Такаси вытащил из заднего кармана сложенный пополам кошелек и отсчитал банкноты. Мисаки взглянула на него с тревогой. Однако брат сделал вид, будто этого не заметил.

– Ничего себе, как дорого… – заметила Мисаки, когда они поехали домой.

– Ты что, о деньгах переживаешь? Дурочка. Не время жмотиться. За твое здоровье – вообще ни о чем! Не думай про деньги.

Они въехали в тоннель, и салон автомобиля окрасился оранжевым светом. Краем глаза Такаси видел, что Мисаки крепко задумалась, и поспешил переменить тему.

С того дня они по два, а то и по три раза в неделю стали ездить в ёкосукскую клинику. Каждая процедура длилась около часа, еще сестре капали какую-то микстуру, обогащенную витаминами. Счет порой переваливал за восемьдесят тысяч иен, но Такаси из недели в неделю упрямо возил сестру на приемы. Им порекомендовали приобрести простенький электромагнитный мат для домашней профилактики. Мат стоил баснословные пятьсот тысяч, но Такаси заплатил не моргнув глазом. Ради сестры он был готов на все. Потому что именно здесь ее старение обязательно остановят. В этом Такаси ни на секунду не сомневался. С такими расходами он мигом растратил всю заначку. Деньги на счету таяли.

Дни шли своим чередом, и вот уже закончился октябрь…

Мисаки продолжала стареть. Она тщательно красила волосы, потому они все так же радовали глаз густой чернотой, но мимические мышцы уже не удерживали обвисающее лицо. Большие кошачьи глаза наполовину скрылись за кожей век. Девушка превратилась в печальную старуху. Макияж не спасал.

Конечно, Мисаки прекрасно видела, что с ней происходит. Однажды она бросила смотреться в зеркало. Умолкла и почти перестала смеяться. От жизнерадостной улыбки не осталось и следа.

У Такаси при взгляде на нее сердце обливалось кровью. Он хотел что-то сделать. Может, надо больше процедур? Он решил настоять на более частых визитах в клинику. Пусть ходит каждый день. Тогда точно сработает. Мысли о лечении преследовали его, точно мания.

Как-то поздним вечером, когда Такаси проводил последних посетителей и подсчитывал выручку, пришла Аяно.

– Можем поговорить? – серьезно спросила она.

Такаси показалось, что она хочет сказать что-то важное, поэтому он оторвался от калькулятора.

– Долго собираетесь туда ездить?

– В смысле – «долго»? – Мужчина нахмурился.

– Мне кажется, лечение не работает…

Взгляд Такаси ожесточился.

– Вы уже месяц там лечитесь, так? Мне кажется, совсем не помогает. Симптомы обострились, и даже больше того: Мисаки теперь тяжело ходить, тебе не кажется? Может, хватит ее…

– Отвянь! – отрезал Такаси. – Мы только начали. Результат проявляется не сразу.

– Ты выложил уже два миллиона! Тебе не кажется, что если до сих пор не проявился, то уже все?

– Тихо. Мисаки разбудишь.

– Я знаю, как ты за нее боишься, но ведь это же бессмысленно! Успокойся и подумай.

Такаси хлопнул по столу:

– Она не твоя сестра, поэтому ты так говоришь!

– Что ты сказал? – Лицо Аяно покрылось пятнами.

– Мне для нее никаких денег не жалко. Каких-то два миллиона! А ты тут развела…

Аяно опустила голову и замерла.

– Иди домой. И больше никогда не говори о болезни Мисаки.

Такаси поднялся и отвернулся, и тут Аяно воскликнула:

– Я тоже!..

Мужчина обернулся и увидел, как плечи невесты дрожат.

– Я тоже хочу ей помочь!.. – Она сдерживалась изо всех сил и часто моргала, но из-под длинных ресниц катились слезы. – Я тоже девочка… Я понимаю, как страшно – так быстро стареть…

Тут она разрыдалась, сдерживая всхлипы – но они все равно прорывались, как кашель. Такаси ни разу не видел, чтобы девушка так плакала. Сердце сжалось.

– И она мне не чужая… Она мне как сестра… П… Понятное дело, что я хочу помочь!

– Прости.

Он хотел вытереть слезы любимой, но та оттолкнула его руку.

У него душа болела смотреть на плачущую Аяно. Однако… Такаси поджал губы:

– Но и ты меня пойми. Пожалуйста, дай мне еще немного ее туда поводить. Я не хочу потом жалеть: «А что, если бы мы еще немного продолжили». Вдруг все-таки сработает? Понимаешь?

Аяно больше ничего не сказала и ушла домой. Такаси ни о чем не жалел. Он твердо решил, что ради Мисаки пойдет на все. Его переполняла решимость заботиться о ней не только за себя, но еще и за мать с отцом.

Он продолжил возить Мисаки в Ёкосуку даже в ноябре. С Аяно они с тех пор больше не разговаривали. Машину пришлось брать напрокат.

Всю дорогу сестра молчала. Кажется, стремительное старение ее сломило. Она прятала лицо за маской и глядела на проплывающие за окном пейзажи. Такаси смотрел на нее с болью. Старался подбадривать как мог. Со смехом рассказывал, как они вчера по-идиотски поспорили с одним из постоянных клиентов, мычал под нос какие-то песенки. Но Мисаки не улыбалась.

Он поставил машину на ту же парковку, что и всегда, и помог сестре добрести до клиники. Аяно совершенно правильно заметила, что Мисаки в последнее время даже ходила с трудом.

– Ты как? – Такаси вел ее под высохшую руку.

– Ничего, – коротко ответила она. Девушка тяжело дышала и ковыляла неуверенными шагами. Сердце мужчины будто изрезали ножом на лоскутки.

«Ну же!.. Давай!..» – мысленно подбадривал он ее, пока они шли к клинике.

Однако стоило им добраться до цели, как лицо Такаси окаменело.

Дверь закрывала железная шторка. Но ведь не выходной же! Они записались на сегодня.

Что происходит? Мужчина нахмурился, вытащил телефон и набрал номер клиники. Звонок прошел, но никто не ответил. Дурное предчувствие усиливалось, по спине полился холодный пот. Мисаки, не отпуская руку брата, с тревогой смотрела на него.

– Чего такое? Странно. Может, выходной? – рассмеялся он, чтобы ее успокоить, но щеку свело судорогой.

– Вам чем-то помочь? – вдруг окликнул их хозяин соседнего магазина скобяных товаров.

– Извините, мы пришли в клинику…

– А! Так врача вчера арестовали.

– Что?

– Вроде как оказался мошенником. Пускал по людям ток за бешеные деньги. Ужас.

У Такаси чуть не подкосились колени. Голова закружилась, и он споткнулся. Мисаки потянула его за рукав:

– Такаси, ты в порядке?

– Вот это я дал маху, ха-ха-ха…

Сестра ничего не ответила и только посмотрела на него с грустью.

Они присели на лавочку в парке с видом на море.

Солнце клонилось к горизонту, и его лучи через водную гладь падали на американскую военную базу. На волнах мерно рыжела здоровенная, как кит, подводная лодка.

Такаси допил банку фруктовой газировки и расхохотался:

– Все-таки какой кошмар. Удивительно, какие жулики бывают. Конечно, дороговато нам обошелся этот урок, но хоть быстро поняли.

– Угу. – Мисаки крепко сжала бутылку молочного чая