— Не шиллинг, а полкроны, — усмехнулся пришедший в себяДжепп. — Ох уж эти богатые американки!

— Потому-то мальчишка ее и запомнил?

— Еще бы. Полкроны на дороге не валяются. Она его подозвалаи купила два журнала. У одного на обложке была фотография девушки в синем. «Какраз мне под пару», — заявила она. Поди забудь такую. Ну, мне этого былодостаточно. Врач сказал, что убийство было совершено до Таунтона. Я сразусмекнул, что от ножа они постарались тут же избавиться, и пошел его искатьвдоль путей. Там он, понятно, и оказался. Я поспрашивал насчет нашегоподозреваемого в Таунтоне, но это чересчур большая станция, так что я и ненадеялся, что кто-нибудь его заметит. Он, надо думать, вернулся в Лондон.

— Скорее всего, — кивнул Пуаро.

— Но в Лондоне меня ждала еще одна новость. Драгоценности всплыли!Прошлой ночью один наш постоянный клиент заложил изумруд миссис Каррингтон. Каквы думаете, кто это был?

— Не знаю — но уверен, что росту он небольшого.

— Тут вы попали в точку, — снова воззрился на Пуаро Джепп. —Он и в самом деле коротышка. Это Рыжий Злыдень.

— А кто такой Рыжий Злыдень? — поинтересовался я.

— Вор, спец по камешкам, кстати, и убийствами не брезгует.Обычно работает в паре с подружкой — Грейси Кидд, но в этот раз она, похоже, нипри чем — если только не упорхнула в Голландию с остальным уловом.

— Вы арестовали этого Злыдня?

— Само собой. Но вообще-то мы ищем другого — того, кто был смиссис Каррингтон в поезде. Навел наверняка он. Но Злыдень своих не сдает.

В глазах Пуаро вспыхнули зеленые искорки.

— Думаю, — скромно сказал он, — что смогу найти сообщникаЗлыдня.

— Опять какие-то идейки? — подозрительно покосился на негоДжепп. — Удивительно, как с этими идейками, да еще в вашем возрасте, вам иногдакое-что удается. Вот что значит везенье.

— Возможно, возможно, — пробормотал мой друг. — Гастингс,мою шляпу. И щетку, если вам не трудно. Так, пожалуй, стоит надеть галоши.Дождь все идет, как бы действие tisane не пошло насмарку. Au revoir[85], Джепп!

— Желаю удачи.

Пуаро остановил такси, и мы отправились на Парк-Лейн.

Когда мы подъехали к дому Холлидея, мой друг проворновыскочил из машины, расплатился и позвонил в дверь. Вышедшему дворецкому ончто-то тихо сказал, и нас тут же провели наверх, в маленькую опрятную спаленку.Взгляд Пуаро обежал комнату и остановился на черном чемоданчике. Встав наколени, он внимательно изучил наклейки и достал из кармана кусок проволоки.

— Попросите мистера Холлидея сделать нам одолжение иподняться сюда, — бросил он через плечо дворецкому.

Дворецкий удалился, а умелые руки Пуаро уже колдовали надзамком. Несколько ловких движений — и он, откинув крышку, стал рыться вчемодане. На пол полетело одно за другим все его содержимое.

На лестнице раздались тяжелые шаги, и в комнату ввалилсямистер Холлидей.

— Что вы тут ищете? — поинтересовался он, глядя на царившийвокруг разгром.

— Вот эти вещи, мосье. — И Пуаро вытащил из чемодана синийкостюм из ворсистой ткани и песцовую шапку.

— Что вам надо в моем чемодане? — Обернувшись, я увиделгорничную, Джейн Мэйсон.

— Будьте добры, Гастингс, прикройте дверь и встаньте к нейспиной. Благодарю вас. А теперь, мистер Холлидей, позвольте представить вамГрейси Кидц, она же Джейн Мэйсон, которую вскоре ждет встреча с ее сообщником,Рыжим Злыднем, в ведомстве инспектора Джеппа.

— Все это было донельзя просто, — протестующе махнул рукойПуаро, подкладывая себе икры. — Прежде всего, меня удивило, что горничнаявсячески старалась привлечь внимание к тому, как была одета ее хозяйка.Поразмыслив, я понял, что о таинственном незнакомце в купе на станции Бристольмы знаем только с ее слов. Что касается показаний врача, то миссис Каррингтонвполне могла быть убита и до Бристоля. Но в таком случае горничная должна былабы быть соучастницей преступления, а соучастница постаралась бы чем-то подкрепитьсвои показания. Миссис Каррингтон была одета очень броско, а ведь вкусы игардероб хозяйки отлично известны горничной. Одним словом, если бы послеБристоля кто-то заметил женщину в ярко-синем костюме и меховой шапке, у него невозникло бы ни малейшего сомнения в том, что он видел миссис Каррингтон.

Я начал воссоздавать картину преступления. Предположим,горничная припасла для себя точь-в-точь такие же костюм и шапку, как у еехозяйки. Далее они с сообщником где-то между Лондоном и Бристолем, скореевсего, когда поезд проезжал по туннелю, усыпляют миссис Каррингтон, а затем иубивают ее. Тело заталкивают под сиденье, а ее место занимает горничная. ВВестоне ей необходимо привлечь к себе внимание. Как это сделать? Ну например,дать щедрые чаевые разносчику газет, тогда он наверняка запомнит не только еещедрость, но и во что она была одета. Отъехав от Вестона, она выбрасывает нож вокно, чтобы обозначить место, где якобы произошло преступление, а затемпереодевается, или, может быть, просто надевает поверх костюма свой длинныйсветлый плащ. Из Таунтона она возвращается в Бристоль, где ее сообщник, ужесдавший в камеру хранения багаж, передает ей квитанцию, а сам и отправляется вЛондон. Она же, в соответствии со своей ролью, сидит и «ждет» свою хозяйку довечера на станции, потом отправляется в гостиницу, оттуда утром, как она исказала, возвращается в Лондон.

Джепп, возвратившись из поездки, подтвердил все моипредположения, сообщив, что известный преступник уже начал сбывать похищенныедрагоценности. Я знал, что этот человек, кем бы он ни был, внешне будет полнойпротивоположностью тому, кого описала Джейн Мэйсон. Когда же я узнал, что здесьработал Рыжий Злыдень, то все прояснилось окончательно.

— А как же граф?

— Чем больше я об этом думал, тем больше убеждался, что онздесь ни при чем. Этот джентльмен чересчур дорожит собственной шкурой, чтобыпойти на убийство. Это было бы не в его стиле.

— Ну, мосье Пуаро, — развел руками Холлидей, — я у вас внеоплатном долгу, и чек, который я подпишу после ленча, покроет лишь малуютолику этого долга.

Пуаро скромно улыбнулся и шепнул мне:

— Официально, конечно, все почести достанутся Джеппу, но,думаю, удовлетворение он вряд ли получит! В отличие от меня…

Мой друг Эркюль Пуаро, в прошлом глава бельгийской полиции,по чистой случайности столкнулся с нашумевшим в свое время делом Стайлса исумел раскрыть это преступление, что принесло ему широкую известность. Тогда онрешил посвятить себя распутыванию сложных криминальных дел. Получив ранение вбитве на реке Сомме во Франции, я был уволен из армии и поселился в Лондоне водной квартире с Пуаро. Зная из первых рук все деда, которыми он занимался, ярешил рассказать о наиболее интересных из них, начав с самого запутанного и сильнонашумевшего дела — преступления на балу Победы.