– Местная-то связь работает!

Мазур выхватил трубку, посмотрел на дисплей, на которомвысвечивались набранные цифры. Ноль, ноль. Яростно прошипел:

– Ты что, в «ноль-ноль-пять» звонить собралась?! Вслужбу сервиса?!

– А ты что предлагаешь?!

– Говорит Исламский Революционный Фронт! –комментарием к их перепалке раздалось внезапно из всех корабельныхдинамиков. – Корабль заминирован! Команда разоружена и арестована!Повинуйтесь приказам, и вам не причинят вреда. Неповиновение будет караться.Вопросы – расстрел! Разговоры – расстрел! Всем лечь на пол! Без резкихдвижений! Требования вашим правительствам уже предъявлены. Молитесь, чтобы вашичиновники освободили наших соотечественников из тюрем Израиля и его пособников!В случае невыполнения требований, корабль будет взорван… Attention ladies andgentlemen. Listen to Islamic Revolution Front…

Спич повторился по-английски.

И за стенами каюты начался ад. Забегали, заголосили, женщинызавизжали, раздалось несколько смягченных глушителями выстрелов, команды нагортанном языке… Что-то тяжело плюхнулось в воду.

В Черном море – исламские террористы?! Бред, ну просто бред.Худший вариант дешевого американского боевичка…

Радовало одно – признаков невроза Олеся пока не проявляла.Или держится хорошо, или пока не поняла всей серьезности…

Оказалось второе:

– Это розыгрыш такой, да, Кирилл? – спросила она,кривя губы в попытке улыбнуться. Губы дрожали. – Понарошку? Праздниквсе-таки…

– А у вас на понарошных розыгрышах всегда убиваютвсамделишно? – Мазур вспомнил мастерски снятого охранника, явно необрадованного своей ролью.

Спорить с таким аргументом оказалось сложно. Но поддаватьсянатиску реальности она не собиралась:

– А что тогда, действительно захват?.. Да ну, быть тогоне может. Террористы! Откуда? С неба свалились?

– Я так понимаю, что экипаж нанят?

– Нет, блин, куплен в рабство!

– А безопасность кто координирует?

– Одна дочерняя фирма. Проверенные люди.

– Вот и проверили. На своей шкуре.

– Ты хочешь сказать, что…

– Пока не говорю и даже не намекаю, – отрезалМазур.

– Лучше скажи, что нам теперь делать.

Мазур не ответил: во время их содержательной беседы онбыстро разоблачался. Одежда вмиг стала тесной. Полетел на пол ослепительнобелый смокинг, превратился в продолжение лунного пятна, ложившегося изиллюминатора тесной боцманской каюты-батальерки, в которой они оказались. Засмокингом последователи прочие атрибуты светского джентльмена – бабочка,модерновые пижонские туфли на жесткой подошве… Когда еще вотчина рачительногобоцмана видела так нещадно попираемую роскошь?

И где, кстати, сам боцман?..

Олеся, забившись в угол рундучной, потемневшими отнакатившего страха глазами следила за всеми эволюциями Мазура.

– Так вот почему телефоны не работают… – сказалаона неожиданно.

– Спасибо, пояснила, – процедил Мазур, стаскиваябелые атласные брюки. Оставшись в одних трусах, оперативно допросил Олесю:

– Сколько гостей на яхте?

– Двадцать шесть… Или семь…

– Персонал?

– Двадцать.

– Охрана?

– Семь…

– Уже меньше.

С досады Мазур хрустнул пальцами, которым сейчас так нехватало привычного ощущения тяжелой стали. И ничего под рукой, даже паршивогоножа в темной боцманской.

– Обыщи ящики, только не греми. Что найдешь – все настол выкладывай… Куда ты зажигалку, спятила?! Еще музыку включи!

Мазур тем временем узурпировал боцманскую одежку – натянулна себя свободную серую робу и того же цвета широкие брюки. Стоптанными чернымиботинками пренебрег за ненадобностью – босиком сподручнее…

Мазур приник к двери. По ту строну бытия протопали по палубечьи-то резвые ходули, раздался звучный плевок, и все стихло. Зато прибавилосьиллюминации: зажглось дежурное освещение – именно таким громким словомназывалась тусклая лампочка в матовом коконе под потолком. Видать, к экстреннымситуациям хозяева яхты не привыкли…

– Как думаешь, что там сейчас происходит?

Олеся оперативно справилась с порученным заданием и теперьдрожащими руками хозяйственно раскладывала на столе найденные вещи по номиналу.Ориентировалась на полезность каждого предмета. Полезность прикидывала на глаз.

– Что-что, – пробормотал Мазур. – Захватпроизведен успешно, теперь могут и освещением побаловаться.

И мысленно присовокупил: «И до чего ж быстро и умелосработали, змееныши, да еще и с привлечением РЭБовского корабля. Ох, не простаягопота нынче к нам на борт пожаловала…»

Он окинул взглядом аккуратно разложенные на столе предметы:стакан с залитыми водой окурками, курительную трубку, авторучку, узкий черныйремень, невскрытую консервную банку с полированной крышкой…

Вибрации корпуса, характерные для любой работающей машины,уже стихли, зато усилилась бортовая качка. Определенно, яхта легла в дрейф.

Мазур с минуту возился у стола. Олеся молча наблюдала за егоманипуляциями с курительной трубкой и авторучкой, но когда он скрутил в жгутбоцманский ремень, не выдержала и спросила:

– Кирилл, ты вообще чего собираешься делать?..

– Поразительно уместный интеллектуальный вопрос.Сколько в нем скрытых смыслов, подводных камней… Меньше спрашивай, Олеся, живеебудешь.

– Ты на разведку?

Мазур обреченно вздохнул. Это разве разведка?..

Сделал легкий шаг к двери… И в тот же момент в дверьпостучали. С той стороны. Мазур приложил палец к губам в жесте молчания.

– Что там? – вопрос был задан властным голосом.

– Кладовка боцманская, – с готовностью ответилнекто юным, но уже с нотками стали голосом, отмеченным легким восточнымакцентом. Акцент был настолько слабым, что недалекий столичный милиционер сразубы и не раскусил, чеченец ли перед ним, иль хохол южный, али турок обрусевший.

– А ну открой.

– Так ключ…

– Что ключ?

– У боцмана…

– Забери у него!