— Бенедикт, — сказал я, — мне история происхожденияДары кажется правдивой. Ты ее никогда не видел, а я видел и не раз. Она кое вчем очень похожа на тебя. Что же касается остального... ты конечно же прав –убери истинное, и останется все остальное.

Он медленно склонил голову, и я был уверен, что не сумелубедить его до конца; однако же он не хотел просто так отказываться от решенияэтого вопроса. Бенедикт понимал не хуже меня, что это значит. Если он былнамерен и дальше бороться за трон Амбера, то, возможно, в один прекрасный деньон отречется в пользу своего единственного потомка.

— Что ты собираешься предпринять? — спросил я.

— Предпринять? — переспросил он. — А что предпринимаетсейчас Рэндом в отношении Мартина? Я стану ее искать, найду, выслушаю всюисторию из ее собственных уст и тогда уже решу, что делать мне. Однако этопридется отложить, пока не будет решена проблема черной дороги. И именно это ятакже хотел обсудить с тобой.

— Вот как?

— Если время в тех краях движется со столь отличной отнашего времени скоростью, то нашим врагам его должно было хватить с избытком,чтобы начать новый штурм. Я не хочу ждать встречи с ними в случайных и ничегоне решающих битвах. Я предлагаю проследовать по черной дороге до самых ееистоков и атаковать врага на его же собственной территории. И прошу твоейпомощи и участия в этом походе.

— Бенедикт, — сказал я, — ты когда-нибудь смотрел наДвор Хаоса?

Он поднял голову и уставился на бесцветную стену палатки.

— Несколько столетий назад, когда я был еще молод, —начал он, — я участвовал в одной адовой скачке, надеясь доскакать так далеко,чтобы узнать, где конец всему. Там, под разделенными небесами, я смотрел сверхуна ужасную пропасть. Я не знаю, это ли то самое место, проходит ли дорога такдалеко – но если это так, я готов снова пройти этот путь.

— Это так, — кивнул я.

— Отчего ты так уверен?

— Я только что вернулся из Двора Хаоса. Темная цитадельпо-прежнему высится там. И черная дорога ведет именно туда.

— Труден ли был путь?

— Вот, — сказал я, вытаскивая Козырь и передавая ему. —Работа Дворкина. Я нашел карту среди его вещей и случайно попробовал. И онаперенесла меня туда мгновенно. И сразу же время удивительно убыстрилось. Тамменя атаковал всадник, ехавший по туманной прозрачной дороге — такую на картене изобразишь. Наши Козыри там почти не действуют. Возможно, из-за разницы вовремени. Меня обратно вытащил Джерард.

Бенедикт внимательно изучал карту.

— Похоже, это именно то место, которое я видел тогда, —произнес он наконец. — Что ж, это решает вопросы с мобильностью. С любым из насна той стороне, мы сможем перебросить войска прямо туда, как сделали это в тотдень с Колвира в долину Гарната.

Я кивнул:

— Поэтому я и отдал тебе карту, просто в знак добройволи. Но могут существовать и другие пути, менее опасные, чем отправка войсканеведомо куда. Хотелось бы, чтобы ты как следует все обдумал, пока я неисследую все возможные пути до конца.

— Мне в любом случае придется воздерживаться от любыхдействий, пока мы не узнаем больше об этом месте. Мы ведь даже не уверены,будет ли там действовать твое автоматическое оружие, правда?

— У меня его с собой не было, так что попробовать я немог.

Бенедикт поджал губы.

— Тебе и впрямь следовало подумать об этом заранее иприхватить с собой хотя бы что-то.

— Знаешь, обстоятельства отбытия этого как-то непозволяли.

— Обстоятельства?

— В другой раз. Сейчас это не главное. Ты говорил отом, чтобы пройти по черной дороге до ее истоков?..

— Да, ну и что?

— Ее настоящие истоки не там. Они здесь, в Амбере, втом черном пятне, что разрушило первозданный Образ.

— Понимаю. И Рэндом, и Ганелон — оба описывали мне вашепутешествие к тому месту и повреждения, которые вы обнаружили... Я вижу тутаналогию, возможную связь...

— Ты помнишь мое бегство из Авалона и то, как ты меняпреследовал?

Вместо ответа он лишь слабо улыбнулся.

— В одном месте мы пересекли Черную Дорогу, — сказал я.— Помнишь?

Бенедикт прищурился.

— Да, — кивнул он. — Ты тогда проложил сквозь нее какбы тропу. И мир вернулся к своему нормальному состоянию в этой точке. Я ужезабыл...

— Это произошло благодаря воздействию Образа на чернуюдорогу, — сказал я. — Причем я надеюсь, что такое воздействие можноиспользовать и в более широком масштабе.

— То есть?

— Уничтожить ее целиком.

Он отклонился назад и внимательно посмотрел мне в лицо.

— Тогда почему же ты медлишь?

— Мне нужна кое-какая предварительная подготовка.

— Как много времени на нее потребуется?

— Не слишком много. Может быть, всего несколько дней. Вкрайнем случае несколько недель.

— Почему же ты не сказал об этом сразу?

— Я только что сам понял это.

— И что же ты понял?

— В основном это сводится к ремонту Образа.

— Предположим, тебе это удастся. Враг-то по-прежнемупоблизости. — Бенедикт показал в сторону Гарната и Черной Дороги. — Кто-то ужеоднажды обеспечил им проход сюда.

— Враги всегда были где-то поблизости, — сказал я. — Иименно от нас зависит, чтобы проход для них был закрыт. Так что придется иметьдело и с теми, кто им обеспечил проход в первый раз.

— Тут я на твоей стороне, что бы ни случилось, —заверил он меня, — однако я вовсе не это имел в виду. Требуется дать урок нашимврагам, Корвин. Я хочу научить их уважать Амбер, уважать должным образом, так,что, даже если путь сюда снова окажется открыт для них, они побоятсявоспользоваться им. Вот что я имел в виду.

— Ты не представляешь себе, на что это похоже —перенести сражение в те места, Бенедикт. Словами этого не опишешь.

— Ну раз так, то мне, наверное, лучше посмотретьсамому, — улыбнулся он. — Я пока оставлю эту карту у себя, если ты невозражаешь, ладно?

— Не возражаю.