Карл! Может быть, Карл что-то знает. А вдруг он тоже как-тос этим связан? Но несколько минут спустя она уже в это не могла поверить. Карлфон Дейним не меньше других был обескуражен и потрясен случившимся.

Как только положение стало ясным, командование взял на себямайор Блетчли.

– Итак, милая дама, прошу вас сесть, – распорядился он. –Вот, выпейте пару глотков, это бренди, вам не повредит. А я немедленно звоню вполицию.

Миссис Спрот остановила его:

– Подождите, может быть, что-нибудь... – и побежала вверх полестнице в свою и Беттину комнату.

Через минуту раздались ее шаги. Она с безумным видом сбежалапо ступеням и схватила майора Блетчли за руку, в которой он уже держалтелефонную трубку.

– Нет, нет! – задыхаясь выговорила она. – Нельзя... Ни вкоем случае...

И, разрыдавшись, упала в кресло. Все окружили ее.

Через минуту или две миссис Спрот овладела собой, селаровнее, поддерживаемая миссис Кейли, и протянула им то, что было у нее в руке.

– Я нашла эту бумагу на полу у себя в комнате. В нее былзавернут камень, заброшенный в окно. Вы только посмотрите.

Томми взял у нее листок, развернул. Это оказалась записка,написанная необычным, явно не английским почерком, жирными, крупными буквами:

ВАШ РЕБЕНОК У НАС. ОН В БЕЗОПАСНОСТИ. СО ВРЕМЕНЕМ ВЫПОЛУЧИТЕ ИНСТРУКЦИЮ, КАК ВАМ СЛЕДУЕТ ПОСТУПИТЬ. ЕСЛИ ОБРАТИТЕСЬ В ПОЛИЦИЮ,РЕБЕНОК БУДЕТ УБИТ. НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ГОВОРИТЕ, ЖДИТЕ РАСПОРЯЖЕНИЙ. А НЕ ТО...

И вместо подписи череп и скрещенные кости.

Миссис Спрот тихо стонала:

– Бетти... Бетти...

И тут все разом заговорили.

Миссис О'Рурк: «Грязные убийцы!» – Шейла Перенья: «Подлецы!»– Мистер Кейли: «Немыслимо! Невероятно! Не могу поверить! Какая-то дурацкаяшутка». – Мисс Минтон: «Ах, бедная милая крошка!» – Карл фон Дейним: «Непонимаю. Не может быть».

И все эти голоса перекрывал зычный баритон майора Блетчли:

– Бред собачий. Попытка запугать. Надо немедленно уведомитьполицию. Они там быстро разберутся.

Он снова потянулся к телефону. И снова был остановленотчаянным материнским воплем миссис Спрот.

Он попробовал прикрикнуть на нее:

– Но позвольте, многоуважаемая! Мы обязаны. Это всего лишьжалкая попытка сбить нас со следа негодяев!

– Ее убьют!

– Вздор. Они никогда не посмеют.

– Говорю вам, я этого не допущу! Я – мать, и решать мне.

– Разумеется, разумеется. Именно на это они и рассчитывают.Ваши чувства вполне естественны. Но поверьте мне, солдату и бывалому человеку:полиция, вот что нам сейчас нужно!

– Нет!

Блетчли обвел глазами стоящих вокруг, ища поддержки.

– Медоуз, вы согласны со мной?

Томми, подумав, кивнул.

– Кейли? Вот видите, миссис Спрот, Медоуз и Кейли думают какя.

Миссис Спрот возразила с неожиданной убежденностью:

– Мужчины! Что вы понимаете? Вы спросите у женщин!

Томми встретился взглядом с Таппенс. Таппенс тихим, дрожащимголосом проговорила:

– Я... я согласна с миссис Спрот.

А про себя она думала: «Дебора! Дерек! Если бы речь шла оних, я была бы того же мнения, что и она. Томми и другие, конечно, правы, я знаю,но все равно, я бы не смогла. Не могла бы пойти на такой риск».

Миссис О'Рурк сказала:

– Ни одна бы мать на свете не согласилась так рисковать, тути спрашивать нечего.

Миссис Кейли невразумительно пробормотала:

– Да, по-моему, все-таки, знаете ли... – и, не договорив,смолкла совсем.

Мисс Минтон с придыханием произнесла:

– Ах, известны такие ужасные случаи. Мы в жизни не простимсебе, если с дорогой малюткой Бетти произойдет несчастье.

Таппенс обернулась и спросила:

– А вы, мистер фон Дейним? Вы молчите?

Голубые глаза Карла блестели, лицо застыло, словно маска. Онмедленно, с трудом проговорил:

– Я иностранец. Я не знаком с английской полицией –насколько надежно, оперативно там работают.

Открылась входная дверь, появилось еще одно заинтересованноелицо – раскрасневшаяся миссис Перенья. Она, видно, спешила по улице в гору.

– Что случилось? – спросила она строго. Это говорила уже неуслужливая, любезная хозяйка приморского пансиона, а властнаяженщина-командирша.

Ей принялись рассказывать – вразнобой, в несколько голосовсразу, но она быстро схватила суть.

И в то же мгновенье стало очевидно, что впредь распоряжатьсябудет она, и никто другой. Ей принадлежит здесь верховная власть.

Миссис Перенья взяла записку. Повертела. Отдала назад. Судее был твердым и окончательным:

– Звонить в полицию? Бесполезно. Наломают дров, нельзярисковать. Возьмем это дело в собственные руки. Сами будем искать девочку.

Блетчли пожал плечами:

– Ладно, давайте. Коль скоро вы отказываетесь звать полицию,нам только это и остается.

Томми сказал:

– Они нас не намного опередили.

С полчаса, по словам служанки, вспомнила Таппенс.

– Хейдок! – оживился Блетчли. – Вот человек, который намнужен! У него есть машина. Женщина с примечательной наружностью, говорите вы?Иностранка? За ней наверняка тянется след, по которому мы сможем ее настичь.Пошли, нельзя терять ни мгновенья. Вы с нами, Медоуз?

Миссис Спрот поднялась с кресла.

– Я тоже с вами, – проговорила она.

– Но, уважаемая дама, предоставьте нам...

– Я с вами.

– Что ж. Ладно.

Он уступил, пробурчав себе под нос что-то насчетнепобедимости слабого пола.

В результате, когда капитан-лейтенант Хейдок, сдостохвальной флотской смекалкой разобравшись в ситуации, уселся за руль, рядомс ним на переднем сиденье поместился Томми, а сзади – майор Блетчли, миссисСпрот и – Таппенс; ее не отпускала от себя миссис Спрот, она к тому же былаединственным человеком (не считая Карла фон Дейнима), видевшим воочиютаинственную похитительницу.