Пока я раздумывала, дверь с противным скрипом отворилась, и в подвал ввалились двое. Один – высокий, русоволосый, в серых рваных джинсах и в белой футболке, обтягивающей мощное тело. Парня можно было бы назвать симпатичным, если бы не мертвые, совершенно пустые глаза. Второй «гость» оказался брюнетом – коренастым, кривоногим, с горбатым длинным носом и такими же длинными, уродливыми руками. Он выглядел страшно волосатым и заросшим – у него даже из носа черные пучки торчали, и чем-то напоминал гориллу.

Свет, падающий из коридора, позволил в подробностях разглядеть гостей. Колоритные ребята, ничего не скажешь. Громко сглотнув, я отодвинулась к стене.

– Гля, Пломбир, боится, – заржал черный.

Я плотнее прижалась к холодной бетонной поверхности. Настроение пришедших не внушало оптимизма. «Спокойно, Лерок. Главное, не паниковать! – убеждала я себя. – С любым человеком можно договориться».

Не обращая внимания на слова подельника, русый подошел, схватил меня за шиворот и вздернул на ноги. Майка подозрительно затрещала.

– Кто вы такие?

Как приличная девочка я попыталась познакомиться с пришельцами, но тут же взвыла от боли.

– Где деньги, сука? – въехав мне по уху, рыкнул русак.

Конкретный чувак. Похоже, светские разговоры его не интересуют.

– Какие деньги? – пискнула я.

К горлу подкатила тошнота.

– Где бабло? – снова повторил мучитель.

Мысли лихорадочно заметались. Деньги? Не портал, не антиквариат, не наследство – деньги? Чего-чего, а такого я не ожидала. В моей голове роились самые разные предположения – от иномирцев, желающих спокойно обыскать дом, до Галочки, собирающейся лишить меня наследства. Но деньги? Они-то тут при чем? И зачем сразу бить?

Вместо ответа последовал еще один удар, и я рухнула на пол. В голове взорвался фейерверк. Мне даже показалось, что перед глазами заплясали звездочки, но за достоверность этого видения ручаться не стану.

«Может, уже пора паниковать?» – робко поинтересовался внутренний голос, но его невежливо прервали.

– Гони бабки, бля! – вмешался в «разговор» гориллоподобный.

Он с силой ткнул меня в бок носком тяжелой туфли, и я задохнулась от острой, полоснувшей по ребрам боли. Бородатый гоблин! Я беззвучно открывала рот, но не могла выжать из себя ни звука.

– Тебя предупреждали? Время вышло.

Русак сплюнул на пол. В отличие от своего подельника, он был спокоен и выглядел как человек, который просто выполняет свою работу.

– Вы можете объяснить, кому и какие деньги я должна? – прохрипела, едва сумев отдышаться.

– Гля, Пломбир, – хмыкнул черный. – Типа, не при делах! Взяла у серьезных людей бабки – и в несознанку.

– Это какая-то ошибка, – пробормотала я. – Я не брала никаких денег.

– Ничего, – доставая из кармана складной нож с необычной наборной ручкой, спокойно произнес русак. – Поначалу все так говорят. Сейчас мы тебе память маленечко освежим, и ты сразу все вспомнишь.

Он присел передо мной на корточки и ласково улыбнулся. У меня от этой улыбки мороз по коже пробежал.

Подсознание испуганно пискнуло и забилось в дальний угол.

– Ну, давай вспоминай.

Моей щеки коснулось холодное лезвие. Надо сказать, весьма неприятное ощущение. Пугающее. Разум настойчиво подсказывал не нарываться.

– Я все вспомню, вы, главное, намекните, – еле слышно проблеяла в ответ.

Острый аргумент был слишком весомым, чтобы его игнорировать.

– Пару дней назад ты кинула одного уважаемого человека, – с расстановкой произнес Пломбир. – Припоминаешь? – лезвие сдвинулось.

Я судорожно сглотнула.

– Какого человека? – переспросила и тут же ойкнула. По щеке побежала струйка крови. – Но я, правда, не знаю! – возмущенно посмотрела в равнодушные бесцветные глаза.

– Слышь, Пломбир, она, бля, не понимает! – навис надо мной черный. – Слушай сюда, сука, – он с силой дернул меня за волосы, – не скажешь, где бабло, мы твою смазливую рожу надвое раскроим и скажем, что так и было.

– Сколько… Сколько я должна?

– Глянь, вспоминать начала, – хохотнул русак. – Хорошая девочка. Сообразительная, – широко улыбнулся он и добавил: – Десять кусков, детка.

– А кусок – это что?

Я тянула время, пытаясь понять, кто мог меня заказать.

– Тысяча, да?

Очередной удар под ребра заставил меня прикусить язык.

– Хватит дуру гнать! – рявкнул гориллоподобный.

Да я бы и рада! Только ни черта не понимаю. И как с ними разговаривать?

– Выходит, я должна десять тысяч? – попыталась пойти на сотрудничество.

В конце концов, деньги – дело наживное, а жизнь – она одна, за нее никаких «кусков» не жалко. Тетя Лека оставила мне достаточно, не обеднею.

– Баксов, – уточнил Пломбир, и я поперхнулась. Ни фига себе! Как же это я не запомнила такой заем?

– Чего рожу скривила? Опять прикидываешься? – снова вмешался черный.

– Хорошо, у меня есть деньги, – покосилась на русого. Смотреть на гориллу было слишком страшно. – Я отдам.

– Ну во, совсем другой разговор, – подмигнул мне Пломбир. – А говорила, не понимаешь.

Он погладил меня по щеке большим пальцем, отвел от лица выбившуюся из косы прядь, усмехнулся… Я от страха закрыла глаза. Когда проблему не видишь, можно представить, что ее как бы и нет. Пропахший табаком палец коснулся моих губ. Мама… Это уже похуже денег будет!

Я попыталась отодвинуться, Пломбир больно сжал мои щеки, его рука скользнула в вырез футболки, задела сосок…

И в этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в подвале появились новые гости.

«Не прошло и полгода!» – ехидненько пропело подсознание, выползая из своего убежища.

Секунда – и мои похитители оказались на полу, со связанными за спиной руками и вытаращенными от удивления глазами.

– Лэри!

Лекс подхватил меня и прижал к себе.

– Сшех! – бросив взгляд на мое лицо, выругался он и очень спокойно добавил: – Я убью этих уродов.

– Сначала я, – зло выдохнул Этьен. – Можешь потом поднять их и убить еще раз.

Впервые я видела рыжего таким разгневанным.

– Потерпи, Лэри, боль сейчас пройдет, – негромко сказал Стахов и легко провел ладонью над моей головой. – Ассэв ари, – прошептал он.

Гул в затылке тут же стих, и пелена перед глазами исчезла. И слабость прошла. Ко мне снова вернулись силы.

– Что с этими делать будем? – спросил Этьен, брезгливо разглядывая валяющихся на полу похитителей.