в Королевский университет вместе с нами, и мы снова будем втроем, как в тот последний год перед твоим отъездом. Самый волшебный год на моей памяти!

Я отправил в рот мороженое и обжегся холодом. Вот как. Значит, когда мы дружили вдвоем — я и она, — ей чего-то не хватало? Значит, до Летоса она скучала в моем обществе?

— Хорошо, — сказал я как ни в чем не бывало. — Хотя, если он такой классный альтероборец, как все говорят, значит, ему и поступать никуда не надо будет. Нужно только выиграть соревнования в Мегаполисе — и дело в шляпе.

— Да-да, Летос великолепен! Удивлюсь, если его не завербуют в Мегаполисе, когда он поедет на соревнования! — Она перевела дыхание и продолжила. — Кстати, завтра будет бой между Триксом и Решателем за восьмое место в рейтинге! Будешь смотреть?

Я чуть не подавился. Вспомнил круглую комнату с торчащими из стены корнями, ровный белый свет и крики Решателя, которого били мародеры. А сегодня утром я посмотрел новости — в том числе, и про завтрашний бой, — но никаких вестей о пропаже Решателя не было! Ни одной статьи о похищении! И это перед альтеробоем!

— Да, обязательно гляну, — сказал я.

Обязательно. Сегодня в полночь.

Если на Решателя нашелся клиент, а мародеры занимаются работорговлей, то что произойдет сегодня в полночь? И неужели мародеры думают, что полиция, узнав о пропаже Решателя, не бросится его искать? Неужели мародеры надеются, что след не приведет их в Джунгли?

— Вот будет здорово, когда Летос попадет в десятку лучших альтероборцев королевства! — размечталась Дия.

— «Когда»? Не «если»? — я улыбнулся. — Ты так в нем уверена.

— Ты просто не видел его в деле! — отмахнулась Дия. — Но ничего, на следующей неделе посмотришь и убедишься, что я права!

Я уставился в стакан с мороженым. Обычно оно такое вкусное, а сегодня почему-то не радует. Дия верит в Летоса, словно он всесильный бог. Такая искренняя поддержка стоит дороже всех денег мира, и она так редко встречается. Может, робкий Летос стал президентом школы и первым альтероборцем, потому что рядом все время была Дия?

Да, точно! Фаворит. У каждого великого человека был свой фаворит, который верил и поддерживал, делился оптимизмом и желал победы… знаю — читал биографии.

Я взглянул на Дию через стол. Что-то мурлыкая себе под нос и жмурясь от удовольствия, она поглощала мороженое. Я живо представил, как рассказываю ей о своих планах, как она слушает меня, открыв рот, а потом встает и уходит, не сказав ни слова.

Нет, сегодня явно не тот день, чтобы выкладывать все карты. Да и не люблю я делать что-то, хорошенько не подумав. Заметка: поразмыслить об этом на досуге.

— Слушай, Март, — Дия замолчала и повозила ложкой в стакане. — Я все никак не могла спросить…

— Да?

— Когда ты уехал в Мегаполис, ты оборвал с нами все контакты. Удалился из соцсетей, поменял номер… Почему? — Она замялась и отвела взгляд. — Я знаю, мы попрощались не лучшим образом, и я наговорила тебе кучу гадостей перед отъездом… Но ведь это была не единственная причина, да?

Вот и дошли до этого вопроса. Я отвел взгляд и посмотрел в окно. Солнце заливало улицу. От жары появилось марево, колыхая дома через дорогу.

Почему, спрашиваешь?

— Эй, новенький! Ты откуда в таком прикиде появился? Что, еще не получил форму?

Какой-то ученик схватил меня за свитер и прижал к шкафчику. Он держал меня левой рукой без всяких усилий, скалился и выгребал содержимое открытого шкафчика.

— Ну-ка, что там у нас? О-о, кошелек! — зазвенели монеты, зашуршали банкноты. — Ого, да ты богатенький!

Я искал взглядом помощи, но ученики проходили мимо, потупив глаза.

— Ух ты, а это что за фотка?

Забияка достал из кошелька фото, где мы с Дией и Летосом замерли на фоне океана. Дия стояла посередине и, улыбаясь, обнимала меня и Летоса.

— Твои дружочки из прошлой школы?

— Отдай! — крикнул я и дернулся было, но забияка держал крепко. Я барахтался и пытался дотянуться до фотки, но он издевался, улюлюкал и повторял. — Ну-ну, давай, поплачь!

Не знаю, сколько бы это продолжалось, если бы в коридоре не появились те трое. Один мальчик из троицы, высокий и кудрявый, холодно взглянул на нас и остановился. Все замерли, а забияка повернулся узнать, что случилось.

— Эй, ты! Да, ты! — кудрявый подошел прямо к моему обидчику. — Отпусти.

— Но… — хватка ослабла.

— Отпусти, я сказал.

Меня отпустили. Я отступил, а кудрявый вырвал фотку из рук забияки и кивнул в сторону прохода:

— Уматывай отсюда, — и забияка помчался к выходу. А ведь он явно сильнее этого кудрявого, так почему не ударил?

Кудрявый внимательно посмотрел на фото. Два его друга глянули через плечо, белобрысый при этом хмыкнул вполголоса: «А она ничего». Я стоял перед ними, как дурак, и ждал.

Кудрявый протянул мне фото и спросил:

— Ты из провинции, верно, новенький? Дам тебе совет: если хочешь преуспеть в Мегаполисе, избавься от прошлого. Оно тянет тебя вниз.

И они пошли дальше. Все провожали их взглядами.

А потом я узнал, что кудрявого зовут Меморис, а его отец никто иной как лорд Лейонийский. Его отец состоит в Политобществе, и он — один из семи великих помощников короля Риллуса!

Я поднял взгляд и ответил Дие:

— Один мой друг советовал мне избавиться от прошлого, чтобы прижиться на новом месте.

Дия замерла. Помедлила. Вздохнула:

— Я так и думала, что ты сделал это, чтобы было легче на новом месте. Знаешь, поначалу я сильно обижалась и обещала, что во веки веков с тобой не заговорю, если вдруг ты позвонишь или приедешь. — Она усмехнулась. — Даже фразу убойную заготовила: «Стыдишься старых друзей? Вот и вали к своим новым!»

— Я не стыдился, Дия, — вставил я.

— Я потом это поняла, — призналась Дия. — Когда ты часто не видишься с человеком, то постепенно отвыкаешь от него. Поэтому дружба на расстоянии невозможна. — Она улыбнулась, покачала головой. — Даже предположить не могла, что ты вернешься.

Я потупился, хотя обычно стараюсь смотреть людям в глаза или в точку между бровями, если иначе не могу. Правдивость Дии проникала прямо в сердце через напускную броню. Я отвык от этого.

— И все-таки, — продолжила Дия, — я думала, что значу для тебя гораздо больше, чем тот новый друг. Мне неприятно об этом думать. Мы же всегда были вместе, почти что с рождения! Но отчасти я и сама виновата. Я поссорилась с тобой перед отъездом, и это только моя вина. — Она подняла глаза и