Мышцы словно бы действовали без указки мозга. Алисия присела, свела вместе носки, а пятки развела в стороны, перенеся вес на внутренние ребра коньков. Контролируя медленное скольжение, по дуге обошла ловушку. Полыхнула мысль: вдруг она стоит у кого-то на пути и ее сейчас сшибут в воду? Тонуть больно? Она успеет опуститься на дно или околеет в процессе?

Девочки замерли у полыньи, проглотившей велосипед и наездника. Позади них спешился последний надзиратель. Стянул с головы шапочку и беспомощно таращился в разверстую могилу сослуживца. Ветер ерошил его короткие светлые волосы. Сослуживец не пытался всплыть: ухнул в пучину, как камень. Алисия представила ораву детишек, ждущих папу с работы. Она осмотрелась, словно искала хоть каплю доброты в этом мире, но мир был безжалостным, безжалостные тучи плыли над гниющими судовыми доками, безжалостные призраки, плоть от плоти снежной крупы, вальсировали на границе света и тьмы.

– Не хочу умирать! – захныкал кто-то. Алисия заметила кучерявую девочку: она изучала ледяной покров и беззвучно шевелила губами. Алисия проследила за ее взглядом. Серое поле вокруг. И пятна на сером, там и сям. Желтоватые пятна, полянки тонкого льда.

– Кабурек, – сказала кучерявая девочка.

– Что? – переспросила Алисия.

– Кабурек. – Кучерявая встрепенулась и закричала: – Бегите! – И в ту же секунду что-то длинное и гладкое вынырнуло из реки, пробив округлой головой хрупкую «крышку» проруби. Нависло над ошеломленными девочками, накрыло их тенью.

Вода лилась по скользкому телу, конечности загребали воздух. Не меньше дюжины лап, расположенных вдоль пятнистого туловища, пятерни с расплющенными на конце пальцами, как у квакш. Уродливое дитя Сдвига, нечто среднее между жабой, змеей, сколопендрой и рыбой, вымахавшее выше прибрежных сараев…

Девочки кинулись врассыпную. Алисия оттолкнулась и заскользила, перенеся вес на левую ногу, спиной во тьму, лицом к чудищу. Она не могла отвести взгляд от беснующегося монстра, от раздувающегося горлового мешка и рыбьей морды, вызывающей ассоциации с карпом. Рот расширился, явив не клыки, но квадратные зубы, как у человека, как у очень большого человека, и это было хуже, чем полная пасть игл. Страннее. Неправильнее.

Несколько мгновений казалось, что кабурек позволит людям уйти. Но потом он прыгнул, шкура зубатки блеснула в свете фонаря, две пары лап вцепились в плечи улепетывающей девочки, дернули. Кабурек откусил девочке голову. Клацнули челюсти, легко расправляясь с мышцами и позвоночником. Кровь пропитала шарф и заструилась на лед, ослепительно алая. Безголовый труп упал. Кабурек пошел по нему, разевая рот, в глубине которого за красными зубами виднелась девичья макушка. Волосы убитой девочки опутали липкий язык монстра.

«Стреляйте же!» – взмолилась Алисия. Нерасторопный надзиратель услышал ее телепатический призыв. Он вскинул дробовик, но пальнуть не успел. Кабурек ударил хвостом и смел надзирателя с пути. Вторым ударом подсек девочку – Алисия не разобрала, кого именно: Зою? Уршулю? Хвост хлестнул по уже лежащей жертве. Пасть распахнулась.

Кучерявая девочка пронеслась между Алисией и монстром и метнула копье. Оно вонзилось в длинное тело и осталось торчать из него, вибрируя. Кабурек дернулся в сторону, перебирая жабьими пальцами. Алисия очнулась от паралича, завела за спину руку, стиснула и высвободила из узлов древко. Кабурек приготовился атаковать кучерявую девочку. Медлить было нельзя, и, поборов ужас, Алисия рванула к монстру: ноги на ширине плеч, колени полусогнуты, сердце норовит выскочить из груди. Черный глаз кабурека бессмысленно таращился в пустоту.

Алисия метнула копье. Ее повело вперед, потеряв равновесие, она рухнула навзничь и поехала по льду, как санки. Она промахнулась. Копье не пролетело и трех метров и плюхнулось в воду. Но попытка была засчитана безмозглым чудищем, которое, вероятно, не любило добычу, оказывающую сопротивление. Разбежавшись, кабурек прыгнул за копьем в прорубь: распластавшаяся на льду Алисия не могла не оценить изящность монстра. Бойня завершилась. Вокруг Алисии лежало три тела. Две фигуры маячили за пеленой слез, увеличиваясь. Алисия сморгнула. Храбрая кучерявая девочка и не совсем толстая Зоя шли к ней, тяжело дыша. Значит, Уршуля пала жертвой речного монстра. Удивительно, но Алисии стало жаль даже противную Уршулю.

– Хорош отдыхать, – сказала кучерявая девочка, протягивая руку. Она помогла Алисии встать и вскинула брови, когда та, уже выпрямившись, не разжала задубевшие пальцы, а тряхнула кистью и уверенно повторно представилась.

– Ладно, – проворочала кучерявая девочка. – Я – Сколд.

– Приятно познакомиться.

– И мне, – сказала Зоя. – Девчонки, вы такие смелые! Я аж до берега добралась и оттуда наблюдала, как вы его! Раз копье! Два копье! Получай!

Стон прервал Зою. Сбитая чудовищем девочка заворочалась и приподнялась на локтях.

– Слава Йигу! – Алисия подъехала к ней, обогнув безголовый труп. Подбитая девочка хныкала, комкая связанный мамой шарф. Выходит, погибла не Уршуля, а девочка, которая посмеялась над этим шарфом в раздевалке. Уршуля же банально сбежала. – Ты как?

– Нога болит. – Девочка в шарфе пошевелила стопой и вскрикнула. – Ой, как болит!

– Надо сваливать, – сказала Сколд, присаживаясь возле раненой. – Пока кабурек не вернулся. Сможешь двигаться?

– Нет, – сказала девочка. Но, испугавшись пришедшей в голову мысли, быстро передумала: – Смогу, смогу, только не бросайте меня. Это не перелом, это сейчас пройдет.

– Не бросим, – сказала Алисия твердо.

– Посадим ее на велосипед, – распорядилась Сколд, вставая. – Отъедем подальше и проверим, что там с ногой…

– Спасибо, – расцвела раненая девочка. – Я всегда мечтала покататься на…

Она не договорила. Шарахнул выстрел. Правая сторона ее головы взорвалась. Девочка завалилась на бок. Алисия развернулась, чуть не потеряв равновесие, потеряв вместо этого дар речи.

Уршуля опустила дробовик.

– Что? – спросила она. – Чего вылупились, дуры?

– Зачем? – Зоя расплакалась. – У нее даже перелома не было!

– А теперь есть. – Уршуля прицелилась в Сколд, которая начала наступать на нее, сжав кулаки. Сколд остановилась. – Не дурите, – посоветовала Уршуля. – Она была бы обузой. А три трупа задержат эту длинную мразь лучше, чем…

– Трупов пока два, – раздался сиплый мужской голос. Четыре девочки синхронно оглянулись. Светловолосый надзиратель пришел в себя. Он опирался на велосипед и массировал грудную клетку. – Если не хочешь, чтобы их было больше, – сказал он, сверля недобрым взглядом Уршулю, – верни оружие.

Уршуля шмыгнула носом, опустила ствол и пожала плечами:

– Слово мужчины – закон для порядочной девушки.

…Алисия думала, что эта ночь не кончится никогда, что президент города или председатель Совета Министров ПССР Завадский попросту отменили рассвет. Три продрогшие испуганные девочки плелись за велосипедом, понуро глядя себе под ноги. Лишь Уршуля, не уставая, скользила где-то впереди, периодически возвращаясь, чтобы прокатиться вокруг соперниц. Алисия боялась ее сильнее, чем луцек и кабурека. Разыгралась