Девушка запнулась, опустила было микрофон, песня спокойнопелась дальше, но никто – ни свои, ни чужие не заметили этой оплошности, народглазел на голую певицу с фонтаном искр, вылетающих из макушки. Через секундуРита пришла в себя, поднесла микрофон ко рту, но при этом случайно задела левуюгрудь.

Нечто похожее на крылья у Риты за спиной поднялось,развернулось, выпрямилось, расправилось и приняло вид двух рекламных щитов.

– Умереть – не встать, – простонал администратор вчерном костюме.

Я, чуть не вывернув шею, пыталась увидеть, что за картинкиизображены на постерах. – У-у-у! – каталась от восторга публика.

Мои ноги подкосились в коленях, а руки вцепились в пыльнуюкулису. Слева ярко-красной краской были намалеваны две свинки в самойоткровенной позе, справа три зайчика. Можно, не стану описывать, чем онизанимались?..

Впрочем, в ночные клубы ходит веселиться публика, которую несмутить ни голым задом, ни рисунками скабрезного содержания. Было лишь одно«но»: никто не ожидал от эстрадной певицы подобного поведения, она ведь нестриптизерша, а шоу-звезда, призванная соблюдать хоть какие-то приличия, ипесня, которая подходила к концу, совершенно не монтировалась с ее нарядом.

Чистый, нежный голосок задушевно выводил: «Мы с тобой лишьоглянемся, только-только подожди, не могу я быть с тобою, не могу я без любви.Не нужны мне ночи страсти, не нужны они, лучше ты мне незабудки подари».

Вообще-то, глупые слова, но публику они не раздражают. Атеперь представьте, что их жалобно поет совершенно голая девица, осыпаннаястразами, из головы которой бьет фейерверк, а по бокам сочного голого телаколышутся стенды с изображением свинок и зайчиков в самых откровенных позах?Увидав «галерею», танцоры снова онемели, потом самый высокий начал подбиратьсяк Рите. Но вконец обалдевшая девушка и сама поняла, что происходит нечтоневероятное. Она стала тихо пятиться, попала каблуком в небольшую щель в полу,дернулась, сильно топнула… Из слишком высоких платформ босоножек вырвалисьструи фейерверков. Песня стихла. Публика бушевала, Рита стояла, обратившись вкаменную статую. Поняв, что она боится сделать шаг в обуви, похожей на бушующийвулкан, я бросилась к администратору.

– Можно закрыть занавес?

– Нет, – обалдело ответил тот, – его нет!

– Вот черт!

– Но я могу включить поворотный механизм, и та частьсцены, на которой сейчас стоит Глафира, окажется за кулисами, – выдавил изсебя парень.

– Действуй скорей! – заорала я.

– Где ты добыла этот костюмчик, – прошептала Рита,оказавшись в гримерке, – откуда раздобыла заряженную вещичку, а?

– У трансвеститов, – покаялась я, сворачивая«щиты» и пряча их в «крылья».

– Они тебе такое дали, – удивилась Рита, –поделились эксклюзивными прибамбасами?

– Я сама взяла, – покаялась я.

– Надо немедленно вернуть это на место иулепетывать, – подскочила Рита, – а то нас парни по стене размажут.Они-то небось думают, что произведут фурор, только никто не удивится, зал всепримочки уже увидел.

– Раздевайся скорей, – поторопила я певицу.

Рита попыталась стащить комбинезон.

– Не могу.

– Почему?

– Я сильно вспотела, наверное, от страха, вот ткань иприлипла, она странная, похоже, то ли прорезиненная, то ли из какой-то липкойдряни… Ну-ка, помоги мне.

Я попыталась сдернуть верхнюю часть розового комбинезона. Аннет, костюмчик сидел, словно приклеенный.

– Делать-то что? – затряслась Рита. – Ой, намуже пора на второй концерт, да и эти бабы фальшивые сейчас так обозлятся.

– Спокойно! – велела я и побежала за клавишникомВаней.

– Ну и костюмище, – заржал он, – я чуть непомер, когда увидел! Откуда добыли?

– Потом, – отмахнулась я, – помоги нам!

– Уцепиться не за что, – Ваня покачал головой,попытавшись содрать комбинезон, – гладкий очень.

– Мне что, всю жизнь в чехле ходить? – всхлипнулаРита.

– Не реви, – пробурчал Ваня. – Вот что, еслия тебя сейчас за грудь потяну, ты мне по мордасам не съездишь?

– Дурак, – прошипела Рита, – это же накладнойбюст! У меня своего такого нет!

Усмехаясь, Ваня вцепился в огромные, вызывающе торчащиепрелести и с силой рванул их на себя. Раздался громкий чавкающий звук,комбинезон сполз до пояса.

– Да, – с удовлетворением констатировалВаня, – оно правда, твоя красота не впечатляет, может, силикон впихнешь? Ато доска доской.

Рита покраснела так, что у нее на глазах выступили слезы.Мне захотелось как следует треснуть Ваньку по затылку, но противный парень былнам еще нужен, предстояло стащить нижнюю часть комбинезона. Решив потом отомститьшутнику по полной программе, я толкнула Ваньку в спину.

– Тут не конкурс красоты, давай действуй.

Ваня ухватился за пустые рукава и ловко сдернул костюм доколен.

– Да, – вновь не утерпел он, – до ДжениферЛопес тебе далеко, за такую задницу никто миллион долларов не даст.

– Для певицы главное голос, – я попыталасьзаткнуть нахала.

Ванька рассмеялся:

– Это шоу-биз, детка! Без голоса можно обойтись, а беззадницы никак. Уж поверь мне, старому, больному полковому коню.

Фраза «это шоу-биз, детка», постоянно повторяемая всеми наразные лады, стала меня бесить.

– Теперь освободи ей ноги, – процедила я сквозьзубы.

– Садись на стул, – велел парень, – иподнимай копыта. Черт, никак. Во прилипли!

Покрывшись потом, Ваня и так и этак пытался справиться сзадачей, но его сил явно не хватало.

– Давай сделаем так, схвачу костюм, ты уцепишься заменя сзади, и на счет «три» рванем вместе, – предложила я.

– Посадил дед репку, – пропел Ваня, – а потомРепка отсидел, вышел и накостылял деду по шеям.

– Ты можешь хоть секундочку стать серьезным? – Яокончательно вышла из себя. – Сейчас эти бабопарни вернутся и наспоколотят.

– Так вот откуда прикид, – хлопнул себя по бедрамВанька. – Ну вы мальчикам и подбросили подлянку! Эксклюзив сперли!