– Что с вами? – прошептала графиня. –Быстрее, пока она одна!

И незаметно подтолкнула его локотком под ребра.

– Разрешите, ваше высочество, представить баронаГотара…

Сварог низко поклонился, прижав шляпу к груди обеими руками,как того требовал этикет (наверняка эта церемония была придумана в старыевремена, чтобы руки у подошедшего к царственной особе оказались занятыми).

Выпрямился.

Делия была в точности такой, как на снимке. Только ещекрасивее. Она выглядела живой и настоящей, двигалась, улыбалась и дышала, какживой человек, ее грудь размеренно вздымалась, вокруг витал нежный ароматлучших духов…

Сварог всмотрелся.

Он приготовился увидеть все, что угодно, – и ничуть неудивиться при этом. Сколь угодно жуткое, омерзительное, непонятное…

И не увидел ничего.

Совсем ничего.

Мелодичный голос Делии доносился из пустоты, приятнопахнущей тонкими духами. До рези напрягая «третий глаз», удалось рассмотретьполупрозрачный контур. Так рисуют человечков дети – ручки-ножки-огуречик… Ивсе.

Подобная разновидность нежити восьмому департаментунеизвестна.

От того места, где едва виднелся «человечек», уходилакуда-то слабо светившаяся нить. Куда-то? Прямо в ту сторону, где уединился сМарой герцог Сенгал…

Рядом с ним вновь оказалась прекрасная принцесса, смотревшаяна него чуточку удивленно:

– С вами все в порядке, барон? У вас странный вид…

Графиня молниеносно пришла на помощь, хотя наверняка ничегоеще не успела понять:

– Барон дрался на поединке, рана еще не зажила… –Она ухватила Сварога под локоть. – С вашего позволения, ваше высочество,мы удалимся, я отведу барона в беседку…

Бедный барон Готар едва нашел в себе силы пробормотатьизвинения и уверения в глубоком почтении и вечной преданности двору.

Видя, что они уходят, к принцессе обрадованно хлынулипридворные, и никто уже не обращал на Сварога внимания. Следом за графиней ондобрел до беседки и облегченно плюхнулся на позолоченную скамейку.

– Что с вами? – спросила графиня. –Действительно, лицо у вас, как у приговоренного к смерти… Ну? Что вы увидели?

– Ничего, – сказал Сварог. – Это и есть самоестранное, понимаете? Это не оборотень, не замаскированная колдунья, там вообщеничего нет. Никакой индивидуальности, никакой личности, если можно таквыразиться. Я не понимаю, что это такое. Однако оно как-то связано с Сенгалом…

Графиня уставилась на него, по-детски приоткрыв рот:

– И что же делать?

– Искать настоящую Делию, – сказал Сварог.

– Барон, вы великолепны!

– Это я от безнадежности, – ответил он.

Появилась Мара, уселась рядом и тихонько фыркнула,оглядываясь на аллею.

– Ну, и о чем мы там так мило ворковали? – спросилСварог, в трех словах изложив ей результаты своих исследований.

– Приглашал в любое удобное для меня время осмотретьего коллекцию драгоценностей, – доложила Мара. – Пожирал взглядами,брал за ручки, в аллее обнял и погладил, подлец, по бедру. По девственному. Ивсе это было проделано с большой сноровкой и изяществом.

– А ты?

– А я смущенно опускала глазки и лепетала, чтокто-нибудь может увидеть.

– Ну понятно, – сказала графиня. – Высмотрелпровинциалочку, жеребец. Он у нас славен мастерским совращением юных красоток.Может, так и сделаем, барон? Пошлем к нему девочку? Ведь разнежится, старыйглист, язык распустит…

– У меня и мертвый заговорит, – заверила Мара.

– Нет уж, – сказал Сварог.

– Ну, тогда можно его попросту убить, – предложилаграфиня.

Мара оживилась.

– Зачем? – спросил Сварог.

– Предположим, именно он – главный виновникпроисходящего. Или один из главных. Если он вдруг умрет, среди сообщниковобязательно начнется тихая паника, они засуетятся, покажутся на свет, наделаютошибок. Исчезнет эта странная связующая нить меж ним и двойником, которую выусмотрели…

– В этом что-то есть, – сказал Сварог. – Воттолько сначала нужно найти сообщников и присмотреться к ним…

– Правда, у него охрана немногим хуже королевской. Дажездесь за ним ходят.

– Ну, это работа для меня, – сказала Мара. –Он у меня…

– Не спешите, милые дамы, – сказал Сварог. –Дедушка довольно неприятный, я согласен, но нужно осмотреться… Сделаем так.Если у вас нет других планов, вы едете домой, а меня по дороге высаживаете наАдмиральской.

– Герцог – опасный человек…

– Потому-то я с него и начну, – сказал Сварог.

На Адмиральской Орк занимал довольно скромный двухэтажныйособнячок из темно-красного камня. Но место было выбрано крайне умно: нечетнойстороны улицы не было вообще, там протянулся незастроенный пока пустырь. А начетной с одной стороны высилась глухая стена чьего-то богатого поместья, сдругой – уныло красовались остатки фундамента начисто сгоревшего дома. Того,кто вздумал бы следить за особняком Орка, увидят за версту. И не подтянешьнезаметно отряд для внезапного нападения.

Сварог помахал вслед коляске, за которой браво рысила кучкаприхлебателей – как они коней-то до сих пор не пропили? Поднялся на узкоекрыльцо, дернул широкую вышитую ленту звонка. Внутри звонко брякнулколокольчик, дверь, обитая медными гвоздями шляпка к шляпке, моментальнораспахнулась.

За ней стоял украшенный кинжалами и пистолетами субъект состоль располагающей к себе физиономией, что руки сами тянулись убрать подальшекошелек и подвинуть поближе рукоять меча.

Сварог глянул через его плечо. В прихожей стояли еще пятеро,не менее благообразные.

– Ну? – спросил привратник.

– Барон Готар, – сказал Сварог.

– Проходите, ваша милость, как же, имеем указание… Вотк этому прохвосту не поворачивайтесь той стороной, где у вас кошелек – у негограбки работают независимо от ума. А к этому, я невероятно извиняюсь, не стоитповорачиваться жопою. Вот в это кресло располагайтесь. Ваш стакан. «Кабаньякровь» или «Слезы красавицы»?

– «Слезы», – распорядился Сварог, преспокойноусевшись. – Где герцог?

– Наверху, изволит охаживать маркизу. Не беспокойтесь,получили строжайший приказ в случае вашего появления незамедлительно сдергиватьего сиятельство с любой маркизы. Грошик, живо!

Тот, кого назвали Грошиком, опрометью кинулся на второйэтаж. Сварог отпил великолепного белого вина – нет, дряни они здесь недержали, – оглядел выжидательно уставившихся на него головорезов и спросил: