Почему Эрик сказал о майорах? Олег Марилов ведь тоже былмайором…

– Неважно, – перебила я Эрика. – В машине было трое:кроме меня – еще одна женщина. Или девушка. Я не знаю… Я видела ее только нафотографии. И только мертвой. За рулем был мужчина, он тоже погиб. Кстати, онмайор. И, к несчастью, оказался другом этого туповатого милицейского капитана…Не очень-то приятно, когда тебя допрашивают с пристрастием, а ты ничего непомнишь.

– Да, – согласился Эрик, – хорошего мало. Кстати, чтоты делала в одной машине с ментом? Ты же всегда обходила их десятой дорогой!Тот мудак-фээсбэшник, который из-за тебя по статье сел, не считается. Там былароковая страсть, а я уважаю роковые страсти.

Я во все глаза смотрела на Эрика, – он говорил какие-тозапредельные вещи. Они пугали меня, но в то же время не вызывали в моейоглохшей душе никаких отголосков. Чтобы избавиться от этого ощущения, я быстропродолжила:

– Кроме того, что мне рассказали, никаких другихвоспоминаний. Пришла в себя, но абсолютно ничего не помню. Говорят, что в комея была два месяца…

– Ну, я в курсе. Хотя поначалу, грешным делом, думал,что ты обвела вокруг пальца и меня, как обводишь всех… Но куда бы ты моглаисчезнуть, если даже новые документы не были готовы? Ведь нелегальное положениетебя бы никогда не устроило. Слишком стильная штучка, чтобы доить коров наотдаленном хуторе… Потом решил, что тебя достали и все-таки пришили.

– Было кому? – нелепо брякнула я.

– Еще бы! – Эрик удовлетворенно засмеялся. – Так что,считай, тебе крупно повезло. Лучшего места, чтобы пересидеть последствия твоейвулканической деятельности, и придумать было невозможно.

– Ты меня пугаешь, Эрик.

– Я и сам боюсь все это время.

– Как видишь, я жива и хочу все знать о себе.

– Ладно, хряпнем еще по манюрке и начнем… Подпристальным взглядом Эрика я проглотила водку и даже не почувствовала ее вкуса.Потом вытащила сигарету и закурила.

– Пьешь, как лошадь. Куришь, как скотина. Значит, невсе потеряно, Анька, В общем, пять лет назад жил себе такой маленький альфонсикЭрик Моргенштерн. Обслуживал стареющих дамочек, подворовывал при случаекопеечки из комода и фамильные вдовьи драгоценности…

Мне не понравилось слово «альфонсик», оно не шло Эрику. Явыпустила струю дыма и задумчиво сказала:

– Жиголо.

– Вот-вот, – обрадовался Эрик, – а еще говоришь, чтоничего не помнишь. Слово «альфонс» ты терпеть не могла. Предпочитала –«жиголо». Оно напоминало тебе твои любимые гунявые сигареты. Ты уже тогдакурила «Житан»… Так вот. Благодаря своим старушкам-процентщицам Эрик неплохоприподнялся, не настолько, конечно, чтобы совсем от них отказаться. Но ровнонастолько, чтобы спать с ними как можно реже и только в случае крайнейнеобходимости. Хотя без издержек не обошлось: гнусные старухи приучили его кдорогим одеколонам, дорогим сигаретам и ресторанам. Дорогим галстукам, кстати,тоже… Вот этот, например, – Эрик потеребил свой галстук, – стоит двестипятьдесят баксов, но не суть… Так вот, второго декабря тысяча девятьсотдевяносто третьего года ужинал я в «Славянском базаре» в гордом одиночестве и всоответствующей случаю дорогой экипировке. Обычно я подснимал там стареющихбизнес-вумен, они там нерестятся… Второго декабря, запомни эту дату, любовьмоя. И, представь себе, рядом со мной, за соседним столиком, приземлиласьпарочка: он-то, конечно, престарелый козел лет эдак шестидесяти пяти, судя порепе, начинающий банкир, бывший парток. Но она, она… С трудом удержался, чтобыс ходу не сделать ей предложение. Нужно сказать, что мысли о женитьбе непосещали Эрика Моргенштерна даже в страшном сне, а тут такой казус… Но, поверь,она того стоила. О фигуре умолчим, там все было на месте, прямо тебе эбонитоваястатуэтка. Но лицо, но волосы… Представь себе копну светлых волос. Для тогочтобы их так небрежно разложить на плечах, нужно было просидеть впарикмахерской целый день: волосок к волоску и при этом – полная небрежность. Вжизни не видел женщины красивее, хотя три года снимал хату с валютными проститутками,коллегами по цеху, так сказать… А они были девочки – закачаешься… И потом –глаза. Таких дерзких глаз, таких дивных глаз я и представить себе не мог…

