Десять минут назад он яростно пинал камни при каком-то храме, купил себе воду и снова какую-то алкогольную бурду, а Леша из ниоткуда, подарок Вселенной, затормозил прямо перед ним и гостеприимно подвинулся ближе к рулю, чтобы они могли поехать куда подальше от всего этого.

– Я покажу тебе настоящий Бали, а не эту эзотерическую херню с джунглями.

И они поехали.

– Как тюрьма, уголовничек?

– Потрясающе. Лучше всяких вилл.

– Ха-ха. Напряжно у нас как-то, тебе не кажется?

– Мысли мои читаешь.

Через сорок минут они проехали по узкой улочке к пляжу. Храмы сменились хипстерскими бургерными, бутиками и прочими признаками цивилизации. Даже народ в районе Чангу казался веселее, чем в Убуде. Глеб все чаще видел жизнерадостных серфингистов и девушек в купальниках, и никаких людей в белых одеяниях и всяких просветленных с пучками на головах. Ни одной статуи, храма, рисового поля или еще чего. Сельская дорога да виллы плотничком, словно они оказались в деревне. Ближе к пляжу, конечно, начались все прелести курортов. Заведения, супермаркеты и рекламные баннеры клубов. Русской речи даже стало больше.

Больше всего Глеба привлекла вывеска World’s Beach Club. Заметив баннер еще на середине пути, он отметил, что сейчас это то, что ему нужно. И Леша, как чувствовал, привез его туда. Правда, он собирался дальше двигаться к пляжу, но Глеб упорно тащил его через длинный соломенный навес, где их обыскала пара охранников.

– Да давай тут зависнем.

– Да тут пафосно как-то, я вообще думал с серферами потусоваться.

– Я могу сам в баре остаться, а ты иди к серферам.

Сервис тут оказался что надо. Их встретили красивые тонкие балийки в униформе, спросили про бронь, выложили список всех услуг. Это была любовь с первого взгляда. Огромная диджейская стойка, черно-белые лежаки с фирменными голубыми полотенцами. Бары, рестораны, пальмы. И люди. Бухущие британцы, красивые телки, прям как с «Инстаграма». Всюду смех и запах хлорки. Играл отбойный клубняк. Пара девчат в бикини одиноко кружила на танцполе, пока накачанные, покрытые маслом мужики следили за ними. И у каждого в руках по пиву.

Глеб без зазрения совести заплатил за ВИП-лежак, получил свое полотенце, с удовольствием проследовал за хостес, слушая о всех благах Finns. Ему тут же принесли холодную воду, меню и даже расстелили полотенце. Он наслаждался роскошью, ощущая, что наконец-то оказался на своем месте. Леша же выглядел весьма потерянно и с тоской посматривал на пляж.

Глеб тут же заказал кувшин водки с арбузом. Им разлили на двоих. Их лежак находился прямо у бассейна, давая шикарный обзор на девчонок, которые позировали для фото, показывая лучшие части своих тел.

– Серьезно, вы с Марго так переругались?

Он пил свою холодную водку, лениво листал меню и чувствовал, как каждая клеточка тела утопала в заботе официантов и роскоши Finns. Сердце билось в такт с клубняком. Полотенце нежно ласкало кожу. Им даже выдали какое-то масло для загара, черт пойми, что это. Но Глеб балансировал на грани искреннего счастья. Именно этого он ожидал от Бали.

– Прикинь, у нее вообще крыша поехала.

– Слушай, да я на самом деле завидую.

– Чего завидовать?

Леша скромно заулыбался.

– Ну… она же так заботится. Вот это ее: «Леша, блять», – передразнил он. – Она же так показывает: вот, мои придурки. Мои любимые придурки.

– Какой ты мудрый-то, Леш, – расхохотался Глеб, прижимая его к себе и трепля по светлым кудрям. – Прямо Будда.

– Кстати, о Будде. Я так угораю, – Леша ткнул пальцем на единственную вещь, которая напоминала, где они на самом деле находятся. Статуя Будды стояла прямо перед танцополом, с мягкой улыбкой наблюдая за танцующими эскортницами. – Так смешно. Я не могу. Это как распятие в стрипклубе поставить.

– Ха-ха, реально, – Глеб отсалютовал Будде. – Завис бы я здесь навечно, так же улыбался бы. Вот это мой отдых. Моя тусовка. Мои люди. А все эти сектантские приблуды, просвещение, храмы – дичь какая-то.

– Не знаю, я иногда кайфую от местных. Все эти их традиции, праздники. У них что ни день, то праздник. И музыка местная. Такой дисгармон, но че-то прям бьет по душе, понимаешь? А еще они все добрые. Смотрю, пацаны играют на своих ксилофонах, черт пойми, что там. Замечают, что я слежу. Ну, я думаю, все – ща погонят. Но нет, позвали к себе. Я играть ни черта не умею. Чисто бью по барабанам в такт, а такой ка-а-айф. Нереально просто. Мы и словом не обмолвились, а все радостные, все понимают. Как дикое пламя какое-то.

– Завидую я тебе, Леш, ты такой простецкий. Ты всю жизнь как этот Будда.

– Да ладно тебе, Глеб, не надумывай.

– Вот ты тот, кто реально получает удовольствие от жизни. «Мясо» для этого и задумывалось. На кого ни плюнь, все в депрессиях, в биполярках. В Москве разговоры только о панических атаках и психотерапевтах. Настоящий москвич в любой комнате найдет четырнадцать орудий для самоубийства. Я даю им «Мясо»: вот, задумайтесь, посмотрите, пробудите дикую радость, детскую такую, инфантильную. Вот ты в детстве прыгал по диванам?

– Да я до сих пор прыгаю.

– Во-о-от. Я это ощущение и пытаюсь дать. Все круто, классно, наслаждайтесь. Присутствуйте. Вам завтра на работу, сессию сдавать, с девушкой ссориться. Вот вам жизнь, которая сама как отдых от жизни.

– Капец, ты, Глеб, философ.

– Да ты бы знал, ха-ха-ха…

– Я вчера правда так перепугался.

Леша стал заламывать руки и нервно пялиться в пол. Глеб его никогда таким не видел.

– Сева, наверное, из-за меня прыгнул. Я помню, как вода стала красной. Помню, что купался в крови, но… Я даже ни о чем таком не подумал, – он поднял на Глеба свои огромные детские глаза, словно вымаливал у него прощения. – Я и не догадался, что он был в опасности. Он мог погибнуть из-за меня… Просто из-за того…

Глеб порывисто его обнял. Он вдруг осознал, что у Леши невероятно хрупкое и мальчишеское тело, чувственная «голубиная душа», как говорила учительница по литературе. Невыносимо было смотреть, как привычно веселый Леша страдает.

Вдруг он замечает движение белого платья от ветра. Кто-то вдалеке, у кромки волн, ходит в белом платье. У Глеба автоматически возникает желание перепрыгнуть парапет и кинуться на пляж, забыть о своей водке с арбузом и полотенце.

– Ты чего, Глеб?

Он всматривается сильнее, но понимает, что девушка была выше, чем…

– Ты вчера ничего странного не видел?

– Нас накачали, конечно, видел. Демонов там…

– Не. У тебя было такое, что ты видел что-то настолько реальное и нереальное одновременно, что