Красота! То что нужно для первого дня знакомства с такимбольшим начальством!..

— Мы уже почти пришли, — сказал американец, когда онипереходили площадь. — Сейчас сядем в машину, и все будет о'кей.

Вот интересно, у него машина с водителем или нет? По табелио рангах должна быть, разумеется, с водителем! И водитель, разумеется, свой, из«Англии»! Она же присутствовала на совещании, когда за каждым из американскихначальников закрепляли машину и шофера! Присутствовала, а теперь не помнит!..

Нет, твердо решила Надежда. Если машина с водителем, я в неене сяду. Площадь перебегу, а там и гостиница рядом, как-нибудь!.. В порваннойюбке, да еще с американцем возвращаться из скверика перед Адмиралтейством!..

Никакого водителя в лимузине не оказалось.

Дэн Уолш распахнул дверь:

— Садитесь!

Надежда неловко плюхнулась и опять схватила себя за зад,проверяя, прилично ли расположилась юбка и не видно ли хоть теперь ее трусов!

Он сел на водительское место и посмотрел на нее. Она всещупала и поправляла складки. Вот Лидочке рассказать, не поверит!..

— Где вы живете?

— На Каменноостровском проспекте! Это далеко, и вы.., городане знаете. Вы меня лучше к «Англии» подвезите, я прошмыгну тихонечко, а тамчто-нибудь придумаю.

— Город я знаю! — возразил Дэн Уолш энергично. — Я жеготовился к поездке!

Он вырулил со стоянки перед Исаакиевским собором подсветофор и включил левый поворотник.

— Это и есть памятник Петру Первому?

— Нет! Это Памятник Николаю Первому! Петр на набережной! Мынемного до него не дошли, когда…

— Когда на вас напали.

— Ну да. Про этот памятник говорят, что он все поспешает заПетром, но догнать никогда не сможет.

— Почему?

— Потому что Петр был великий император, а Николай так,ничего особенного. Его не особенно любили, потому что он казнил декабристов имногих сослал на каторгу и вечное поселение.

— В Сибирь?

— В Сибирь.

— А что сделали декабристы?

— Да ничего такого. Всего лишь подняли восстание противцаря.

— Значит, царь правильно сделал, что их сослал?

— Боже мой, ну разве можно так прямолинейно оцениватьисторию! Генерал Ли правильно воевал против северян или не правильно?

Полковник Дэн Уолш выехал на Большую Морскую, осторожноперебрался через ямину, принял вправо от какого-то сумасшедшего на спортивноймашине и посмотрел на Надежду с удовольствием.

— Вы знаете историю Соединенных Штатов?

— Нет, не знаю. Вернее, знаю только то, что когда-топроходила в школе.

— Вас в школе учили истории моей страны?!

— Странно, что вас не учили истории моей, — язвительносказала она. — Впрочем, вас-то, наверное, как раз учили! В вашей лучшей в миреразведшколе!

— Я не разведчик.

— Ну какая разница!

— Очень большая. Почему-то моя бывшая жена тоже считала меняразведчиком, хотя я сто раз говорил ей, что безопасность и разведка — эторазные ведомства.

Надежда махнула рукой:

— Мой бывший муж тоже никогда не понимал, чем я занимаюсь наработе! Ему все казалось, что гостиница — это такой.., притон, понимаете?

— Притон?

— Ну да! Гнездо разврата. Ну, что делает портье, к примеру?Стоит за конторкой и строит гостям глазки!

— Глазки?

— Ну, то есть заигрывает с ними, понимаете? А то, что мненужно поселить, сдать на регистрацию документы, не перепутать счета, взятьименно столько денег, сколько нужно, — это все ерунда! Кроме того, мы решаеммиллион бытовых проблем, ведь люди приезжают к нам в гости, и им должно бытьудобно! Лидочка всегда говорит, что главная наша забота — чтобы было удобногостям, а начальству, владельцам — это все потом! Однажды приехалаписательница, пошла на улицу и упала. Приходит в отель, а у нее куртка спередився в грязи, и джинсы, и ботинки! А по правилам вещи в стирку забирают толькоутром, понимаете?! А ей в этой куртке завтра на какую-то встречу, и ее в лицовсе знают, кто книги читает! И она меня умоляет помочь, и, конечно, я ейпомогла! И всем помогаю!

— Вы давно работаете?

— Пять лет. Я как раз и начинала портье, за стойкой стояла,а теперь я начальник службы, и мне очень нравится!

Тут она вспомнила, что должна говорить ему, куда ехать, и судивлением обнаружила, что они уже переезжают мост.

— Послушайте, — сказала она недоверчиво. — А вы вправдуизучали карту города?

— Конечно.

— И запомнили, где именно находится Каменноостровскийпроспект?

— Санкт-Петербург простой город, — ответил Дэн Уолш. —Солнце садится, очень красиво, правда?

— Правда.

Они немного полюбовались на солнце, тем более что движениена мосту застопорилось.

— Париж сложнее, — продолжал Уолш. — Стамбул еще сложнее. Язнаю столько городов! Иногда они мне снятся. Но лучше всего я знаю Париж. Когдаменя отправят на пенсию, я пойду работать в парижское такси. У меня будетмашина с шашечками и надписью «Такси паризьен», я научусь курить трубку, заведусебе синий берет и бульдога. Бульдог будет сидеть на переднем сиденье, и я будуразговаривать с ним по-французски, когда мы станем поджидать пассажировнапротив «Комеди Франсез».

— Вы говорите по-французски?

— Нет, — сказал американец беспечно. — Но у меня же будетфранцузский бульдог, и сам я буду французский таксист, так что придетсявыучить.

Надежда сбоку посмотрела на него.

Странно было ехать в лимузине в порванной юбке с начальникомслужбы безопасности американского президента и разговаривать про парижскоетакси и бульдогов!

— Здесь нужно развернуться. Сквозной проезд закрыли, потомучто затеяли ремонт.

— Налево или направо?

— Прямо, а на светофоре налево, под стрелку.

Надежда потерла нос, который, кажется, был чем-то испачкан.

Ну да, она же вытирала его грязной рукой, когда упала!Господи, скорее бы домой, скорее бы в ванну, осмотреть повреждения, снятьразодранную юбку и позвонить Лидочке! Может, хоть она скажет, что теперь делатьс американцем, который почему-то оказался лучшим другом.