Арман де Рошфор

Пуаро с поклоном вернул письмо Холлидею.

— Полагаю, мосье, вы не знали о том, что ваша дочь решилавозобновить знакомство с графом де ла Рошфором?

— О да, просто как гром с ясного неба! Я это письмо нашел унее в сумочке. Для вас, мосье Пуаро, надо думать, не секрет, что этот такназываемый граф — авантюрист и прохвост.

Пуаро кивнул.

— Но я хочу знать, откуда вам стало известно о существованииэтого письма.

— Мосье, — улыбнулся мой друг, — я ничего не знал наверняка.Скажу только, что сыщику недостаточно уметь читать следы и распознавать попеплу, чья это сигарета. Сыщик должен быть психологом. Я знаю, что вы не любитевашего зятя и не доверяете ему; ему выгодна смерть вашей дочери; таинственныйчеловек в поезде, судя по описанию горничной, был на него похож. И однако жевас это не насторожило! Почему? Явно потому, что вы подозреваете кого-тодругого. Отсюда следует, что вы от меня что-то скрывали.

— Вы правы, мосье Пуаро. Я не сомневался, что убийца —Руперт, пока не нашел это письмо. Оно все перевернуло. Да. Граф пишет: «…оченьскоро, может быть, скорее, чем Вы думаете». Вряд ли он стал бы тянуть идожидаться, пока вам станет известно о его появлении. Возможно, именно оннаходился в купе вашей дочери. Он ведь, насколько я помню, тоже высокий брюнет?

Холлидей кивнул.

— Что ж, мосье, позвольте откланяться. В Скотленд-Ярде, надополагать, есть реестр драгоценностей?

— Есть. Инспектор Джепп как раз здесь, так что вы могли бы сним переговорить.

Наш старый друг Джепп приветствовал Пуаро радостно, но соттенком откровенного превосходства:

— Как дела, мосье? Надеюсь, разный взгляд на некоторые вещине омрачит наших отношений. Как ваши серые клеточки? Полный порядок?

— Серые клеточки делают свое дело, дорогой мой Джепп, можетене сомневаться, — лучезарно улыбнулся Пуаро.

— Ну, тогда все в порядке. Как думаете, это РупертКаррингтон или просто грабитель? Мы, конечно, не спускаем глаз со скупщиковкраденого. Если камешки где-нибудь всплывут, нам это тут же станет известно. Акрали их не для того, чтобы любоваться, будьте уверены. Пока что я пытаюсьустановить, где был вчера Руперт Каррингтон. За ним установлено наблюдение.

— Вам не кажется, что это следовало бы сделать днем раньше?— с невинным видом осведомился Пуаро.

— Шутник вы, мосье Пуаро. Ну, мне пора на вокзал. Сегоднянадо объехать Бристоль, Вестон и Таунтон. Пока.

— Зайдете вечером рассказать о результатах?

— Само собой, если успею вернуться.

— Нашему инспектору не сидится на месте, — заметил Пуаро,когда за Джеппом закрылась дверь. — Он мчится то туда, то сюда, измеряет следы,собирает грязь с подошв и окурки из плевательниц. Он все время в работе! Простоносом землю роет! А упомяни я при нем о психологии? Да он просто ухмыльнется искажет про себя: «Бедняга Пуаро! Старость не радость! Совсем сдал!» Джепп — этото самое «молодое поколение, которое стучится в дверь». Ма foi[80], онистучатся в эту дверь с таким остервенением, что не замечают: дверь-то открыта!

— А что будем делать мы?

— Ну, поскольку у нас есть carte blanche[81] Карт-бланш —полная свобода выбора, свобода поступать так, как человек считает правильным, япотрачу три пенса на звонок в «Ритц»[82] — возможно, вы обратили внимание, чтоименно там остановился наш граф. После чего, принимая во внимание, что ноги уменя промокли и я уже дважды чихнул, я отправлюсь домой и сварю себеtisane[83].

Пуаро сдержал слово, и мы с ним встретились вновь только наследующее утро. Когда я вошел в столовую, он невозмутимо доедал свой завтрак.

— Ну? — подступил я к нему. — Что нового?

— Ничего.

— А что Джепп?

— Я его не видел.

— А граф?

— Он уехал из «Ритца» позавчера.

— В день убийства?

— Да.

— Тогда все ясно! Руперт Каррингтон невиновен.

— Только потому, что граф уехал из «Ритца»? Вы торопитесь свыводами, друг мой.

— Графа так или иначе надо найти и арестовать. Только воткакой у него был мотив?

— Драгоценности на сумму в сто тысяч долларов — очень вескиймотив. Меня интересует другое: зачем было ее убивать? Ведь можно было простовыкрасть драгоценности. Она бы ни за что не обратилась в полицию.

— Почему?

— Потому что она женщина, mon ami. Она когда-то любила этогочеловека и перенесла бы потерю драгоценностей молча. А граф, тонкий знатокженской психологии — отсюда и все его успехи у дам, — это прекрасно знал. Сдругой стороны, если ее убил Руперт Каррингтон, зачем ему было братьдрагоценности, которые неминуемо наведут на его след полицию? Они и такдостались бы ему.

— Для отвода глаз.

— Возможно, друг мой, возможно! А вот и Джепп — узнаю егостук.

Инспектор был в превосходном настроении, он просто сиял.

— Приветствую, Пуаро. Только что вернулся, и не с пустымируками. А вы как?

— Я? Я приводил в порядок свои мысли, — скромно потупилсяПуаро.

Джепп от души расхохотался.

— Старик определенно дряхлеет, — тихонько шепнул он мне, авслух изрек:

— Это не для нас, молодых.

— Quel dommage[84], — только и произнес Пуаро.

— Ну так что, хотите знать, что я обнаружил?

— Позвольте мне попытаться угадать. Вы нашли орудиепреступления у дорожного полотна между Вестоном и Таунтоном и допросилиразносчика газет, который разговаривал с миссис Каррингтон в Вестоне.

У Джеппа отвисла челюсть.

— Как вы узнали? Только не надо мне талдычить об этихвсемогущих серых клеточках!

— Рад, что вы наконец-то признали их всемогущество.Скажите-ка, дала она разносчику шиллинг на чай?