Я уставилась на свою подружку. Это она что-то специально с ним делает? Но как?

— Фиби, прекрати, — прошипела я. — Он же сейчас проиграет, и этот противный принц пройдёт в следующий тур.

Улиточка виновато на меня посмотрела, последний раз моргнула, а потом спряталась в домике, став похожей на снежок — шубка у неё сегодня была такая же белая, как и мой наряд.

Над столом второго эльфа и противного принца звякнул колокольчик, и я даже привстала, чтобы посмотреть, кто же выиграл.

— Мошенник! — заорал ринтарнский принц, грохнул кулаком по доске и вскочил. Фигуры посыпались на пол.

— Это не я! Мне подкинули! — взвизгнул за соседним столом маг, имя которого я так и не запомнила, и тоже вскочил, привлекая всеобщее внимание. Из широкого рукава выпали белый конь и белая ладья.

— Жулик! Это моё! — взвился со своего места казначей, у которого увели из-под носа две фигуры. А я мысленно сделала пометку, что надо бы намекнуть папеньке о проверке расходов и доходов и пройтись по сокровищнице с описью, а то мало ли что у нас ещё увели. Под присмотром такого-то бдительного стража.

— Я не про него! — взревел принц Ринтарннии.

— А я про него! — не менее грозно заорал казначей. Стражники подбежали к жуликоватому жениху и быстро заломили ему руки за спину, а наш почтенный маг накинул на своего коллегу заклинание, временно не дающее колдовать.

Не выдержав шумного зрелища, в обморок упал сын первого министра — он с самого начала выглядел бледным и несчастным. Да и папенька упоминал, что ему вчера хорошо досталось.

Этого вынесли.

— Он колдовал! — продолжал орать ринтарнский принц, тыча пальцем в дядь… в эльфа.

— Он не колдовал, — возразил наш маг, который внимательно наблюдал за всем происходящим в зале. — Во всяком случае, ничего не делал с фигурами. На доски наложены чары. При применении магии был бы звуковой сигнал.

Маг запустил маленькую молнию в доску Ырка, и тут же раздался такой страшный рык, что мурашки побежали по коже.

Орк выхватил топор и встал в боевую стойку, готовый сражаться с невидимым зверем. Все обернулись на него. Дамир с Ратмиром, пользуясь всеобщим замешательством, поменялись местами, а Остролист переставил одну из своих фигур на соседнюю клетку. Я и сама заметила это совершенно случайно и уже открыла рот, чтобы рассказать про обман, но тут главный скандалист особенно громко заорал:

— Значит, он мухлевал! Я должен был выиграть! Задержите его!

Второй эльф медленно встал. И сделал это так внушительно, что все тут же замолчали. От фигуры в традиционном одеянии хозяина зимы вдруг повеяло такой мощью, что я моментально вспомнила все сказки, где он карал предателей и замораживал целые города. И, кажется, не я одна это вспомнила.

Воцарилась тишина. Воздух словно вымерз. Даже папенька с Кёртисом прекратили шептаться, а стражники бряцать доспехами. Муха, надоедливо кружащаяся по залу вот уже час, ударилась в грудь Ырка и упала к его ногам. Я бы на её месте тоже упала в обморок от накала страстей. Но для принцессы такое поведение было непростительно, так что приходилось держаться. Я лишь вцепилась в подлокотники трона и во все глаза смотрела на второго эльфа, боясь и одновременно желая, чтобы он преподал урок скандалисту.

Эльф поднял руку, пошевелил пальцами. На ладони появилось что-то непонятное — словно перепутанный клубок светящихся нитей. А потом они вытянулись, переплелись и стали… ледяным посохом. Сходство с дядькой Морозом стало полным — только острые уши мешали окончательно поверить в то, что у меня в замке настоящий хозяин зимы.

Он с удивлением посмотрел на дело рук своих, потом крутанул посох, примериваясь к весу, и ударил им об пол. Во все стороны разбежались ледяные дорожки, в воздухе закружились снежинки, а присутствующих сковал страх — все как один сглотнули. Даже я. И Фиби.

Дядька Мороз перевёл взгляд на принца Ринтарнии и медленно произнёс.

— Ты плохо вёл себя в этом году и останешься без подарка.

От таких слов должно было стать смешно, но стало страшно. Думаю, каждый в зале вдруг ощутил себя непослушным ребёнком и припомнил все проступки за последние несколько лет. А если и не все, то я точно.

Стало ещё тише, хотя, казалось бы, куда больше, а потом сам воздух начал потрескивать от напряжения, словно близилась сухая гроза.

— Гавкать тебе, пока не раскаешься.

Навершие посоха указало на ринтарнского принца — белый луч ударил ему в грудь. Жених открыл рот, чтобы возмутиться, но… только залаял. Схватился за горло. Даже издалека я увидела, как блеснули яростью его глаза, а потом он бросился на обидчика.

Посох прогрохотал по полу и остался там кучей снега. Эльф одним движением ушёл в сторону, а его пальцы сомкнулись на горле обезумевшего ринтарнского принца. Тот захрипел.

Все отступили на шаг. А я… Я вскочила с трона и бросилась вперёд поперёк всех правил, которые вбивали мне в голову с самого детства, словно кто-то толкал в спину, заставляя торопиться. Внутри жила уверенность в правильности этого поступка. Сказки во многом расходились, но соглашалисьь в одном: злость дядьки Мороза может утихомирить только дева Стужа.

Повезло, что никто не попытался меня остановить. Только папенька дёрнулся с места, но не смог схватить за подол платья. Я успела — повисла на руке эльфа и крикнула:

— Отпусти его! Пожалуйста.

Холодный тёмный взгляд переместился на меня, и душа ушла в пятки. Я бы тоже куда-нибудь спряталась, но было поздно. Пришли умные мысли, которые должны были бы прийти в голову раньше: а если меня сейчас заморозят, как злодеев в сказках? Или превратят в снегиря?

Эльф моргнул, тьма и холод растворились, словно их там никогда и не было. Осталась только усталость и грусть. Рука разжалась, и принц повалился на пол, лихорадочно хватая ртом воздух. А меня поддержали, не давая растянуться с ним рядом.

Так мы с эльфом и стояли, глядя друг другу в глаза. На моей талии лежала совсем не холодная рука, а над нами кружились снежинки.

— Кх, кх… — донеслось от трона, и я спохватилась, что стоять так совершенно неприлично. Шагнула в сторону, разрывая объятья, чтобы тут же попасть в цепкие руки мейлы Риалинн. — Принцесса переволновалась. Ей надо отдохнуть, — непререкаемым тоном произнесла она и подтолкнула меня к выходу.

Я пошла, но на середине пути обернулась и увидела, что эльф тоже покинул зал. В открытой двери мелькнула синяя шуба, и донёсся голос пегаса.

— Надо было