— Долго нам еще идти? Неужели тоннель длиной большекилометра?

— Нет, это дорога петляет, а если напрямик от тогоместа у реки до бывшего овощехранилища, то, думаю, метров шестьсот, «Есливспомнить задачник по арифметике, — размышляла Надежда на ходу, — тотам утверждается, что средняя скорость пешехода от четырех до пяти километров вчас. Пять километров пешеход из задачника идет быстрым шагом. А четыре —обычным. Но здесь не ровная дорога, я спотыкаюсь, падаю и, вероятно, сильнозадерживаю Алексея. Итого, допустим, что идем мы со скоростью два с половинойкилометра в час».

Она посмотрела на светящийся циферблат часов.

«Идем мы пятнадцать минут, четверть часа, стало быть, еслидва с половиной часа разделить на четыре, получается примерно шестьсот метров,чуть больше. Значит, скоро мы дойдем до цели, какой бы она ни была».

Как бы в подтверждение ее мыслям, Алексей остановился.

— Тут ступеньки, будьте осторожны.

— По-вашему, мы дошли?

— Посмотрим.

Ступеньки располагались не сплошной лестницей, а достаточноредко, но все равно было заметно, что туннель идет вверх. Вот последние триступеньки, оказавшиеся рядом, и все, они уперлись в потолок. Над ними былитщательно уложенные камни и никакого лаза или потайной двери.

— Да, понятно теперь, почему за восемьсот лет этоттуннель не нашли.

— Дорога в никуда, — задумчиво пробормоталаНадежда, — так не бывает.

— Опишите-ка мне здание, — велел Алексей.

— Ну что, когда я его видела три года назад, это былдлинный каменный барак, окна только с торца. Очевидно, когда в нем былаконюшня, то дверей было несколько, но когда колхоз стал хранить в зданиикартошку, то все двери и окна на первом этаже заложили простыми кирпичами, асамо строение засыпали землей до половины, чтобы картошка не замерзла. Еслирассуждать здраво, то выход из подземного хода должен находиться в подвале, нопри строительстве конюшни помещику Воронцову подвалы не понадобились, сталобыть, он просто распорядился их заложить.

— Вот что я думаю, — перебил НадеждуАлексей. — Воздух тут достаточно чистый, должна быть вентиляция. Вы тутпостойте, я сейчас.

Надежда постояла, потрогала камни, потом на ощупь в темнотенаправилась назад, туда, куда пошел Алексей. Луч его фонарика. мерцал далеко.Надежда шла-шла и нащупала в стене щель, то есть не то чтобы щель, а узкийпроход.

"Если только боком! — мелькнуло в голове. — Авдруг я застряну, и никто не найдет?

И что этот Алексей все бегает? Верно говорят, дурная голованогам покою не дает".

Фонарик показался из-за поворота.

— Идите сюда и посветите! — приказала Надежда.

Пляшущий слабый луч осветил узкую каменную щель.Почувствовав под ногой движение, Надежда отшатнулась: по полу бежала крыса.

— Так я и знала! — простонала она. — Вподземелье всегда крысы.

— Еще бы им тут не быть! — спокойно отозвалсяАлексей. — Мы же в бывшем картофелехранилище. Не вздумайте визжать!

— Если со своей женой вы разговаривали в подобном тоне,неудивительно, что она вас выгнала, — проворчала Надежда.

В темноте было не видно, как он отреагировал. Алексейуглубился в щель легко, словно просочился. Надежда подумала немного, снялакуртку и тоже полезла вслед за ним. Так они шли тихонько все время вверх, покане дошли до небольшого окошка в стене, заложенного кирпичом.

— Это уж колхознички тут работали, — сказалАлексей, ощупывая кладку. — Если бы в девятнадцатом веке, то аккуратнеесделали бы, Действительно, половина кирпичей лежала неровно, и раствор междуними потрескался.

Алексей вынул большой десантный нож и стал им осторожно ковырятьраствор. Надежда светила ему фонариком. Он сделал все так ловко, что половинакирпичей выпала внутрь, прямо Надежде в руки. За кирпичным окошком было темно,но не так, как у них в туннеле. Алексей осторожно вынул еще два кирпича, сунултуда руку с фонариком. — — Ящики какие-то, — прошептал он, —нужно туда лезть.

Дальнейшие кирпичи вынуть было нетрудно, и вот уже Алексейосторожно перекинул ногу через стенку.

— Ждите меня здесь, с места не сходите. — И онисчез.

Прежде, чем он вернулся, прошла вечность и еще минутдвадцать. Хорошо, что стрелки часов светились в темноте, иначе Надеждаподдалась бы панике. Крысы ее больше не беспокоили, но одна мысль, что рядомнаходятся эти мерзкие создания, приводила ее в ужас. Сказать по правде,отметила про себя Надежда, людей из лагеря она боится гораздо меньше крыс.Когда вернулся Алексей, она клацала зубами.

— Похоже, это именно то, что надо, — довольнопрошептал он. — Это место, где мы находимся, — подвал, а в ящикахпродукты и обмундирование. Есть выход наверх, в само здание. Очевидно, складоружия и боеприпасов там.

— Слушайте, я не могу больше стоять тут одна! —взмолилась Надежда. — Можно, я пойду с вами?

— Ну ладно. Похоже, в этом помещении, кроме нас с вами,никого нет. Сколько времени, первый час? Ну так они заперли все и охраняютснаружи.

Надежда влезла за ним в подвал и осторожно пошла мимоштабелей ящиков к лестнице, ведущей на первый этаж. В помещении, холодном имрачном, горели тусклые лампочки — остаток от овощехранилища, как понялаНадежда. Половина огромного амбара была занята под склад.

Надежда молча шла мимо, Алексей же удовлетворенно хмыкнул. Вконце находилось несколько комнат, отгороженных от основного помещения.Очевидно, раньше, при Советской власти, там помещался кабинет заведующегоданным овощехранилищем. Небось стоял там обшарпанный письменный стол, в которомхранились всякие накладные и другие важные бумаги. Теперь Оттуда слышалисьголоса.

— Стойте на месте! — шепнул Алексей, толкнув ее заящики, и улетучился.

"Если они выйдут, то могут меня заметить.

Я не на виду, но вдруг кто-то из них отойдет всторону?"

Сама удивляясь собственной храбрости, Надежда сделаланесколько шагов в сторону голосов. В отгороженный закуток вели две двери. Наодной было написано: «Бригадир Хряпина Т. С.», но ясно, что никакого бригадираХряпиной в этой комнате уже много лет нет.

Надежда открыла другую дверь с надписью «Весовая». Там былисвалены пустые картонные коробки и стояли два ломаных стула.

Перегородка между комнатами была тонкая, дощатая, причемдоски были набиты неплотно, со щелями и обклеены обоями, которые виселиклочьями. Надежда осторожно отогнула край обоев и увидела интереснейшуюкартину. В небольшой комнате ярко светила лампа. У стены стояла молодаяженщина, блондинка, достаточно симпатичная, но в данный момент страшноиспуганная. В дрожащей руке она держала микрофон и внимательно смотрела вперед,как будто на Надежду. Платье на ней было очень красивое и, как определилаНадежда на первый взгляд, дорогое. Дорогими были и туфли, и косметика. Женщинаговорила негромко, сдавленным голосом, очевидно, от страха. Она умолялакакого-то Никиту сделать все, что потребуют ОНИ.