— Какие у тебя намерения?

— А что?

— Да так…

— Я получил шанс поразмыслить как следует, — ответил он, — инамерен объявить отбой. Честь удовлетворена. Нет смысла жать с этим на всехостальных. Но я не собираюсь отдавать себя в руки Рэндома на суд Линча. Теперьтвоя очередь. Какие намерения у Амбера в отношении меня? Следует ли мнеоглядываться через плечо?

— Никто пока ничего не говорил, ни в подтверждение, ни вотрицание этого. Но Рэндома сейчас в городе нет, а я сам только что вернулся. Ядействительно не имел возможности узнать, что думают по этому поводу другие.

Он снял солнцезащитные очки и изучил мое лицо.

— Тот факт, что Рэндом покинул город…

— Нет, я знаю, что он не охотится на тебя, — заверил я его,— потому что он в Каш… — Я попытался оборвать фразу с запозданием всего на одинслог.

— В Кашере?

— Я понял именно так.

— Какого черта он там делает? Амбер никогда раньше неинтересовался этим краем.

— Произошло одно… умерщвление, — объяснил я. — Идет какая-топеретряска.

— Ха! — заметил Люк. — Этот ублюдок наконец получил свое.Хорошо. Но… Эй! А зачем это вдруг вмешивается Амбер, а?

— Не знаю, — соврал я.

— Риторический вопрос, — засмеялся Люк. — Я понимаю, чтопроисходит. Должен признать, что у Рэндома есть стиль. Слушай, когда выяснишь,кого он посадил на трон, дай знать мне, хорошо? Я хочу быть в курсе дела всвоем родном городишке.

— Ну, разумеется, — сказал я, пытаясь определить, могут лимне принести вред такие сведения. В самом скором времени о нем узнают все, еслиуже не узнали.

— А что же еще происходит? Та особа, бывшая Винтой Бейль?…

— Пропала, — ответил я. — Неведомо куда.

— Очень странно, — задумчиво проговорил он. — Думается, мыеще увидим ее не раз. Я уверен, она была также и Гейл. Дай мне знать, если онавернется. Хорошо?

— Ладно. Ты хочешь снова порасспросить ее?

Он пожал плечами, а затем улыбнулся.

— Я думаю, есть и худшие способы провести время.

— Тебе повезло, что она не попыталась вынуть душу из тебя вбуквальном смысле слова.

— Я не так уж уверен, что она стала бы, — возразил он. — Мывсегда очень неплохо ладили. В любом случае, это не главная причина моеговызова.

Я кивнул, и так уже догадавшись об этом.

— Как дела у моей матери? — спросил он.

— Не шелохнулась, — ответил я. — Она в безопасности.

— Это уже кое-что, — проговорил он. — Знаешь, для королевы вкаком-то смысле недостаточно находится в таком состоянии. В состоянии вешалки.Ну, дела!

— Согласен, — сказал я. — Но что ты можешь предложить иное?

— Ну, хотя бы как-то освободить ее, — сказал он. — Что дляэтого потребуется?

— Ты поднимаешь очень щекотливый вопрос, — констатировал я.

— Я почему-то так и понял.

— У меня сильное подозрение, о Люк, что за этим делом сместью стояла именно она. Что именно она натравила на всех тебя. Например, стой бомбой. Или посоветовав собрать армию с огнестрельным оружием, способнымдействовать в Амбере. Пытаясь прикончить меня каждой весной. Попробовав…

— Ладно, ладно. Ты прав. Я этого не отрицаю. Нообстоятельства изменились…

— Да. Планы ее рухнули и она попала к нам в руки.

— Я имею в виду иное. Изменился я. Я понимаю теперь ее, илучше понимаю себя. Она не сможет больше вот так командовать мною.

— Это почему же?

— То путешествие в мир грез, которое я пережил… Оно сильнорасковало мою мысль. И в отношении ее, и в отношении себя. Теперь у менянашлось несколько дней подумать над тем, что значит кое-что из пережитого. И яне думаю, что она сможет провернуть со мной тот же номер, что бывало.

Я вспомнил привязанную к колу рыжую женщину, терзаемуюдемонами. Теперь, когда я подумал об этом, сходство действительно имелось.

— Но она мне все-таки мать, — продолжал он. — И я не хотелбы оставлять ее в таком положении. Каким соглашением можно добиться ееосвобождения?

— Не знаю, Люк, — ответил я. — Этот вопрос еще неподнимался.

— Но ведь она на самом деле твоя пленница.

— Но планы относительно ее касались нас всех.

— Верно. И я больше не стану помогать ей в них. А длявыполнения задуманного ей действительно нужен кто-то вроде меня.

— Правильно. И если она не получит твоей помощи, то чтопомешает ей найти, как ты выражаешься, кого-нибудь вроде тебя? Если мы ееотпустим, она по-прежнему останется опасной.

— Но вы теперь знаете о ней. Это сильно подорвет еемогущество.

— А возможно, сделает ее более хитрой.

Он вздохнул.

— Полагаю, в этом есть доля правды, — признался он. — Но онатак же продажна, как и большинство людей. Нужно всего лишь найти подходящуюцену.

— Я не могу себе представить, чтобы Амбер так вот откупилсяот кого-то.

— А я могу.

— Вряд ли это возможно, если данная особа уже здесь, вплену.

— Это немного осложняет дело, — признал он. — Но я думаю,что это едва ли является непреодолимым барьером. Только не в том случае, когдаона для вас полезнее свободной, чем как предмет мебели.

— Не улавливаю твою мысль, — сказал я. — Что ты предлагаешь?

— Пока ничего. Просто прощупываю тебя.

— Достаточно честно. Но вот так, с ходу, я как-то не могупредставить, чтобы сложилась описанная тобой ситуация. Ценнее для нассвободная, чем пленница… Полагаю, нам следует выяснить, что для нас ценно. Ноэто всего лишь слова.

— Я просто пытаюсь закинуть удочку, пока работаю над этим.Какая у тебя сейчас самая главная забота?

— У меня? Лично? Ты действительно хочешь знать?

— Можешь не сомневаться.

— Ладно. Мой рехнувшийся братец Юрт, очевидно, сговорился сколдуном по имени Маска там, в Замке. Эта парочка затеяла достать меня. Юртсделал попытку не далее, чем сегодня в полдень, но я вижу в этом скорее вызовсо стороны Маски. И намерен вскорости заняться ими всерьез.

— Эй! А я и не знал, что у тебя есть брат!

— Сводный брат. Есть также и пара других. Но с ними я лажу.А Юрт уже давно охотится за мной.

— Это действительно кое-что. Ты никогда не упоминал о них.