Я смотрела на Эрика и никак не могла взять в толк, о ком этоон говорит. А он с воодушевлением продолжал:

– Ну так вот. Смотрю я в эти глаза – искоса, конечно,чтобы не возбуждать впечатлительного папика, она тоже бросает на меня взгляд. Ичто же я вижу в этих неземных глазах, а?

– Не знаю.

– А вижу я в этих глазах самую обыкновенную сучьютечку. И течка эта относится ко мне, скромному Эрику Моргенштерну. И все этонесмотря на папика. Вот где кайф!..

– Что же было дальше?

– Ты действительно ничего не помнишь? Вот оно что – идивные глаза, и сучья течка в них относились ко мне. Так же как и длинные светлыеволосы. Я недоверчиво провела рукой по своим беспорядочно отросшим темнымпрядям. Эрик перехватил мой взгляд.

– Но, тогда ты красилась, но, нужно сказать, этозанимало много времени, хотя игра стоила свеч.

– Ты отвлекся, – властно сказала я. В конце концов,женщина с дивными глазами может позволить себе властность. – Что было дальше?

– А дальше ты поднимаешься и уходишь. Совершенноестественная штука – девушка отлучилась в туалет, а лох папик заказалшампанское и стал терпеливо ждать. Но я-то ждать не стал и отправился за тобой.И точно – ты меня окликнула. Ты сказала таким невинным голосом, ты неподражаеморазговариваешь с такими интонациями до сих пор: «Бэби (ты так и проворковала –«бэби», и это сразило меня наповал), я потеряла сережку с бриллиантом. Ты непоможешь мне ее найти?» Никакой потерянной серьги, конечно, не было. Но знаешь,что мы сделали потом? Мы забились в какую-то подсобку – она вся провонялабараниной и черносливом – и так оттрахали друг друга, что я кончил три раза запятнадцать минут. Потому что больше времени у нас не было. Веришь, это былсногсшибательный спонтанный трах. Самый лучший в моей жизни, а я знаю в этомтолк, уж поверь мне…

Я смотрела в его удлиненные, чуть поднятые к вискам глаза, вбесстыжие губы, в загеленные волосы, в сильные плечи, скрытые под пиджаком, иверила всему безусловно. У меня даже начала кружиться голова. Похоже, этонатренированное тело знает толк в сексе. Похоже, что в прошлой жизни я былаженщиной-вамп, поздравляю…

– Ну и что было дальше?

– Дальше ты отряхнула платье, привела волосы в порядок,заново накрасила губы, – ты делаешь это безошибочно, даже зеркало тебе ненужно… И назначила мне свидание. В тот же вечер, тремя часами позже.

– Надеюсь, не обманула?

– Ну, как сказать… С сексом вышел полный облом, но вовсем остальном… – Эрик растянул губы в улыбке. – Словом, мы поехали ко мне. Тызапретила мне тратиться на всякие коньяки и прочие дорогие штуки. Взяламожжевеловой водки и соленых огурцов, и тогда я влюбился в тебя окончательно,бедный Эрик Моргенштерн. Ты, правда, сразу поставила меня на место, стоилотолько входной двери закрыться и я полез к тебе со своими мокрыми губами.