Потом пили пятичасовой чай, а вскоре вслед за тем возвратиласьиз Лондона миссис Спрот.

– Надеюсь, Бетти была хорошей девочкой и слушалась? – сразуже громко осведомилась она.

На что ее малолетняя дочь односложно ответила:

– Дам!

Но это не было угрозой, а означало всего лишь просьбу, чтобыей положили еще ежевичного джема.

Миссис О'Рурк хмыкнула в кулак, а молодая мамаша с укоризнойпроизнесла:

– Бетти, дорогая!

Миссис Спрот тоже уселась за стол, выпила несколько чашекчая и принялась возбужденно рассказывать о том, что ей удалось купить вЛондоне, и как был переполнен поезд, и что рассказал ее соседям по купе недавновернувшийся из Франции военный, и как продавщица в галантерейном отделе еепредупредила, что чулки скоро исчезнут из продажи.

Словом, самый нормальный разговор. Он еще продолжался потом натеррасе, куда все перебрались, поскольку дождь прошел и сияло солнце.

Среди сидящих на воздухе жильцов жизнерадостно сновалаБетти, спускалась по ступенькам в сад, забиралась зачем-то в кусты ивозвращалась то с лавровым листиком, то с горстью камешков, которые клалакому-нибудь на колени, горячо и неразборчиво объясняя, что они должны собойизображать. От взрослых участия не требовалось, кто-нибудь время от временитолько скажет: «Правда, дорогая? Очень мило!» – и этого с нее было довольно.

Обычный вечер в приморском пансионе. Разговоры, сплетни,пересуды о войне – сможет ли Франция теперь собраться с силами? Удастся лиВейгану[54] навести порядок? Как дальше поведет себя Россия? Хватит ли сил уГитлера, чтобы завоевать Британские острова? Падет ли Париж, если линия фронтаостанется не выровненной? А правда ли, что?.. Говорят, будто... Ходят слухи...

Обычная болтовня на политические и военные темы.

Таппенс сидела и думала: «Вот говорят, болтуны – пособникиврага. Неправда, они – предохранительный клапан. Люди получают от болтовниудовольствие. Она придает силы сносить тяготы и тревоги».

Сама Таппенс тоже внесла ценный вклад в это пиршествоболтунов.

– Мой сын говорит... – начала она. – Это, конечно, сугубомежду нами, вы понимаете...

Миссис Спрот вдруг спохватилась, взглянула на часы.

– Ах ты боже мой! Уже почти семь! Ребенка давно пораукладывать. Бетти! Бетти!

Бетти уже некоторое время не показывалась на террасе, но досих пор никто ее не хватился.

Миссис Спрот крикнула громче, теряя терпение:

– Бе-е-ети-и-и! Куда она подевалась?

Миссис О'Рурк с усмешкой ответила:

– Бедокурит, поди, в укромном уголке. С ними всегда так: разпритихли – добра не жди.

– Бетти! Ты что, не слышишь?

Девочка не отзывалась. Миссис Спрот поднялась.

– Придется пойти за ней, – раздраженно сказала она. – Кудаона могла деться, непонятно.

Мисс Минтон высказала предположение, что она где-нибудьпрячется, и Таппенс, по воспоминаниям собственного детства, предложилазаглянуть в кухню. Однако Бетти нигде не было, ни в доме, ни снаружи. Дамыисходили весь сад, посмотрели во всех комнатах. Девочка исчезла.

Миссис Спрот начала сердиться.

– Ах, какая скверная девчонка! Неужели она могла выйти наулицу?

Они вдвоем с Таппенс подошли к воротам и посмотрели вдольулицы – в гору и под гору. Ни живой души. Только у дверей гостиницы «СвятойЛюциан», что напротив через улицу, – мальчик-посыльный, держа велосипед,разговаривал со служанкой.

Таппенс потянула миссис Спрот на ту сторону, и миссис Спротспросила, не видели ли они маленькую девочку. Оба отрицательно покачалиголовой, но потом служанка вдруг припомнила:

– Совсем маленькая, в зеленом клетчатом платьице?

– Да, да! – взволнованно подтвердила мать.

– Я видела, с полчаса тому. Ее вела вниз женщина.

Миссис Спрот с недоумением переспросила:

– Женщина? Какая женщина?

Девушка замялась.

– Н-ну... Странноватая такая из себя. Иностранка, наверно.Одета не по-нашему. Без шляпы, на голове вроде платок, и лицо необычное, тоже,как бы сказать, странноватое. Я уже раньше ее здесь раза два видела в последнеевремя, и, если по-честному, мне показалось, что у нее не все дома... если выменя понимаете, – добавила девушка для полной ясности.

А Таппенс вдруг вспомнила лицо, выглядывавшее из кустов, иохватившее ее тогда невесть откуда взявшееся дурное предчувствие. Но какаясвязь между той женщиной и Бетти?

Впрочем, задумываться было некогда – миссис Спрот чуть неповалилась ей на руки.

– О-о, Бетти! Моя маленькая Бетти! Ее похитили! Она... Какаяс виду была та женщина? Вроде цыганки?

Таппенс убежденно покачала головой.

– Нет, она блондинка, очень светлая блондинка, с крупнымскуластым лицом и голубыми, широко расставленными глазами. – И, видя недоумениемиссис Спрот, поспешила объяснить: – Я тоже видела эту женщину, сегодня днемона выглядывала из-за кустов в нашем саду. И раньше я ее замечала. Один раз онаразговаривала с Карлом фон Дейнимом. Видимо, это она и есть.

Служанка подтвердила:

– Точно! Светлая блондинка. И придурковатая немного с виду,ничего не понимала, что ей говорят.

– О боже, – стонала миссис Спрот. – Что мне делать?

Таппенс обняла ее за плечи.

– Пойдемте вернемся в дом, вам надо выпить глотокчего-нибудь крепкого, а потом позвоним в полицию.

Миссис Спрот покорно пошла с ней, потерянно бормоча на ходу:

– Не представляю себе, как Бетти могла пойти с незнакомойтетей?

– Она еще совсем крошка. Не научилась бояться незнакомыхлюдей, – объяснила ей Таппенс.

– Наверно, какая-то ужасная немка! – слабым голосом сказаламиссис Спрот. – Она убьет мою Бетти!

– Вздор, – твердо возразила Таппенс. – Все будет хорошо.Должно быть, она просто немного не в своем уме.

Но сама не верила в то, что говорила, ни на минуту неверила, что та женщина со светлыми волосами и неподвижным лицом – простоневменяемая.