдём на телепатическую связь?

— Не стоит зря тратить силы, — покачала головой ректор, — император не станет подслушивать под дверью, а вражеские следилки мы заблокировали, хоть кричи, никто не услышит.

Намёк был ясен. Не дожидаясь повторного приглашения, подруги спрыгнули с кроватей, перебираясь поближе.

— Мы можем чем-то помочь? — уточнила Лесли, усаживаясь на краешек моей постели. — Как-то ускорить расшатывание аркана?

— Ну… есть один вариант, — в золотых глазах ректора заплясали хитрые искорки, — плетение кукловода ослабнет, если Эдмунд влюбится в Эльзу.

— Это как? — ошарашенно уточнила я. — Он же под приворотом! А я под личиной Лауренсии! Вы же не хотите, чтобы он полюбил эту драконицу?!

От возмущения перехватило дыхание, и я зло вцепилась в подушку, едва не вспоров тонкий шёлк удлинившимися коготками.

— Конечно нет! — фыркнула Элисандра. — Как тебе такое в голову прийти могло, фиалочка?

— Ну, я просто подумала…

— Больше не думай, спросонья у тебя это плохо получается, — вздохнула наставница, — я имела в виду другое. Дракон, нашедший пару, не может полюбить или возжелать другую женщину. Но ваша связь пока блокируется арканом кукловода и твоим браслетом…

— И теоретически император может испытывать тягу к другим леди, — задумчиво добавила Беата, — а у Эльзы огромная фора. Эдмунду она нравится, да и драконья ипостась признала её и будет тянуться к паре, несмотря на «отбитую» память.

— Это влечение — единственная лазейка в плетении кукловода, — продолжила ректор, — я не зря просила тебя наблюдать за его эмоциями. Мне было важно узнать, что аркан блокирует только воспоминания и мысли о паре.

— Выходит, если Эдмунд заинтересуется мной не только как парой, мы сможем ещё больше расшатать аркан? — уточнила я.

— Именно! — воскликнула ректор. — А чем слабее станет плетение, тем проще его будет снять без последствий.

Хм… а это правда может сработать! Только…

— Если я перестану носить браслет, император почувствует зов, и тогда аркан кукловода…

— Снова повредит ему память, — перебила меня ректор, — всё верно. Поэтому блокиратор пока не снимаешь, а лишь ослабляешь его действие. И то под моим контролем!

— Хорошо, —