И полюбовался бы красотой, вот только актуальная доминанта другая… Угораздило же.

Я заметил, что за перилами балкон переходил в узкий каменный выступ, идущий вдоль всего периметра здания, до самого угла. Великий Рандом, безумству храбрых поём мы песню, а отчаянию идиотов — частушки. Перелезая через перила, воровато оглянулся. Никого. Или попрятались, ссуки… Плевать!

Осторожно прижимаясь к стене спиной, приставными шагами добрался до угла здания. Посмотрел влево, вправо. Вряд ли меня кто-то специально будет высматривать. Стараясь не смотреть вниз и тихо матерясь, аккуратно, делая глубокие вдохи, зашарил в складках непривычной одежды, ища вожделенный орган.

Уф! Нет лучше красоты… чем вечерняя картина Дальсахры. Тугая струя, подчиняясь законам механики, устремилась по пологой параболе далеко вниз. Напряжение постепенно отпускало, пришло состояние просветлённой нирваны. Выкрутился, квартерон…

— Не знала, мастер, что вы знаток древних обычаев шаранг, — скрипучий голос чуть не заставил меня сверзится вниз. Высота, по моим прикидкам была приличной, никак не менее шестого-седьмого этажа. Я сделал вид, что абсолютно не обескуражен тем, что меня поймали на месте ммм… казуса. Сориентировавшись по голосу собеседницы, я продвинулся по выступу, обогнул угол и оказался у перил другого балкона. Здесь, в сопровождении высокого и стройного шаранг, среднего возраста, стояла и ласково улыбалась эфери Габар.

— Ингар поручила Джонгару, — мужчина шаранг при этих словах наставницы поклонился, — организовать твою прогулку, мастер Холиен. Узнав об этом, я решила напроситься в попутчики. Когда ещё удастся поговорить со столь знаменитым Бессмертным? Ты не против, квартерон?

— Почту за честь, эфери Габар. Много слышал о наставнице Царицы от Инфы, — слукавил я, вовремя вспомнив, как новообращённая рассказывала у озера о своём прибытии в Небытие.

— Не лги, квартерон! Если Боги подарили твоему разуму абсолютную защиту, то это не значит, что ты можешь легко обмануть меня, эфери Габар, Грандмастера Разума, последовательницу великой и безумной Ишогар, ученицы самой Фидем!

— Ого! Простите, и в мыслях не было! Но Инфа действительно очень тепло о вас отзывалась, вы ей очень помогли в первое время, как и Зелерин…

— Хм, что ж вроде не врёшь. Я и тогда догадывалась, что этой пигалице новообращённой не усидеть в Цитадели Ведьм. Слишком мятущаяся у неё душа, да и жадная до всего нового и необычного. Я ведь заглянула тогда в её разум, Эскул. Мало что поняла, но уяснила одну важную истину. Вы, Странники, другие. И мыслями, и делами, и стремлениями. И, в то же время, вам не чужды радости и печали этого мира. Не знаю, какие Боги или судьба загнали вас сюда… Но вы есть и никуда от вас не деться… Значит, выиграет тот народ, что подружится с Бессмертными, протянет им руку. Поэтому я и посоветовала Ингар тогда не заточать Инфу в тюрьме Дальсахры в колодце забвения… Поверь мне, квартерон, никакое бессмертие не спасёт разумного, погруженного в вечное блаженство разума. Специальная стража приставлена кормить там узников и обихаживать. Так что её заточение стало бы поистине бесконечным, пока существует Дальсахра.

— А вы откровенны, эфери Габар… не ожидал.

— К чему лукавить? Закрой мы одну бессмертную, придут десятки других, а за ними сотни. Вот и ты появился. Пришло, видимо, время бессмертным объединиться в орден? Хорошо. Шаранг будут рядом…

— Идеальная политика…

— Не ёрничай, Эскул. Пойдём-ка лучше во двор. Путешествовать на фаранге по окрестностям лучше при свете. Ночью пустынные шакалы могут испортить впечатление, — старуха развернулась и мы, сопровождаемые погонщиком, отправились во двор дворца.

* * *

Габар оказалась удивительно приятной собеседницей. А какой рассказчицей! Мерное покачивание спины этого удивительно созвучного местным аборигенам животного ничуть не мешало наслаждаться окружающими пейзажами. Немногословный Джонгар ехал немного впереди нас, позади на некотором расстоянии сопровождала пятёрка бдительных чарр.

Зной давно спал. Удивительно, но в пустыне почти не было периода сумерек. Вот только что мы огибали пригородные барханы, вступили на мост, соединяющий внутреннюю стену Дальсахры с садом, в котором поблескивала гладь какого-то озерца, как нас окутала бархатная темнота, и тут же, словно по чьей-то команде, воздух наполнился трескотнёй, свистом и совсем уже непередаваемыми звуками.

— Насекомые… ночные певцы Дальсахры. Последний месяц лета — брачный период. Скоро сад наводнят метели из бабочек и стрекоз. Пользуются случаем, пока не зацвела Царская Кровохлёбка, — эфери Габар что-то тихо сказала подъехавшей чарре и шаранг умчалась ко дворцу, опережая нас. Спустя несколько минут, впереди по ходу нашей процессии стали вспыхивать придорожные масляные светильники.

— А что это за зверь, эфери?

— Царская Кровохлёбка? Это не зверь… Растение, удивительное и растущее только на Земле Шаранг. Зацветая, оно по ночам наполняет воздух чарующими звуками мелодии, вроде бы тихой, но распространяющейся на очень большие расстояния. Вблизи же Кровохлёбка начинает выделять специальное масло на своих усиках, от запаха которого все насекомые сходят с ума и жадно устремляются к чёрным цветкам с фиолетовой сердцевиной. Где и находят свою смерть…

— Плотоядное растение? А почему Царская?

— Да, Эскул. А название своё она получила очень давно. Когда дворцовые алхимики приспособились готовить из неё притирания, достойные Великой. На рынке Дальсахры такие не купишь. Фиал эфира Кровохлёбки — один из самых дорогих подарков… женщине. И позволить себе его могут очень немногие, даже богатые и сильные этого мира. Мало иметь золото для его покупки, нужно ещё и быть благосклонно принятым домом Дофан…

— Интересно, я запомню эфери. А что там за озеро, справа, скрытое деревьями сада? Неужели…

— Да, да, квартерон, то самое Озеро Возрождения, которое изменило суть Инфы. И на берегу которого завтра утром тебе придётся скрестить Ключи с оружием представителей дома Дофан. Кстати, удовлетвори моё любопытство, Грандмастер… Инфа, в её мыслях я увидела много непонятного. Она очень часто определяет себя ксенобиологом. Это разновидность магического искусства в вашем мире? Или какое-то ремесло? Её внутренняя сила и переживания прочно завязаны на повторяющиеся картины, были связаны именно с этим занятием. Но времени у меня оставалось мало, а любопытно было бы узнать.

— Никакого особенного секрета здесь нет. Конечно, это не магическое искусство. Ведь я уже рассказывал, что в нашем старом мире нет магии, а вы согласились, но возразили, поняв из мыслей и воспоминаний Инфы о многих и глубоких познаниях сути вещей, которыми обладают её соплеменницы. Так вот, ксенобиология — это скорее ремесло, мы называем это профессией. И главная её цель, и суть — изучение и использование знаний о живом, его законах развития и существования.

— Тогда ясно, почему помимо звёздного огня этот мир одарил её талантом анумы.

— Анумы?