В подземелье стало тихо. Никто больше шестиклассникаФандорина не звал.

Глаза немножко привыкли к мраку, разглядели впереди что-тобольшое, прямоугольное.

Десять шагов вперед – и хорош, сказал себе Ластик. Это будетпо-честному.

Набрал побольше воздуха, обхватил себя за ребра, чтобпоменьше стучало сердце, и отсчитал шаги:раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь-девять-десять.

Остановился. По-прежнему тихо. Прямоугольное, большоеоказалось старым кузовом от грузовика – только и всего.

– Кто тут? – спросил Ластик слегка подрагивающим голосом.

Никакого ответа.

Ну и пожалуйста, подумал он с облегчением. Не хотитеотзываться – не надо, а мне в школу пора.

Повернулся и поскорей двинулся к выходу.

Что же это был за голос? Может, просто сквозняк дул: с-с-с,с-с-с, а ему померещилось: «Эрас-сст, сссюда»? Если, когда вернется из школы,решетка все еще будет незаперта, надо взять фонарик и забраться снова…

Он аккуратно прикрыл дверь, чтобы отсутствие замка небросалось в глаза, и быстро зашагал в сторону улицы, не догадываясь, чтоглавные потрясения этого утра впереди.

Чтобы попасть на Солянку, нужно было пройти подворотней. Нооказалось, что сделать это совсем не просто. Проход предназначалсяисключительно для пешеходов – посередине арки из асфальта торчал железныйстолбик, не дававший машинам заехать во двор. И вот к этому столбику кто-топривязал огромную немецкую овчарку. Судя по рычанию и вздыбленной шерстиовчарке это очень не нравилось. Дергая длинный поводок, она металась от стены кстене. Задрала голову, истерично залаяла – под сводом заметалось гулкое эхо.

Неожиданное препятствие оказалось исключительно некстати.Экспедиция в подвал заняла не так мало времени. Теперь нужно было торопиться,чтобы не опоздать в школу, а тут здрасьте вам. Ластик мог пройти кружным путем,через другие дворы, а потом переулком, но это лишних минут пять, и тогда кзвонку точно не успеть.

Ластик завертел головой во все стороны – нет ли хозяинаовчарки. Во дворе было пусто. Виданое ли дело? Привязали в проходе этакого змейгорыныча и ушли!

Шестиклассник прижался к самой стене, попробовалпротиснуться мимо собаки.

Псина зарычала, натянув поводок, приподнялась на задниелапы, и стало ясно, что не протиснешься – достанет и оттяпает полруки илиполноги. Ластик тоже показал ей свою хромко-бальтовую дужку на зубах и сказал«р-р-р», но большого впечатления не произвел.

Рассусоливать было некогда, проблему требовалось решить, икак можно быстрее.

Ластик достал сверток с мамиными полезными бутербродами.Отломил кусок – кинул через овчарку, справа от столбика.

Собака кинулась, вмиг проглотила колбасу, но вместоблагодарности оглянулась на Ластика и зарычала еще свирепей. Вот вредная тварь!

Шестиклассник переместился к противоположной стене, кинулдругой кусок. В один прыжок овчарка подлетела к нему, сожрала.

Ластик сделал шаг вперед – чудище с лаем кинулось к нему. Онпопятился, одновременно перемещаясь вправо. Пока всё шло по плану.

Достал второй бутерброд, отломил половинку, перекинул черезпса. Тот подпрыгнул, не достал и бросился подбирать.

Снова переместившись к левой стене, Ластик швырнул последнийкусок, который тоже был незамедлительно сожран. Но гнева на милость собака несменила. Стоило Ластику сделать шажок вперед – и злюка опять метнулась к нему сразинутой пастью.

Однако сделав два круга справа налево, овчарка дваждыобмотала поводок вокруг столбика, и теперь Ластик сумел, прижавшись к стене,проскользнуть мимо. Пес рвал ремешок, давился лаем и чуть не задохнулся отярости, но помешать не мог – только слюной обрызгал.

Показав обманутому разбойнику язык, шестиклассник быстрозашагал по улице. Операция «Полезная колбаса» заняла не больше минуты. Абутербродов Ластику было не жалко, школьные сосиски с картофельным пюре емунравились гораздо больше.

Свернув в Подколокольный переулок, он перешел на рысцу. Дозвонка оставалось всего семь минут.

На углу Малого Ивановского переулка, привалившись спиной кводосточной трубе, сидел бомж. Надо сказать, что бездомных, вконец спившихсяоборванцев в этих местах водилось немало. Папа говорил, что их тянет сюда, наХитровку, запах прошлого. Сто лет назад здесь был самый жуткий в Москветрущобный район. В дешевых ночлежках и притонах жили тысячи бродяг, воров,нищих. Даже полиция опасалась заглядывать на Хитровку после наступлениятемноты. По мнению папы, нынешние бомжи, облюбовавшие этот микрорайон, былизаконными преемниками старинного племени «хитрованцев», о которых написаностолько романов, повестей и рассказов.

«Законный преемник», вытянувший ноги поперек тротуара, былиз бомжей самого последнего разбора. Грязный, опухший от пьянства, одетый вкошмарное рванье, он что-то клянчил заплетающимся языком у женщины схозяйственной сумкой. Та послушала-послушала и возмущенно отмахнулась:

– Ишь чего захотел! Ну нахал! И пошла дальше, качая головой.Тут с бомжом поровнялся Ластик.

– Пацанок, выручи! – просипел тот.

– У меня денег нет, и еще я в школу опаздываю, –скороговоркой ответил шестиклассник.

– Да есть деньги, вот, – показал пьяница две мятые бумажки.– Загибаюсь я. Помоги, а?

– Вам плохо? – остановился Ластик. – Вызвать «Скоруюпомощь»?

Если человеку плохо, это ведь важней, чем опоздать на урок.Даже если на геометрию.

– Плохо мне, пацанок. Совсем кранты. Трубы горят. – Бомжпохлопал себя по груди.

– Что?

– До улицы дополз и сдох – ноги не идут. Если сейчас неприму – всё, карачун. Палатку на углу знаешь? Слетай, а? Мне не дойти. Возьмичекушку. Помру я без нее.

– Чего взять? – не понял Ластик.

– Живой воды. Ну, водяры. Вот деньги. Только не киньбольного человека, не удери, а?

Лишь теперь до Ластика дошло.

– Да что вы, дяденька! Мне водку не продадут, я маленький.Вы кого-нибудь взрослого попросите.

– А ты скажи: «Тетя Люсьен, Миха доходит». Люська даст, онабаба добрая. Выручи, малый. Ей-богу, подыхаю.