Корабль шёл к Догару. Десятки кораблей кружили на егоорбитах: торговцы и пассажирские лайнеры, частные яхты и военные крейсеры…Пограничная планета часто посещалась Имперскими силами.

Но сейчас их было чуть больше обычного.

Орбитальная база ждала корабль.

Ждали десятки офицеров и сотни солдат, закованные в броню.Ждали сотрудники Службы в наспех оборудованных для допроса камерах. Ждалинатасканные автоматы и десяток наёмников-булрати.

Подрабатывая курс, корабль приближался к стыковочным узлам.

Повинуясь жесту офицера Имперских сил, диспетчер базы(глубинная проверка три дня назад, надёжность – 0,93, допуск к операцииодобрен) включил микрофон. Подмигнул офицеру и сказал:

– «Ка-Эс», вас ожидают на второй посадочной палубе.

– Вторая палуба, принято, – отозвался корабль.

– Как работа? – поинтересовался диспетчер.

– Как платят, так и работаем.

– Ну и правильно. Ачи!

Офицер вскинул станнер.

Диспетчер базы (надёжность – 0,93, надёжность 1,00 имеетлишь Император) выпрыгнул из кресла. Прокатился по полу, вскочил, оказавшисьперед солдатом в силовой броне.

Рефлексы опередили разум. Солдат поднял левую руку, изакреплённый на предплечье «Страж» проделал в диспетчере обугленную дырудесятисантиметрового диаметра.

– Дарло… – прошептал диспетчер, падая к ногам солдата.

Карантинный корабль начал неуклюже разворачиваться, удаляясьот базы. Но к нему уже приближались катера Службы, абордажные капсулы Имперскихсил, крошечные фигурки в мобильных скафандрах. Защитные системы базы открылиогонь, превращая резонаторы гипердвигателей в паутину плавленого металла.

Служба не выпускала попавших под подозрение.

Агенты Дарлока не сдавались в плен.

Серый конус карантинного корабля дрогнул, теряя очертания.Пламя лизнуло приближающихся десантников и опало, демонстрируя разлетающийсярой обломков.

Если кто-то из бывших карантинников и успел крикнуть«Дарлок!», услышать его было некому.

Их загнали в туннель сквозь целую серию люков-диафрагм.Долго вели в мягком жёлтом полумраке, чудесном после палящего белого солнца.Вячеслав оглядывался по сторонам – он казался туристом на экскурсии, а непленным, обречённым на смерть.

В маленьком зале, разделённом решёткой на две части, людейна время оставили в покое. Никто уже не обращал внимания на Кея – даже родителиубитых им детей. Кто-то молился, кто-то молча стоял у решётки, разглядываядарлоксиан. Один сидел за пультом у стены, похожий в своём плаще на древнегомонаха. Трое тихо разговаривали – даже напрягая слух, Кей не уловил ни единогослова.

– Как ты думаешь, это начнётся прямо сейчас? – спросил у Кеяврач.

– Не знаю. – Кей глянул в лицо Вячеслава. – Знаешь, аТансрабатывает, когда человек умирает. А нас пока берегут.

Врач натянуто улыбнулся:

– Я проходил школу самоконтроля «джень».

– Даже с остановившимся сердцем ты протянешь ещё три-четыреминуты. Лучше уходи отсюда, пока тебя прикрывает толпа.

Человек, у которого был оплаченный аТан, заколебался:

– Чем больше я увижу…

– Не думай о наградах, – посоветовал Кей.

– Я думаю об Империи.

– Окажи ей услугу – не рискуй.

Врач молчал. Владея аТаном и гарантированным самоубийством,он чувствовал себя неуязвимым.

Решётка выгнулась, образуя короткий проход на середину зала.В конце прохода засветилось поле локального гипертуннеля.

– Проходить по одному, – скомандовал кто-то из конвоиров.Люди не тронулись с места. Дарлоксианин поднял оружие – и судорога болипрокатилась по толпе. – Я буду наращивать интенсивность, – сказало существо подтёмным плащом.

Кто-то шатаясь побрёл по проходу. Шагнул в поле, исчез. Этосломало волю остальных. Толпа начала втягиваться в туннель, ведущий внеизвестность.

– Нам было обещано сплетение судеб! – крикнул Кей,прижимаясь к Артуру.

– Судьбы всех вас едины, – ответил дарлоксианин.

Более странного места Кей ещё не видел. Тюрьма дарлоксианбыла стеклянной.

Маленькие прозрачные камеры – кубики с ребром в два метра –окружали его со всех сторон. Некоторые были пусты, в других стояли, бродили,лежали на полу люди – недавние попутчики Кея. В каждой камере был крошечныйунитаз – прозрачный, крошечный умывальник – прозрачный, и никакого намёка надверь. Видимо, все коммуникации осуществлялись через гиперпереход. Далековнизу, сквозь несколько этажей стеклянных камер, темнел пол. Свет лился сверху– ровный, холодный, бледно-жёлтый.

Кей посмотрел вверх, обернулся вокруг оси, рассматриваясоседей. Над ним, глядя на Кея безумными глазами, лежала молодая темнокожаядевушка. Две камеры рядом пустовали, в третьей, задумчиво озираясь по сторонам,стоял врач с Инцедиоса. Он помахал Кею рукой, и тот сделал ответный жест. В четвёртойкамере сидел на полу Артур.

Медленно подойдя к стеклянной стене, Кей прижался к нейлбом. Артур смотрел на него, не двигаясь.

Похоже, мальчик сломался…

Лента наручников внезапно ослабла и соскользнула на пол –видимо, в них был блок дистанционного контроля. Кей потёр запястья – широкаякрасная полоса отойдёт не скоро. Опустился на корточки и приложил ладонь кстеклу. Артур протянул руку со своей стороны.

– Чего же ты ждёшь, мальчик… – сказал Кей сам себе.

– Чуда, – тихо ответил Кертис-младший. «Стекло» прекраснопропускало звук.

Изабелла Каль сидела перед адмиралом Лемаком. Адмиралу давноперевалило за полтораста, но его первый аТан, купленный в незапамятные времена,до сих пор не использовался. Говорили, что он удачлив. Каль без колебаний сменилабы характеристику на «осторожен».

– Ваше рвение делает вам честь. – Лемак прошёл по каюте,слишком роскошной, слишком выделяющейся среди строгих помещений орбитальнойбазы Имперских сил. Остановился у панорамного окна – возможно, даже настоящего.Посмотрел на плывущий под ними Догар – белое на синем, снег и океаны.

– Я пришла в Службу, чтобы работать, – резко ответила Каль.

– А мы бездельничаем… – Адмирал развёл руками. – Выполняемприказ Императора: не поддаёмся на провокации.

– Ваша честь…