Как и предполагал Кудесников, дверь немедленно распахнулась,и на пороге возникла пухленькая женщина в халате, накинутом поверх ночнойрубашки. Двумя руками она приглаживала вздыбленные кудряшки. Глаза у нее былииспуганными.

— Наводнение? Да этого не может быть! Я всегда водувыключаю! Ой, какая киса…

Киса индифферентно висела под мышкой у Арсения, томножмурясь.

— Его зовут Мерседес. Давайте быстренько вместепосмотрим, что происходит, а то у нас все полки в ванной размокли.

— Вот, идите сюда, — повела его в глубину квартирыНаталья. — Смотрите, все сухо!

Кудесников правильно рассчитал, что Заботкина примет его заочередного хахаля разбитной соседки снизу.

— Действительно сухо! — озадаченно согласился он,отстегнув цепочку от ошейника и легонько наподдав коту под зад. Тот вприпрыжкуунесся в комнату. Хозяйка ничего не заметила. — Наверное, это где-то междуперекрытиями трубы разошлись. Нужно срочно водопроводчика вызывать. Раз уж явас разбудил… Вы позволите?..

Они вдвоем отправились в гостиную, причем хитрый Арсенийдаже не подумал застегнуть рубашку. Женщины всегда были падки на его тело, да инемудрено — высокий, стройный, обаятельный и умный, он производил на нихсногсшибательное впечатление. Торс его был поджарым и загорелым, мышцытвердыми, а глаза — ясными и беззастенчивыми.

Сначала они с доверчивой Татой искали телефон ЖЭКа, потомсыщик звонил воображаемому водопроводчику и требовал немедленно прислатьспасательную водопроводческую бригаду. Когда пришло время выманивать из-подкресла кота, хозяйка уже болтала без умолку. Однако — увы! — о том, чтоквартира рядом сдается, она и понятия не имела. И Папаскина ни разу в глаза невидела. Единственное, что удалось установить Кудесникову, это то, что новыйжилец не шумел по ночам, не ронял мебель и не устраивал оргий.

Мерседес вылезать не желал, и Арсений вознамерился былоподнять кресло в воздух, лишив кота убежища, однако в этот момент снаружидонесся страшный грохот — на лестничной площадке кто-то изо всех сил шарахнулдверью.

— Минуточку! — поднял руку сыщик, и Тата замерла,преданно глядя на него. — Оставайтесь тут, я пойду посмотрю, что тамтакое.

Во входной двери имелся «глазок», который давал хорошийобзор, и Кудесников припал к нему, опершись на дверь обеими руками. То, что онувидел, заставило его крякнуть от досады. На лестничной площадке, прямо передквартирой Папаскина стоял тот самый тип со свисающей челкой, которого сыщикзасек в подъезде. И сейчас он повторял все его недавние манипуляции! Вытащилрубашку из штанов и расстегнул пуговицы, обнажив жалкий впалый живот ибезволосую грудь. Потом разлохматил чуб и потер кулаками глаза.

— Идиот! — прошептал Арсений и уже собралсявыскочить и остановить подражателя, но не успел.

Тот протянул руку к звонку и нажал на кнопку. Дверьоткрылась сразу. Судя по недавнему грохоту, уже во второй раз. На порогепоявился Папаскин, которого было плохо видно, зато хорошо слышно.

— Вот что, молодой человек, — злобно сказалон. — Или вы немедленно уберетесь отсюда, или я вызову милицию!

— Но вы на-на-на… На нас те-те-те… Течете! —сообщил тот, мотнув головой.

Было ясно, что он классически заикается и ему трудновыговорить фразу без запинки.

— На кого — на вас? — спросил Папаскин, возвысивголос. — Кто вы такие? Откуда вы? У меня в ванной комнате сухо, как вСахаре. Я в эту ванную даже мыла не приносил!

В ответ на его выкрики распахнулась сначала одна дверь —слева, потом вторая — справа. Кудесников, не желая оставаться в стороне отпроисходящего, тоже приоткрыл дверь и осторожно из-за нее высунулся. На порогепервой квартиры возвышалась мощная старуха в ситцевой ночной рубахе и лохматыхшерстяных носках. На груди у нее лежала тощая коса, похожая на старую веревку.

— Говорите громче! — гаркнула она басом. — Яничего не слышу! Чего надо? Чего вы звонили?

— Я о-о-о-о… ошибся, — выплюнул нарушительспокойствия.

— Громче! — потребовала старуха.

— О-о-о…

На пороге второй квартиры нарисовался заросший щетиной досамых ушей мужик в боксерских трусах и короткой футболке, на которой былонаписано «Опа!». Мужик был приземистым и кулакастым.

— Это ты звонил, штырь? — недружелюбно спросил он,почесывая живот. — Хотел чего?

— Он ко мне звонил, — объяснил Папаскин. — Ятут квартиру снимаю… Говорит, сосед снизу. Говорит, я на них протекаю. А как ямогу протечь, когда я даже воду не включаю? Чаю не пью, руки не мою, в туалетне хожу…

Кудесников окинул бухгалтера цепким взглядом. Одетполностью, и обмундирование в абсолютном порядке. Никаких признаков того, чтоон торопливо влезал в брюки. Судя по всему, любовницы у него действительно нет.Вряд ли также Папаскин переодевается здесь в женское платье и красуется передзеркалом. Загадочно.

— С какого такого низу? — спросил между тем мужикв трусах и посмотрел на визитера с подозрением. — Из какой ты, говоришь,квартиры?

— Ко-ко-ко… Которая под ни-ни-ни… под ним. — Идиотс челкой мотнул подбородком на Папаскина.

Именно идиот. Кудесников мгновенно смекнул, что сейчасбудет. Судя по всему, мужик в трусах был не кто иной, как тот самый экспедиторпо фамилии Чуканов, который бегал к любовнице на третий этаж. Он говорил жене,что работает до утра, и оставлял ее одну. А потом среди ночи появляется этотполураздетый крендель. Выходит, жена экспедитора в его отсутствие не скучает. Ивряд ли муж оставит такую горячую новость без внимания. Мужчины легко изменяютженам и никогда не прощают жен за измены.

— То есть ты говоришь, что заливает двадцать третьюквартиру?! — вздыбился Чуканов.

— Д-д-д… Ва-ва-ва… Да.

— Говорите громче! Я ничего не слышу! —прогрохотала старуха, выставив вперед одно ухо. Предварительно она заправила занего выбившуюся из косы прядь. Было ясно, что она сгорает от любопытства.

— Это между перекрытиями трубы разошлись! —совершенно неожиданно для Кудесникова сообщила Наталья Заботкина, выглянув из-заего плеча. — У меня тоже все сухо, а внизу — потоп!

— Кто утоп?! — закричала старуха и вытянула шею,ощупывая глазами всех по очереди.

— Значит, ты из двадцать третьей? — спросилЧуканов. От его сладкого голоса веяло чем-то зловещим. При этом он повел плечамитак, словно разминал их перед броском. — Значит, тебя там пригрели, да?Кто ты вообще такой, штырь? А ну-ка, доложи!

— Ой! — сказала Заботкина и закрыла ладонью рот.

— Тата, вам лучше уйти, — решил Кудесников, нежноразвернул ее и придал некоторое ускорение. — Кажется, сейчас тут будетнебольшая свалка… Если я быстренько ничего не придумаю, — пробурчал онсебе под нос.